Спеша одарить родных и друзей подарками, мы посылали друг другу открытки

С какой радостью каждый из нас встречает в жизни своей Новый год! С каким волнением, а то и с трепетом ждём мы его прихода, с детства веря, что под ёлкой утром будут лежать подарки, которые нам принесёт Дед Мороз. Лично я верила в него до 15 лет. Но ведь и став взрослыми, мы продолжаем верить в чудо накануне Нового года.

Не потому ли в ожидании его спешим одарить родных и друзей подарками, посылаем друг другу открытки, бережно храня их всю жизнь. Однажды, вспомнив пословицу "Не имей 100 рублей, а имей 100 друзей", я решила написать к Новому году поздравления ста друзьям - далёким и близким. И у меня оказались-таки и сто друзей, и их домашние адреса. К тому же в ту пору не существовало Интернета, да и телефоны домашние редко у кого были.

Кстати, многие письма и открытки, посланные мне в разное время, я сохранила. А моя мама собрала разные открытки, начиная с 60-х годов и заканчивая двухтысячными. Кое-что из них я представлю. Прежде всего те, что относятся к Новому году.

На днях поздравила меня с этим праздником сокурсница Таня Резвых, послав по электронной почте три открытки: одну - годов 60-х, другую - более позднюю, обе из СССР. Может, в воздухе витала эта идея, задев нас обеих своим крылом.

Я повествую только о своём

Согласитесь, каждый из нас видит происходящее по-своему, как говорится, со своей колокольни. Но иногда мы в состоянии уловить и что-то общее, объединяющее нас во времени и пространстве, что помогает нам жить в этом мире. Причём каждая встреча с интересным человеком даёт импульс к тому, чтобы много читать, узнавать новое, бесконечно совершенствуясь в разных областях - в литературе, искусстве, науке.

В одном материале невозможно рассказать обо всех замечательных людях, появившихся на моём пути. Но даже то, что удастся сюда вместить, мне кажется, говорит о том, как же богата наша страна талантами.

Мне кажется, что Елену Васильевну Кордяк я знала всю жизнь. Киров, Свердловск (Екатеринбург), Красноярск. Красавица, умница, журналистка. Встречи с ней, её письма - это часть меня.

"Видишь, я старуха уже, а до сих пор, как младенец, надеюсь на чудо! А ты молодцом. Держись, работай. И дай Бог тебе уверенности и поддержки сильных духом людей. Елена Кордяк. Киров. 24.XII.1975".

Ирина Ефимовна Шадрина

Посетив как-то от Союза театральных деятелей Минусинский театр, я познакомилась с удивительной парой Шадриных: Ирина Ефимовна - завлит (заведующая литературной частью) театра, Афанасий Артемьевич - краевед, журналист, ветеран "Красноярского рабочего".

После спектакля Ирина Ефимовна пригласила меня к себе на ужин и ночёвку. Беседа наша затянулась далеко за полночь. И когда мы утром расставались, я знала, что эта встреча не последняя. Я приезжала к ним одна, позже - с дочерью. Ирина Ефимовна бывала у нас в Красноярске. Мы переписывались. И всегда это было интересно и познавательно.

Афанасий Артемьевич часто публиковался в "Красноярском рабочем", однажды я прочла его материал и сохранила его как реликвию. Он утверждал, что по-настоящему счастливым может быть только тот, кто знает свою родословную до 7-го колена. Он докопался-таки до своей и очень этим гордился.

Ирина Ефимовна написала книгу "Времён связующая нить" об истории Минусинского драматического театра и издала её на пенсионные накопления - свои и мужа. Не от них я узнала, что Афанасий Артемьевич - ветеран Великой Отечественной войны. Их скромность поразительна!

"С Новым годом, Наташа! Да принесёт он вам, да и всем настоящим людям, хоть немножко счастья! Да уйдут в 91-м все мерзости жизни, чтобы мог человек улыбнуться при встрече! Чтобы работалось в удовольствие, любилось чисто, чтобы видел человек плоды трудов своих! И хочется пожелать уменьшения беспредела безнравственности! Обнимаю всех твоих!

Ирина Ефимовна. 20.12.91 Афанасий Артемьевич ещё в Одессе".

Открытка от Евгения Бломквиста

Евгения Бломквиста я увидела в Улан-Удэ на семинаре театроведов, куда из Красноярска приехала целая делегация. Он прилетел из Москвы от Всероссийского театрального общества (ВТО). Читал лекции, просматривал наши работы, обсуждал их с нами и был невероятно интересен в своих познаниях, взгляде на театр, искусство и мир.

"В эти предновогодние дни искренне, от всей души хочу пожелать уважаемому завлиту больших успехов в том, что называется творческим трудом. Хочется верить, что стремление к бесконечному самосовершенству не погаснет. Но уважаемый завлит, кроме всего прочего, ещё и молодая женщина. И я искренне желаю ей большого женского счастья". Москва 22.XII.77 г. Е. Бломквист".

В 80-е годы наш театр музкомедии побывал на гастролях в Днепропетровске. В редакции газеты "Днепр вечерний" я познакомилась с журналисткой Натальей Шелиховой, умнейшей женщиной с чуткой ранимой душой. Мы с мужем и дочерью бывали у неё в гостях, я с ней переписывалась. И как же нам обеим нужны были эти письма!

"Пришла домой - письмо от тебя. Спасибо за снимок и неизменно бодрый тон письма. А любовь я в последний раз видела очень давно, и она проживает всё там же. И "всё то же на ней из поплина счастливое платье". Душа моя, в том-то и беда, что в этом тонком и нежном вопросе количество не перерастает в новое качество. Тут диалектика дура дурой. И я тебе сказала бы неправду, когда бы стала утверждать, что с годами потребность в любви исчезает. Отнюдь! Пиши, душа моя! Вдруг мы с тобою возродим не популярный ныне жанр эпистолярного романа? 24.05.1988 г. Наталья".

"У нас сейчас на гастролях Ульяновский театр. Блестяще сделан "Экспромт" на темы Мольера, соединение виртуозной актёрской техники и чёрт его знает какого ещё чувства, когда обнажается наша человеческая зависимость ото всех. И так щемит душа, что серость и сегодня при власти, да ещё и как никогда агрессивна и активна.

Но не будем о грустном. Итак, об "Экспромте": они дурачились, злословили, шутили, а закончили человеческой тоской по идеалу. И даже не по идеалу, а просто по человечности. Это было великолепно, когда вдруг сквозь всё актёрство со сцены глянули в зал взыскующие глаза и человеческие лица. Наташа, ты чувствуешь, какая я неисправимая дурища, ушибленная театром? 22.VI.1988 г. Наталья".

Открытка из Польши от Эдмунда Циховски

Служа в "Красноярском рабочем", я делала материал "Ах, пани, панове!". И познакомилась с советником министра финансов по культуре Польши Эдмундом Циховским. Он приехал в Красноярск и далее - в село Конок, недалеко от Уяра, чтобы побывать на встрече поляков и вспомнить вместе с ними о времени их ссылки в Сибири и исхода из неё.

"Я уверен в том, что ты понимаешь пожелания на польском языке. Очень жалко, что не могу лично передать тебе свои мысли, открыть сердце и пожелания с Новым годом. Э. Циховски. Советник Министра финансов. Варшава, 23.12.1994 г.".

Вращается неслышно круг судьбы

Мы, проходя круг нашей судьбы, пытаемся понять и тех, кто жил рядом с нами, и тех, кто оказался от нас очень далеко. И хотим узнать как можно больше обо всех, кто поразил нас талантом, добротой, энергией, творческими порывами.

Всё друг о друге едва ли узнаем и поймём до конца: ведь и себя-то понять подчас не в состоянии. Но с течением времени встречи с некоторыми людьми выделяются из многих, и нам становятся дороги их лица и голоса, поступки и мысли. И неожиданно вспоминаются их жесты, фразы, даже интонации, которые остаются в памяти надолго, порой навсегда.

Может быть, потому, что они открыли нам что-то новое, неожиданное, яркое? Или эти люди были естественными, искренне говорящими о том, что думают? И, как никто другой, умели слушать и отвечать пониманием? Как знать? Память избирательна и непредсказуема.

Вспоминая о людях и событиях, мы невольно обращаемся к знакам времени, к его символам, казавшимся нам когда-то обычными, привычными и даже заурядными: письмам, фотографиям, открыткам...

Как же много они теперь значат - простые листки бумаги или картона, говорящие спустя годы о чём-то дорогом и прекрасном! Порой они интересны или поучительны, забавны или трогательны. Кстати, в СССР открытки издавались миллионными тиражами, раскупались и посылались повсюду.

* * *

Открытка от

Романа Иринарховича Тихомирова

Романа Иринарховича Тихомирова я увидела в Свердловске на мероприятии театральных деятелей. Потом узнала, что он главный режиссёр театра оперы и балета имени Кирова в Ленинграде, профессор Ленинградской консерватории и руководитель лаборатории завлитов музыкальных театров. Я была в этом синклите завлитов со столпами музыкальных театров СССР в разных городах.

...Рыдая от восторга в Таллине на опере Верди "Аттила", спросила их, видели ли они что-то лучше, чем это? Ответ был: "Равное - да, лучше - нет".

"Милая Наташа! С Новым годом! Пусть он принесёт Вам здоровье, радость творчества, энергию, оптимизм и счастье! Верьте - хороших людей на свете большинство, нужно только их рассмотреть! Всегда боритесь за право быть человеком. Не давайте никому спуску. На хамство отвечайте ледяной вежливостью, чтобы им было стыдно! Даже хамы уважают достоинство и побаиваются людей, умеющих без крика и ругани постоять за себя. Вы специалист, и делаете дело для театра, для Государства. И, если Вы правы,- Вам ничего и никто не страшны!

Этот год я много ездил, много ставил. Облетал полстраны! Ташкент (трижды), Днепропетровск, Якутск, Куйбышев, Свердловск, Душанбе, Алма-Ата и т. д. Из театра ушёл. Хватит. 15 лет с 10 утра до 24 ночи. Сейчас зав. кафедрой и профессор Ленгосконсерватории, факультет музыкальной режиссуры. Скоро увидимся - вызову на лаборатории завлитов ВТО. Р. И. Тихомиров Ленинград. Декабрь 1977".

Илья Михайлович Шахов

Композитор Илья Михайлович Шахов появился в моей судьбе со своей изумительной музыкой к спектаклю "Соколиная песня", который поставил Юрий Иванович Гвоздиков, написав пьесу по сибирским и уральским сказам со стихами Наума Олева.

Шахов приехал в театр музкомедии на время постановки. Его многие приглашали в гости. Была зима, всем хотелось его обогреть и накормить. Пригласили его и мы с мамой. Он со смехом сказал: "В магазинах пусто, а у всех забиты холодильники, и столы ломятся от яств".

Он обладал потрясающим юмором, при том, что в его жизни были тяжелейшие моменты, о чём я узнала много позже. 16-летний скрипач, ученик Центральной музыкальной школы при Московской консерватории осенью 41-го пошёл добровольцем оборонять столицу. Его командир, молодой лейтенант, понимая, что при новой немецкой атаке его неопытным воякам грозит гибель, отправил юного музыканта ночью в штаб с каким-то поручением. А перед рассветом немцы атаковали. Проблуждав несколько суток, Илья оказался в окружении. Бродил, весь простуженный, обморозив ноги, пока не оказался в простой крестьянской семье, где его выхаживали до весны 1942-го.

"Ах, Наталья Дмитриевна! Как мне импонирует ваш молодой энтузиазм: "что это за новое произведение?", "что это за политический памфлет?", "что это за...". Ну, предположим, есть пьеса под названием "Ночные призраки" с латино-американским колоритом в черновом варианте. А что дальше? Кто возьмёт эту работу под своё финансовое и прочее покровительство? Опять начнём тыркаться в министерства? Театрам нужен репертуар? Верно! А чиновникам ничего не нужно или нужно что-то другое.

Без освящения министерством такие "полотна" подымать бесполезно. Не тот возраст, не тот молодой энтузиазм. Одна "Соколиная песня" чего мне стоила! Чуть с жизнью не распрощался. Это при договоре по всем правилам бюрократического порядка. И то едва не раздавили. Спасибо Флярковскому - вытащил из-под колёс. Мало ли какие идеи бродят в голове или на бумаге! Там им и оставаться! Шахов.13.11.1978 г.".

"Я вас не забывал никогда. Даже пытался звонить по несуществующему телефону. Написать письмо в наше время значительно сложнее. И маму вашу Ирину Васильевну великолепно помню. И задушевные общие беседы. Так что упрёка не принимаю. Хотя и отвечаю не сразу. Время наше суматошное и чёрствое. Едва расчувствуешься - тут тебя и огреют. Только еврейский юмор и спасает в минуты полного разочарования. Слава богу, этим свойством меня предки наградили с избытком. За юмор, впрочем, тоже могут побить. А жизнь, как посмотришь вокруг... Один умник это как-то уже заметил, и его тут же пристрелили (с холодным вниманьем). Шахов 7.03.1982".

У каждого из нас своё предназначенье

Александр Георгиевич Флярковский 
 

Композитор Александр Георгиевич Флярковский приехал в Красноярск на премьеру своей оперетты "Золотой человек", жанр которой театр определил как детектив: действие проходит в аэропорту Шереметьево, герои спектакля - таможенники, а у них самые неожиданные повороты.

С Флярковским связан у меня забавный случай. После премьеры в театре был фуршет. А мне надо было срочно взять у композитора, бывшего тогда ещё и заместителем министра культуры РСФСР, блиц-интервью.

Захожу в кабинет, где знатного гостя принимает начальство, и обращаюсь к нему и публике: "Можно, я этого мужчину уведу на несколько минут?" Флярковский, не ожидая ответа начальства, говорит: "С удовольствием!" Берёт меня под руку, и мы выходим.

На следующий день начальник краевого управления культуры в гневе кричит на меня: "Как вы смели обратиться к заместителю министра?" Я в ответ только рассмеялась.

А вот и ещё один казус. В театр музкомедии был приглашён известный московский критик, театровед Николай Александрович Путинцев, который меня, когда я работала педагогом в ТЮЗе, готовил в ГИТИС по просьбе своей жены Надежды Афанасьевны Литвинович, тоже педагога, но Центрального детского театра. Мы с ней были знакомы, не раз встречаясь на Брянцевских чтениях в Ленинградском ТЮЗе.

И тот же начальник краевой культуры приказал мне отвести Путинцева из гостиницы в театр, а после спектакля и обсуждения - до самого номера. Я позвонила Николаю Александровичу и рассказала об этом поручении. На что Путинцев ответил: "Безобразие! Я что - не мужчина, сам дорогу никуда не найду?!"

Полина Владимировна Мелкова

С переводчицей английского Полиной Владимировной Мелковой я связалась по работе в театре музыкальной комедии по почте, а поступив заочно в Ленинградский государственный институт театра, музыки и кинематографии, пришла к ней в гости. И была сражена её гостеприимством, простотой общения, щедростью души и всем, что её окружало.

В её большой кухне на всех шкафах стояли чайники-запарники. Она их покупала, ей их привозили друзья со всей страны и мира.

Мы усмотреть должны все краски бытия и быта

Их много - встреч, знакомств, сердечных бесед с интереснейшими людьми! Это и Инна Алексеевна Половникова - правнучатая племянница Юдина, написавшая о нём книгу, и Ольга Григорьевна Лихтина - адвокат с писательским даром. Маргарита Петрова - композитор, Людмила Базарова - журналист краевого радио, Светлана Сорокина - актриса, певица, создатель воистину народных песен. И это Эдуард Мордвинов - уникальный писатель, рассказы которого потрясают. Часто это была дружба на долгие годы, а то и на всю жизнь.

* * *

Закончу рассказ и отрывки из писем дорогих сердцу людей словами из песни:

Ах, как хочется вернуться,

Ах, как хочется ворваться в городок.

На нашу улицу в три дома,

Где всё просто и знакомо, на денёк.

Где без спроса ходят в гости,

Где нет зависти и злости.

Милый дом,

Где рождение справляют

И навеки провожают всем двором.