Работа в районной газете "Красный партизан" - самые счастливые годы в моей жизни...

Одни из самых лучших ярких воспоминаний моей жизни - работа в редакции газеты "Красный партизан", ныне - "Вместе с вами".

"Красный партизан", как и все "районки", выходила три раза в неделю на четырёх полосках тиражом в 2 005 экземпляров. Газета была востребована жителями райцентра и деревень. Её выписывала каждая четвёртая семья. Это был хороший показатель среди "районок".

Популярность понятна и объяснима: газета жила жизнью района, отражала всё, чем жила деревня, рассказывала о тружениках полей и ферм, их достижениях, проблемах, о становлении колхозов и совхозов, была ближе и роднее, чем краевые и центральные издания.

Работать в редакцию я пришла в апреле 1970 года случайно, хотя понимаю, что ничего случайного в жизни нет. По окончании сельхозинститута в 1964 году по распределению приехала в Партизанский район. После реорганизации инкубаторной станции меня пригласили в колхоз "Победа" на должность зоотехника-селекционера. Работа очень нравилась, в ней были элементы, если можно так сказать, творчества, думаю, из меня мог бы получиться неплохой специалист по селекции, попадись более грамотный в этом вопросе руководитель колхоза.

Председатель Леонид Тамошенко - властный организатор, толковый хозяин, которого боялись и уважали, но он совсем не понимал, почему мне нужно платить деньги вот уже четыре месяца, а надои молока не увеличились, привесы телят остаются на том же уровне...

В ту пору колхоз был одним из передовых в районе, как и колхозы имени Кирова, имени Ленина. Люди работали на совесть, от зари до зари. Достаточно сказать, что в пять часов начиналась утренняя дойка. Приходила я на работу вместе с доярками, этому нас научила в институте преподаватель Елена Антоновна Кяхт. На собраниях, активах наш председатель все заслуги приписывал себе: "Я, у меня, я, я...". Было обидно за людей.

Рассердившись, написала в газету две заметки о доярке и свинарке, которые за свой труд были удостоены орденов. Какая была радость, когда увидела на страницах "Красного партизана" свои работы. Заметки были замечены секретарём по идеологии Павлом Константиновичем Верещагиным. В один из дней он пришёл в контору колхоза и предложил мне перейти на работу в редакцию, где вот уже несколько месяцев не было заведующего сельхозотделом.

Прежде спросил: работала ли в газете и вообще, кто помогал мне написать заметки? Ответила: в газете не работала (кроме как в школьной), но пишу дневники с шестого класса и по сей день... Сказала, что это был порыв души. Радость одновременно с сомнениями переполняли душу от предложения секретаря.

Журналистов я считала особой кастой, белыми людьми и с завистью смотрела на двухэтажное деревянное здание редакции, проходя мимо. Утром нужно было дать ответ. Заручившись поддержкой хорошего старшего товарища Владимира Георгиевича Завилицкого, ответила положительно. Уходить из колхоза было жалко, за короткое время многое удалось сделать как селекционеру. Но ушла и потом не пожалела.

В газету пришла в год её 40-летия. Редактором в ту пору была Людмила Андреевна Вахрушева. Редакция располагалась на втором этаже, типография - на первом. Встретили меня приветливо, со многими была знакома. Людмила Андреевна заверила, что будет помогать на первых порах и с планом, и со сбором информаций.

Училась по подшивкам "Сельской жизни", "Правды", "Известий", сельскохозяйственных журналов. Писала в основном дома вечерами. Скоро мои заметки, подписанные "Галина Стахеева" (такой была моя фамилия), стали отмечать читатели. Я почувствовала ответственность. Много читала, выписывала цифры и факты - знала: всё пригодится!

Работать в газете было интересно. По утрам спешила в редакцию, надо было застать специалистов хозяйств, чтобы взять у них новые данные о работе, о передовиках, чтобы потом, на первой странице очередного номера, поместить информации. День пролетал очень быстро, работали, опережая время. Во вторник думали о четверговом номере, в четверг - о субботнем, в субботу - о вторниковском...

После институтских лет это были самые счастливые годы в моей жизни. Коллективы редакции и типографии были очень дружны, не было разделения, как говорится, на белых и чёрных. Делить было нечего. Задача у всех одна - выпустить газету, не сорвать номер. И она всегда выходила вовремя.

Работали легко, весело. Душой коллектива в силу своего характера была секретарша Галина Бем, в девичестве Шелестова. Её искристые карие глаза, энергия, женственность покоряли каждого, кто переступал порог редакции. Всё успевала - и поговорить, и посмеяться до слёз, и отпечатать все наши материалы, и разобрать профсоюзные дела.

Моим настоящим другом стал Феликс Митяев - по национальности эстонец. До сих пор помню его почерк: мелкие правильные буквы, писал без всяких излишеств, но материалы его подкупали своей искренностью и простотой. Сочинял стихи, посвящённые в основном жене Валентине, читал мне. Застенчивый, скромный, чистый от природы, он стеснялся показывать их всем. Я это очень ценила.

Это был мой друг (и подружка). Мы сидели в одном кабинете друг против друга, и телефон был один на двоих. И когда я переехала в Козульку, он писал письма о том, что после смены руководства и отъезда многих сотрудников атмосфера в редакции изменилась...

Помнится, как угощала нас обедами его мама, когда мы приезжали в деревню Хайдак, где жили в основном эстонцы. Угощала наваристым борщом, жаренной на сале картошкой, молоком.

Сколько же интересных людей, красивых душой, простых и откровенных повстречала за время работы в редакции, кажется, нет того уголка в районе, куда бы не проехал наш "газик". Вот лишь несколько имён, которые хранит память: механизатор Имбежского совхоза Иван Тимофеев, телятница Анна Гончарова из Партизанского зерносовхоза, доярка Людмила Вепренцева из колхоза "Победа"...

Нас ждали, нам рассказывали о жизни, о работе, делились проблемами, сокровенными мечтами. Чаще всего, конечно же, ездили в передовые хозяйства - в колхоз имени Кирова, где председателем был депутат Верховного Совета РСФСР Виктор Щербаков, в колхоз имени Ленина к председателю Николаю Рукосуеву, инженеру Виктору Карасёву, в совхоз "Имбежский" к Николаю Томилову. Там всегда можно было набрать материала не на один номер газеты.

Это были крепкие хозяйства, где строили фермы, внедряли новые технологии ведения животноводства и растениеводства, проводили водопровод по деревенским улицам, строили Дома культуры, детские садики, школы, дома с удобствами...

Очень нам нравилось брать интервью у грамотного, эрудированного директора совхоза "Партизанский" Александра Васильева, который очень любил возделывать озимую рожь. Он был в неё просто влюблён, за что районное начальство не раз его наказывало, а потом хвалило за полученный урожай. В ту пору не было у нас диктофонов, приходилось делать записи в блокнотах да надеяться на свою память.

С особой теплотой можно вспоминать нашего заместителя редактора Тамару Сысоеву - она была членом КПСС, старшей в редакции по возрасту, смотрела на нас с высоты прожитых лет, иногда не понимая наши безобидные выходки. На-гора она выдавала больше всех строк - с партактивов, партсобраний, заседаний комитета народного контроля, со всякого рода совещаний - её строки были одними из главных на газетных полосах. А заседания проходили очень часто.

В юбилейный же 1970 год - год 40-летия газеты - появилась в редакции семейная пара: Кималь Маликов и Валентина Панина. Он - известный уже поэт в Красноярске, а Валя, его жена - совсем ещё юная, с открытыми на мир глазами. Оба чистые и наивные, как дети. Они были очень интересными людьми, не похожими на всех остальных в нашем коллективе.

Валя работала корректором, Кималь писал стихи и рисовал макеты. Им, как молодой семье, выделили квартиру, новоселье справляли всей редакцией, стол накрывали сообща. Варили уху из огромнейшей щуки, которую привезла из Красноярска Нина Владимировна, директор кинотеатра "Спутник", мама Кималя.

Чуть позже появилась новая молодая сотрудница - Любовь Еремеева (Долгарева, затем - Шенина). Молодая, энергичная, лёгкая на подъём, пока не обременённая семьёй, она могла задерживаться в редакции, работая над материалами.

Несмотря на тесноту, в редакции было уютно, чисто и тепло. Этот порядок наводила наша техничка Мария Панкратова.

Строки, строки, строки... И чтобы добыть их, нужно было ездить. Загрузившись в "газик", который нам давали не очень часто, мы старались сполна заполнить свои блокноты.

Летучки - своеобразная учёба, где разбирали материалы, вышедшие за неделю - в трёх номерах газеты. Разбирали и по содержанию, и по стилистике. Редактор Вахрушева старалась делать замечания в мягкой, корректной форме, никого не унижая.

Работа редакции и типографии строилась на взаимном уважении, согласованности. В типографии работали молодые девчата: Антонина Чиркунова, Мария Ирнева, Галина и Людмила Скрипченко (она после отъезда Кималя и Валентины стала корректором), Любовь и Анатолий Шаталовы. Все учились друг у друга печатному делу весело, с задоринкой. Работала печатницей Мария Бывшева. Ответственная и исполнительная, она была примером для молодых, их старшим другом и наставницей.

...Все, все эти дни работы в редакции были интересными, наполненными душевностью и теплотой. Но вот день 7 сентября 1970 года мне запомнился особо. Тот, казалось бы, обыкновенный понедельник перевернул всю мою жизнь, поставил и поступки, и мысли, и действия мои вверх дном.

Я должна была делать на летучке обзор газетных материалов за неделю. Настроение было воинственным, немножко переживала, что придётся отчитывать фотокора Александра Шабунина, который возрастом годился мне в отцы, за его поведение во время командировки в Партизанский совхоз. Москвич по рождению, он год назад поселился в нашем райцентре и пришёл работать в редакцию.

Приехал в Сибирь не по своей воле, а по воле блюстителей порядка, изгоняющих всех неработающих, а проще говоря - тунеядцев из Златоглавой, дабы они не портили имидж СССР. В то время страна строилась, поднималась ввысь, каждые рабочие руки были нужны, потому и "расправлялись" с теми, кто не хотел работать. Высылали их далеко за пределы столицы и Подмосковья.

Ну, а Сибири не привыкать принимать инородцев, сибиряки - народ гостеприимный с самого своего изначалья. Приняла она в 60-70-е годы и тысячи людей, уклоняющихся от работы, многие из которых так и остались навсегда в наших хлебосольных краях, привыкнув и к людям, и к холодам, поубавили свой наносный московский гонор.

Вот только наш Шабунин ещё не перестроился, строил из себя москвича, показывая своим поведением, что у него голубая кровь, а мы - периферия, отсталые. В редакции его быстро поставили на место. Но во время командировок он весь свой гонор выпускал на доярок, трактористов, комбайнёров, скотников - передовиков производства, которых фотографировал для газетных полос. Ох, и мучил он их: встань туда, нет, не туда, рядом с трактором, нет, на фоне поля и так далее...

Любил без очереди поесть в совхозной столовой, что всех, и меня тоже, возмущало. В этих простых и открытых людях я видела как бы своих родителей, таких же добрых и отзывчивых, которых ни за что ни про что обижал приблудный москвич.

И вот я решила дать ему на планёрке настоящий бой. Хотя по сути своей, честно, это был очень добрый человек, который мог для всей редакции приготовить в своём крошечном кабинете новое блюдо, например жареные помидоры с яйцами, или напоить всех необыкновенно вкусным, запашистым чаем. Хорошо владел он не только фотоаппаратом, но и словом - Александр Петрович писал интересные, занимательные рассказики, сюжеты которых подсказывала сама жизнь.

Поднялась я по деревянной лестнице на второй этаж, открыла двери редакции и увидела молодого стройного человека в красной вельветовой куртке, чёрных брюках, с огромной копной иссиня-чёрных переливающихся волос, с пронзительными сине-серыми глазами. Поздоровавшись со всеми, села на своё место заведующей сельхозотделом.

Кто он? Будет ли у нас работать? Через несколько минут подошли все сотрудники редакции. Слышу: молодой человек поочерёдно знакомится со всеми. Странно, а почему не подходит ко мне? Не выдерживаю и говорю:

- А почему со мной не хотите познакомиться?

- А с вами,- говорит он,- я буду знакомиться по-особому.

Он подошёл ко мне после всех, протянул руку, я обратила внимание на его тонкие длинные пальцы, крепкое рукопожатие, говорящее о характере.

- А я о вас всё знаю.

Удивлённо я подняла глаза.

- Да, автобус пришёл рано утром,- продолжал гость,- идти было некуда, сразу зашёл в редакцию, двери были открыты, техничка Мария Петровна протирала столы. Мы познакомились, разговорились, она коротко поведала обо всех сотрудниках редакции. Так что к приходу всех примерно представлял каждого сотрудника. Вас, Галина, я такой и представлял.

Планёрка проходила бурно, всем надоело неуважительное поведение фотокора, досталось и другим сотрудникам редакции за вялые, неинтересные статьи, за неоперативные информации, за орфографические ошибки.

А в начале редактор Людмила Андреевна Вахрушева представила нам нового сотрудника - Олега Пащенко, которого взяла на месяц (с испытательным сроком) ответственным секретарём газеты. Если он выдержит этот срок и докажет свою творческую состоятельность, зачислит в штат. Сказала и о том, что сегодня, 7 сентября, у него день рождения (ему исполнилось 25 лет), который решено отпраздновать завтра, в День праздника советских журналистов.

Свою творческую состоятельность новенький доказал на следующий же день. После планёрки, сдачи материалов мы - Любовь Еремеева, Феликс Митяев и я - на редакционном "газике" собрались в Имбежский совхоз, решили посмотреть и написать о новом свиноводческом комплексе, который недавно сдали в эксплуатацию, оборудованном по последнему слову техники,- гордость хозяйства и района. Шла уборочная страда, пиши, хоть запишись, тем и героев для газетных полос можно было найти всюду.

- Вы всегда такой компанией ездите? - спросил нас новый сотрудник.

- Когда как. А что? Места в "газике" хватает.

- Можно и мне с вами? Только в первой деревне меня высадите, а на обратном пути заберёте.

- Как пожелаете.

Были удивлены: совсем ведь этот Олег не знает никого, о чём и о ком собирается писать? Мы с Феликсом и Любой побывали в двух отделениях, взяли много интересных, злободневных материалов, пообедали в совхозной столовой. Ближе к вечеру, довольные, возвращались домой.

Наш Олег Пащенко стоял у дороги на том же месте, где мы его оставили. Был сдержанный, какой-то повзрослевший, задумчивый, отстранённый. Молча сел в машину и до редакции почти не проронил ни слова.

Расставшись, мы пошли по своим домам. Он отправился на квартиру к редакторше Людмиле Андреевне, которая приютила его, пообещав через недельку выпросить в райкоме ему квартиру.

Утром все наши редакционные и типографские буквально стояли, как говорится, на ушах. На столе перед редактором лежал большущий материал на газетную полосу под заголовком "На "ура" не возьмёшь". Стиль, глубина, значимость статьи вскоре привлекла внимание многих читателей, когда они увидели и прочли её в очередном номере газеты. Как сейчас помню, она появилась на третьей полосе, с заголовком посредине, набранным строгим шрифтом, в рамке.

Днём позвонили из райкома и исполкома, спрашивали, что за автор такой интересный появился. Узнав, что это новый сотрудник, говорили, что надо его заинтересовать как-то, чтобы он остался в районе надолго. Тут-то и воспользовалась редактор, попросив для сотрудника однокомнатную квартиру - тогда в райцентре усиленно строили благоустроенные двухэтажные дома.

Квартиру пообещали. А пока сказали, что временно пусть поживёт с фотокором, который один занимал квартиру. Обещание своё власти не выполнили...

А в тот день, когда новый ответственный секретарь принёс свой материал, сотрудники редакции и типографии вечером должны были собраться на квартире у редактора, чтобы отметить профессиональный праздник - День журналиста, а заодно и его 25-летие. Когда я вошла, все уже сидели за столами, вытянутыми в одну цепочку. Возле новенького был незанятый стул, который, как потом выяснилось, он приберёг для меня.

Красиво, нарядно смотрелись как работницы, так и накрытые столы. Постарались девчата, молодцы. В кухне в большом эмалированном зелёном ведре, в которое был опущен большой кипятильник, варилась очищенная картошка. Позже этот опыт варки картофеля вспомнила, уже работая в другой редакции, другом районе.

Подарили редактору, а также нашему новому сотруднику Олегу Пащенко по большой ценной энциклопедической книге, оставив на них свои росписи. Много, как всегда на праздниках, в тот вечер, пели, танцевали, старались произносить красивые тосты.

Именинник был вне конкуренции. Горячо и страстно говорил о Родине, о солидарности и дружбе журналистов, о любви. Поразил его очень красивый голос, помнится, как замечательно спел он "Черемшину", "Чёрный ворон", читал незнакомые нам яркие стихи, как потом оказалось, свои.

И потом ещё не раз Олег удивлял наш коллектив своими неординарными поступками, зрелым, чутким, ярким журналистским пером. От этого худощавого 25-летнего молодого человека исходило столько внутренней силы, мужественности, достоинства, красоты и притягательности...

В тот вечер прочёл свои добротные стихи и наш поэт-журналист Кималь Маликов. Расходились далеко за полночь...

С удовольствием вспоминаю работу в редакции и благодарю за это Бога, это был один из лучших периодов в моей жизни.

Все не вошедшие в газету информации, статьи, чтоб они не устаревали, отдавались радиокорреспонденту Антонине Боголюбовой (Низовцевой). Вещание проходило регулярно, радиосвязь была везде, даже в самых отдалённых деревушках района. Радио, как и газету, люди ждали.

И ещё. На какой-то период главным нашим редактором стал партиец Владимир Георгиевич Завилицкий. С чувством юмора, эрудит, умница, широкий в поступках, действиях, интересный в общении, он наполнял редакцию радостью и теплотой. С ним легко работалось. Он старался расцвечивать наши жизни, и это ему удавалось. Жаль, что свой роман под названием "Цунами", начало которого было интересным, не сумел дописать - не хватило времени, отпущенного ему Всевышним.

В феврале 1971 года приняли на работу Петра Говоркова, который заменил фотокора Шабунина. Это был стройный молодой, красивый юноша, в меру застенчивый и очень воспитанный. Снимки в газете стали более душевными, светлыми, с ним охотно все ездили в командировки. Снимал передовиков, писал заметки и заочно учился в государственном Иркутском университете на отделении журналистики вместе с лётчиком-писателем Валерием Хайрюзовым, издателем "Буквы" Анатолием Статейновым, Олегом Пащенко...

Пришёл он в редакцию и, как говорится, прикипел к ней душой. С 1985 года Пётр Александрович стал бессменным редактором газеты.

А сколько же в те годы интересных праздников проводили сельчане, где нам, журналистам, приходилось бывать: праздник первой борозды, отсевки, окончание уборки, сдача хлеба государству. Постоянно подводили итоги соцсоревнования между коллективами хозяйств. И обо всём этом писала наша районка, носившая историческое название "Красный партизан".

Редактор Владимир Георгиевич Завилицкий говорил тогда мне о нашем ответственном:

- Далеко пойдёт... Ему бы книги писать, очень чувственный, грамотный, словом владеет, и слог у него красивый. Не хотел бы, чтобы он стал политиком. А работая в газете, невозможно быть вне политики. В жизни ему придётся несладко: очень прямодушен, такого не согнёшь, лизать никого не будет. Имеет своё мнение, а это многим ох как не нравится. У него всегда будет много и друзей, и врагов. Врагов от зависти. Но он никогда не сможет вытащить нож из-за спины. На него можно будет положиться и в большом, и в малом...

Как далеко и глубоко смотрел тогда мой редактор Владимир Георгиевич - умный и верный друг!

Примерно то же самое, почти те же слова, позже, когда мы с 1977 года вместе с Олегом жили уже в центре Красноярска, мне сдержанно говорил и Виктор Петрович Астафьев:

- Олегу писать надо. Надо писать. У него талант, понимаешь, в газете он выхолостит свой стиль. Газета требует другой писанины. Нет-нет, ему книги надо писать. Олег талантлив.

И как бы в подтверждение тех его слов статья Н. Байгутдинова "Не понятый В. П. Астафьев", опубликованная в "Красноярской газете" 16 ноября 2012 года, где постаревший Астафьев, вспоминая об Олеге, говорил весной 1999 года автору: "Олег талантлив. Но в нём сидит ещё и другая, более сильная личность. Личность политика. Из таких людей получаются трансцендентные предводители народа, если они с детства находят себя и развивают способности".

Кто бы знал из коллектива "Красного партизана" в тот далёкий и памятный уже 1970-й год, что произойдёт с ним, с нами, со страной? А будет наш Олег Анатольевич Пащенко бессменным редактором с 1991 года и на протяжении более 30 лет народной, патриотической "Красноярской газеты", которую читают, знают не только в крае, но и далеко за его пределами.

...А пока была газета "Красный партизан". Наш главный идеолог редакции Тамара Сысоева, которая выдавала "на-гора" больше всех строк, уступила первенство Олегу Пащенко. Он всё успевал: ездить в командировки, писать очерки, рассказы, стихи, макетировать. С его приходом каждая газетная полоса была настоящим произведением искусства. Вскоре над его секретарским столом появился портрет, написанный им карандашом,- воплощение оригинала, портрет своего брата Юрия.

Вспоминая о сотрудниках редакции, непростительно забыла про Петра Долгарева - корреспондента, который также временами поражал своими математическими знаниями, мог складывать и умножать в уме большие цифры, умел и писать.

Что характерно, все мы радовались удачным материалам друг друга. Наш ответсекретарь никого не выделял, правил, сердился за длинноты... Говорил: "Писать много и дурак сможет, главное - краткость и оригинальность".

"Галерея трудовой славы", "Доска Почёта", "Письма читателей: спрашиваете - отвечаем", "Молодёжная страничка клуба "Красная гвоздика" - материалы под этими рубриками постоянно выходили в нашей газете. В субботнем номере - литературная страница "Партизанские зори", где печатались не только наши сотрудники, но и известные поэты Красноярска. Например, врач Николай Ерёмин первую книгу подарил Олегу Пащенко с припиской: "Первопечатнику моих стихов..."

Далее... "Облака, что берёзы белые, /Гаснет медленная вода...", "Не нам законы изменять. /Не нам их толковать превратно. /...Ты всё уходишь от меня и возвращаешься обратно",- это Кималя. А вот строчки Вали Маликовой: "Вечер шепчет мне тише, тише. /Тише шепчет ночная вода, /Ничего я сегодня не слышала, /Помню только, сгорела звезда".

Или строчки из цикла стихов "Откровение" Олега Пащенко: "Что мне Предназначено! /Кто это знает! /Кем должен быть, /Разве я им и стал! /Кто с неба звезду взял, /Тот ярко сгорает. /Но я до сих пор /Звёзд таких не хватал..."

Вместе с читателями мы радовались каждому новому выпуску литературной странички.

Добрейшей, тонкой души человек Феликс Митяев быстро сблизился с Олегом Пащенко, доверяя ему во всём. Свои статьи на рецензию он отдавал ему, знал, что правка будет сделана, что сделано это будет без нравоучений и нареканий. Они часто засиживались с ним допоздна в редакции.

Буквально через короткое время после приезда нового ответственного мы все удивлялись: как могла выходить раньше газета без него? Она намного стала содержательнее, разнообразнее по тематике, более творческой, красивее по оформлению.

Нашими активными авторами, которых мы привлекали на страницы газеты, были известные люди района, сотрудники райкома партии, специалисты райсельхозуправления, хозяйств. Своими статьями они помогали делать газету более ёмкой, их помню: К. Шадрин, В. Холоденко, А. Терентьев, В. Михеев, В. Штайц, Л. Зубарева, В. Мациенко, С. Лобанов, А. Маташов, В. Мясников, Р. Янес, Н. Рукосуев, И. Квиндт и многие руководители, учителя, врачи...

Да, сегодня уже нет в Партизанском того самого редакционного двухэтажного деревянного здания, где в 70-х годах царили искренность, взаимопонимание, сердечность. Нет и киоска "Союзпечати ", что стоял напротив и где продавался три раза в неделю за 2 копейки свежий номер нашего родного "Красного партизана", пахнущего типографской краской.

Что ж, на смену пришли не только новые названия газет, сотрудников, изменился весь наш общественный строй. Обидно и горько... А воспоминания о 70-х, о тех, с кем пришлось работать, остаются самыми светлыми, самыми радостными, и спасибо, что они были.

Да, хотелось бы ещё вспомнить нашего бухгалтера Ивана Будкина, дотошного и настороженного, водителей-красавцев Колю Макаренко и Александра Скрипченко, хорошие были ребята, каждый интересный по-своему.

Добрая и светлая всем нам память, товарищи дорогие.

Галина ПАЩЕНКО (СТАХЕЕВА).

Красноярск.