В жизни так много счастья, что его не забыть!
Закончив намедни оду газете "Красноярский рабочий" в честь её 118-го дня рождения воспоминанием о нашем знаменитом земляке Дмитрии Хворостовском, я хотела бы несколько строк посвятить его семье, родителям, благодаря которым смог появиться на свет этот незаурядный талант. А потом перейти к другим открытиям, что освещались в этом издании, дававшем мне и тем, кто думает о судьбе нашего Отечества, надежду на его возрождение.
Оглядываясь назад, на свои встречи с разными людьми, живущими в Красноярске и крае, не могу не поражаться, как много у нас в стране, и особенно в Сибири, прекрасных, добрых и талантливых людей. Именно им и посвящены многие материалы моих коллег, в числе прочих были и мои опусы, в которых я стремилась показать не только срез нашего общества, но и каждую индивидуальность в отдельности.
И сейчас, в дни, посвящённые хоть и не круглой, но знаменательной дате (118 лет - это ведь не кот наплакал), я благодарна каждой талантливой личности, оставившей в моей душе неизгладимый след. Предлагаю вспомнить о некоторых из них.
Всё начинается с семьи

Семью Хворостовских не обошли стороной многие непростые моменты жизни нашей Родины. И все драмы и трагедии, тяготы и счастливые часы, что происходили в их родовом древе, мать Дмитрия - Людмила Петровна Хворостовская - описала в своей книге "Сибирская сага. История семьи", начиная буквально с XVIII века - по воспоминаниям бабушки и других родных и близких.
Примерно с этого времени немецкая ветвь Веберов с одной из волн переселенцев попала в Поволжье. А потом произошли события, в результате которых её прапрапрадеды оказались в Сибири.
Познакомилась я с семьёй Хворостовских, когда их сын Дима уже не работал в нашем оперном театре. Родители его - Людмила Петровна и Александр Степанович, люди творческие, безумно любящие музыку - мало кого пускали в свою жизнь. И я не могла тогда Александра Степановича Хворостовского, инженера по профессии и обладателя великолепного баритона, сразу же после его концертов, на которых бывала не раз в Красноярске, просить об интервью.
Помог даже не случай, а их врождённое чувство справедливости. Когда в 1989 году Дима победил на конкурсе оперных певцов Би-би-си "Певец мира" в Кардиффе, все стали восхвалять его педагога в Красноярском институте искусств Екатерину Йофель. А по большому счёту, желание петь появилось у него после занятий с Галиной Алексеевной Астаниной, педагога по вокалу в музыкальном училище имени Горького. И голос нашего знаменитого сибиряка был огранён и сохранён в его первозданной красоте благодаря ей и, конечно же, его отцу, который с детства и всю свою жизнь направлял сына, помогая ему совершенствоваться.
Однажды Людмила Петровна попросила меня дать материал про Галину Алексеевну. А я в ответ уговорилась с ней под запись рассказать мне не только об этом замечательном педагоге, но и о своей семье, и, конечно, о Диме. Ведь когда я пришла в их дом впервые, мы проговорили с Людмилой Петровной, не замечая времени, около пяти часов, но я не рискнула включить диктофон: уж очень доверительным был разговор, чтобы испортить его деловым подходом.

Потом у нас будет много встреч, где я узнала о характере этих людей, об их мужественности и тонкости восприятия событий. И прочесть историю семьи Людмилы Петровны сначала в рукописи, а потом в уже напечатанной книге. И прийти на похороны Дмитрия в Концертный зал Чайковского. И почувствовать неизбывность горя от потери дорогого и единственного существа.
Я написала на электронную почту Александра Степановича письмо: "Дорогие, любимые Александр Степанович и Людмила Петровна! Это горе невозможно пережить и с ним примириться! Всё время, когда Дима был болен, я боялась писать вам, звонить. И сейчас боюсь, но не могу иначе. Всё так тяжело. Простите меня и нас всех, кто не сумел поддержать, утешить".
И получила несколько слов: "Вот и конец песни. Как дальше, не знаю".
У меня есть ангел-хранитель

Наверное, всё в жизни Галины Саломатовой шло от семьи. От отца - военного, который по болезни был комиссован и приехал в деревню умирать. Но остался жить. И потому, что сам был сильным человеком, и потому, что мать Гали любила его и выхаживала всю жизнь.
Отец развёл сад и в саду том вечерами играл на баяне, а Галя пела. И слушали их вся семья и деревня, и звёзды. И не было лучше минут, чем эти, когда все родные вместе и прекрасная музыка с ними.
Она играла в школьных драматических кружках самые что ни на есть драматические роли, всегда мечтала о настоящей сцене и, получив аттестат зрелости, поехала поступать не куда-нибудь, а в Москву, в ГИТИС имени А. В. Луначарского. И поступила.
А потом ей стало страшно. Что это столица, что все такие красивые, уверенные в себе, а она из тайги, из деревни Пятилетки Каратузского района осмелилась покорять столичные театральные олимпы. Если бы не поступила, дралась бы, добивалась своего! А тут вдруг обмякла и... сбежала в Красноярск.
Решила, что будет детей лечить, поступит в медицинский. Хорошо, брат двоюродный вовремя остановил и отнёс её документы в училище искусств.
А я до сих пор помню её тихий голос и фразу, которая меня когда-то совершенно покорила: "У меня, наверное, есть ангел-хранитель, и я привыкла слушаться его, потому что он заботливый очень и постоянно меня ведёт за собой".
Её роли, которые я когда-то видела в спектаклях Минусинского драматического театра, а не так давно - и в Красноярском театре имени Пушкина, позволяют мне сказать, что в этой актрисе есть и дар Божий, и та русская душа, которая жива, пока есть у неё родной и единственный дом. А это и театр, и город, и страна.
- Есть какая-то сила свыше, которая обдаёт меня теплом,- говорит Галина.- И зовёт сюда отовсюду, куда бы ты ни уехал.
Что мною прожито - моё навеки

Однажды перед очередным юбилеем замечательной актрисы театра имени Пушкина, народной артистки России Екатерины Мокиенко, я задала ей несколько вопросов о богатстве, любви, совести, театре, ошибках и прошлом. На что получила мудрейшие ответы.
- Моё богатство в том, что я работаю на любимой работе. Не знаю, доволен ли этим театр, а я без театра жить не могу. Меня привлекает то, что я могу заглянуть в жизнь и судьбу другого человека. Каждой ролью живу день и ночь, люблю все свои роли, большие и маленькие.
Любовь - это доброта, привязанность ко всему живому - людям, животным, растениям. Человек рождается, чтобы жить, то есть любить. Есть ещё такая любовь на земле, которая "нечаянно нагрянет". Важно сохранить её в себе, а это постоянный труд души.
Стараюсь жить по совести. Но могу накричать на кого-то из-за своей вспыльчивости. Потом опомнюсь и попрошу прощения. Проснувшись, вспоминаю, где и что сделала не так. Пытаюсь исправить. Всю жизнь соблюдаю заветы моей мамы, которая говорила: "Сделали тебе добро - отблагодари стократ". Всегда благодарна людям, за самую малость. Да и зла не помню, прощаю. А если приходит грустная минута, начинаю читать.
Верю в то, что у меня есть ангел-хранитель. Он ведёт меня по жизни, и ни от чего в своём прошлом я не откажусь. Всё, прожитое мной - моё навеки.
Великая магия искусства

Бывает, на каком-нибудь спектакле мы внимательно смотрим на сцену, следим за сюжетом, но всё время чувствуем, что это - театр, а мы зрители. И вдруг перестаём замечать, где мы, не видим мятый задник и облупившиеся декорации. Что же случилось?
О, эта великая магия искусства, заключённая в артисте, эти прекрасные и столь редкие минуты сопереживания и потрясения, подаренные нам в награду за долготерпение в ожидании чуда!
Наверное, когда мы, забыв о себе, живём мыслями и чувствами других людей, растворяясь в них полностью,- это и есть проявление высокой духовности. И только тогда, когда нас потрясает чья-то - чужая - судьба, мы можем всерьёз задуматься о своей и прийти к истоку важных для нас истин.
Эти размышления возникали у меня при встречах с актрисой театра имени А. С. Пушкина Ириной Васильевой. Для меня её выход на сцену всегда был праздником. Как будто вместе с ней в спектакль врывалась стихия игры раскованной, в удовольствие, чтобы удивить, всколыхнуть, потрясти душу.
Я несколько раз смотрела "Сцены из супружеской жизни" И. Бергмана, талантливый спектакль и по режиссёрскому видению, и по актёрской интерпретации. И пыталась отгадать причину того, что же происходит между актрисой Ириной Васильевой, исполнявшей там небольшой эпизод, и зрительным залом, который неминуемо замирал при её появлении и, как заворожённый, на одном дыхании ловил каждое слово её короткой исповеди.
Я уже буквально наизусть знала, откуда она выйдет, что скажет, куда сядет, как поднимет руки, когда встанет. Но вновь и вновь всматривалась в это замкнутое суровое лицо, застывшее не от природы, а от существования в течение многих лет рядом с нелюбимым человеком, от невозможности выразить себя.
Но наступает предел человеческих сил. И вот на этом самом пределе фру Якоби, героиня Васильевой, представала перед нами. Несколько минут в её распоряжении, когда она незнакомой женщине-адвокату раскрывала суть своего дела. Но этого оказывалось достаточно, чтобы зацепить за живое и адвоката Марианну и всех нас, бесконечно идущих на компромиссы, смиряющихся с двойной жизнью, изо дня в день убивающих в себе душу.
И к горлу вновь подступал комок. Как будто актриса нажимала на какую-то тайную пружину своих и наших чувств, и та, внезапно распрямляясь, раскрывала нечто спрятанное нами в глубокие тайники души.
Яркая, острохарактерная актриса, Васильева всегда умела создать интересные и неповторимые образы, каждый из которых ещё долго после спектакля продолжал жить в нашем воображении.
И в том, что она делала на сцене, проявлялись разные стороны её дарования - комедийность и музыкальность, умение точно угадать причину того или иного поступка человека и способность несколькими штрихами обрисовать его внешний облик. Но чем дальше, тем больше обозначались в ней иные краски. В её голосе зрели трагические ноты, и в лучших своих ролях она поднималась до высот истинного драматизма.
Казалось немыслимым сыграть в 34 года старую, истощённую голодом и болезнями, полусумасшедшую Галчиху в пьесе А. Островского "Без вины виноватые". Но режиссёр В. Радун решил, что сделать это сможет только она. Главное, считал он, уловить не возраст, а состояние души человека. Всё остальное придёт само собой.
И когда на сцену выходила совершенно потерянная, с блуждающими глазами женщина, не чувствующая тепла и холода, все силы которой сводились лишь к поиску еды, ей верили безоговорочно. Не надо было даже грима и костюма.
- Я часто думаю, почему люди одиноки,- говорила мне Ирина Аркадьевна.- Почему они не могут найти родного человека? Ведь жизнь, никому не отданная, проходит впустую. Может быть, нам не хватает терпения, воли, снисхождения к чужим слабостям? Умения любить, наконец, когда забываешь о себе и думаешь только о том, чтобы другому человеку было хорошо? Ведь любовь - как костёр: если в него не подбрасывать топлива, всё погаснет. И ты снова останешься один. Даже если будешь продолжать жить, как прежде. Но одиночество вдвоём - самое страшное. И всё же тот, чью душу тронула любовь, не потерян для жизни и способен изменить мир, а в нём - и себя.
В будущее смотрю только с надеждой!

Мой разговор с актрисой театра имени А. С. Пушкина Альбиной Сергеевной Прибавочной состоялся перед её 70-летним юбилеем. И я её спросила тогда, не стесняется ли она объявлять свой возраст.
- Не стесняюсь,- ответила она, смеясь.- Я просто стеснена.
В её нежном голосе было столько доброты и юмора, что я вдруг повеселела и от её лукавого взгляда, и от смешных, забавных слов, которыми она одаривала меня в разговоре.
И вспомнилась давняя история, что рассказывала мне когда-то Альбина Сергеевна - о своём детстве в актёрской семье, о том, что родилась она в Туле, а когда ей исполнился год, родители переехали в Саратов. Как они брали её на гастроли, где она играла в саратовской опере Русалочку вместо заболевшей актрисы в опере Даргомыжского "Русалка ". Как училась в институте, вышла замуж, стала ездить по стране уже с мужем Николаем Тяком и в начале шестидесятых поселилась с ним в Красноярске навсегда.
- Я люблю Красноярск,- сказала она.- Я ведь весь край объездила вдоль и поперёк. В каких только далёких посёлках мы ни были со спектаклями, даже до золотых приисков добрались. Иной раз встретишь кого-то из глубинки и удивляешься. "А мы вас знаем,- говорят.- Вы у нас были когда-то".
Альбина Сергеевна была редкой доброты человеком. Она всех жалела - бездомных собак, беспризорных детей, деревья, которые нещадно пилят, больных стариков, еле сводящих концы с концами. Однажды дворовые мальчишки принесли ей избитого умирающего щенка, дважды травленного людьми. Выходила она его, выкормила и полюбила без памяти.
И в театре она всех любила и жалела. Никогда ни с кем не сражалась за роли и звания: "Зачем на это силы тратить?"
- У нас замечательные актёры! - говорила она.- А какая молодёжь талантливая! Я их очень люблю!
На мой вопрос, как она относится к своему прошлому, я получила в ответ короткую и звонкую фразу:
- В моём прошлом так много счастья, что его нельзя не помнить!
Её мне захотелось поставить в заголовок. Ну, а её ответ на вопрос, что она думает о будущем, я решила поставить в финале:
- А в будущее я смотрю только с надеждой!
И сейчас, вспоминая её неистребимый оптимизм, я ощущаю от одного только воспоминания об этой актрисе, и обо всех, встреченных мною людях, родившихся или приехавших и оставшихся до конца дней в Сибири, то, что постепенно уходит от нас. Это недостающая мне и всем нам простота и естественность, широта души и доброта, желание поделиться, а не только взять.
Всё это вело их по жизни, помогая переносить невзгоды. И, конечно же, их спасал талант, который дарил и дарит всем нам, страждущим и обременённым, радость, любовь, надежду и ту частицу Божьей благодати, которая и делает нас людьми.
Наталья САВВАТЕЕВА.
Москва.
Примечание редакции: Роскомнадзор заблокировал по требованию Генпрокуратуры на территории РФ официальный сайт Британской радиовещательной корпорации, аббревиатура которой - Би-би-си - упоминается в тексте.
Подписывайтесь на «Красраб» в «Дзене». Cледите за главными новостями Красноярска и области в «Дзен Новостях», Telegram, «ВКонтакте», «Одноклассниках», а видео смотрите в «VK Видео».
Гость (премодерация)
Войти