Женщина, которой посвятил стихи Высоцкий

Народная артистка РСФСР Лариса Лужина прилетела в Красноярск, чтобы выступить в Большом концертном зале на вечере, посвящённом 85-летию со дня рождения Владимира Высоцкого. И это не случайно, ведь Лариса Анатольевна не только снималась с Владимиром Семёновичем в фильме "Вертикаль", но бард даже написал для неё одну из своих песен - "Она была в Париже".

- Почему появилась эта песня?

- Там все мои заграничные поездки описаны: Осло, Иран, Варшава, Париж... Тогда существовал "железный занавес", и никто не мог никуда выехать - только режиссёры и актёры со своими фильмами на кинофестивали и недели советских фильмов. Конечно, мне посчастливилось с первого курса поездить по многим странам.

Когда снимали "Вертикаль", рассказывала о загранице, где никто не был. А Володя очень хотел там побывать, но его никуда не выпускали. Из-за этого он написал шутливую песню "Она была в Париже".

- Как часто вас приглашают на мероприятия, связанные с именем Высоцкого?

- Да, и это естественно, потому что от "Вертикали" никуда не уйдёшь. Этот фильм дважды в год обязательно появляется на экранах. В нём впервые легально зазвучали песни Володи Высоцкого. До этого он был фактически запрещённым, не мог выходить на сцену, пел лишь среди своих друзей на квартирах. Хотя первоначально директор Одесской киностудии Геннадий Збандут не захотел утверждать Высоцкого.

Получилось так, что на студии надо было снять одну картину, чтобы выполнить годовой план и чтобы бюджет не срезали. Поскольку Станислав Говорухин был альпинистом-разрядником, ему предложили сценарий "Одержимые" для дипломной работы. Они с Борисом Дуровым взялись за этот фильм, у них были свои актёры. Меня утвердили сразу, поскольку я была уже достаточно известна, побывала за границей. Однако Станислав Сергеевич был человеком упрямым, и сказал, что без Высоцкого снимать не станет.

Студия "горела", нужно было начинать работать: "Ладно, пусть Высоцкий снимается, только чтобы песен не было!" Говорухин согласился, и мы уехали в горы. А там уже куда? Пять месяцев в горах. Конечно, песни родились. Понятно, если бы их не было, не было бы и картины, которая, благодаря им, жива до сих пор.

- Расскажите о работе с Высоцким.

- Легко с ним было. Отзывчивый, добрый, коммуникабельный был человек. Начитанный, талантливый. Вечерами после съёмок собирались, Володя брал в руки гитару, просить его не надо было, ему нравилось петь свои песни. Не знаю, как в театре, а в картине с ним было очень комфортно.

Взрывной, конечно, был, мог где-то и вспылить, но главное, когда снимали "Вертикаль", он совсем не пил, хотя это же была болезнь. Когда появилась Марина Влади, она его постоянно спасала. Как только наступал такой период, его нужно было срочно класть в больницу, промывать организм, вшивать "торпеду". И - опять до нового срыва.

- Правда ли, что вы видели мима Марселя Марсо?

- Придумал Володя. Вероятно, просто в рифму легло. У меня есть фотография, где мы с французским артистом Бернаром Блие на фестивале в Карловых Варах пьём шампанское, а он мне что-то шепчет на ухо. Я была бы рада знакомству с Марселем Марсо.

- Кого из режиссёров предпочитаете?

- Сложно сказать, потому что у меня не было моего режиссёра. К сожалению, не случилось, поэтому считаю, что моя творческая жизнь не удалась. Хорошо, когда есть режиссёр, с которым ты работаешь несколько картин, и он тебя знает, а когда снимаешься у случайных, из картины в картину, они идут по пути наименьшего сопротивления, используя те твои данные, которые были в предыдущем фильме. Актёру же прилагать особые усилия не надо, работать не очень интересно, так как становится скучно.

Мечтала сниматься у Михалкова, у Кары, у Хотиненко, но, видимо, была не в их плане. Хотя у Сергея Бондарчука пробовалась на княжну Марью в "Войне и мире", но сыграла хорошая актриса, которая оказалась на месте (Антонина Шуранова.- Прим. ред.).

Нет, у меня были хорошие режиссёры, например, Станислав Ростоцкий. Взять его картину "На семи ветрах" - она до сих пор смотрится и с каждым годом становится лучше и лучше. Кстати, моим режиссёром мог бы быть Семён Туманов, если бы не ушёл из жизни в пятьдесят лет. Я снялась у него в фильмах "Любовь Серафима Фролова" и "Жизнь на грешной земле". Он писал сценарий про Серго Орджоникидзе, где я должна была сыграть жену главного героя. Это был режиссёр, увидевший во мне другие качества.

После картины "На семи ветрах" во мне видели исключительно положительную героиню, сразу пошла "Тишина" Владимира Басова, где мне досталась роль Нины, которая не отличалась от Светланы. А мне хотелось сыграть Вассу Железнову, характерную роль, но не давали.

Семён Ильич в картине "Любовь Серафима Фролова" увидел во мне Анфису - грубоватую деревенскую деваху с крепким стержнем, дошедшую в войну до Берлина. Очень хотела играть Анфису Тамара Сёмина. И вдруг Семён Туманов отдаёт эту роль мне, а ей - милую, добрую Настю, чем она была очень расстроена.

После этого режиссёр дал мне в "Жизни на грешной земле" далеко не положительную роль. Однако "На семи ветрах" всё-таки моя любимая картина, хотя и не достигла уровня, скажем, "Баллады о солдате" или "Летят журавли".

- Говорят, что тогда критика её не слишком хорошо приняла?

- Был тогда у нас злой критик Николай Кладо. Ему почему-то картина не понравилась. Он написал разгромную статью, что это чуть ли не "розовые сопли". Было обидно, потому что фильм получился честный, светлый. В нём была нежность, святая любовь, которая всегда необходима, чтобы люди верили.

Сейчас сложные времена, спецоперация, погибают ребята, мы ведь не знаем, сколько уже не стало молодых парней. И как важно для тех, что находятся там, чтобы их ждали дома. Я была в военном госпитале, где лежали ребята из Владивостока, Мурманска, которым было важно, чтобы их ждали, как это делала моя Светлана в Великую Отечественную войну.

У Высоцкого есть песня про солдата, который перед самой атакой получает из дома письмо, где девушка пишет, что его разлюбила и ушла к другому. Страшная строчка кидает в дрожь: "За минуту до смерти в треугольном конверте пулевое ранение он получил". Поэтому Николай Кладо не прав, просто злой был человек. Я его не люблю.

Очень нравится фильм "Исполнение желаний" - дебют Светланы Дружининой. Необычная для меня была роль - светская петербургская женщина. А в это время в соседнем павильоне на "Мосфильме" в "Жизни на грешной земле" у меня была роль сельской продавщицы - стяжательницы, воровки. И мне нужно было перестраиваться. Интересно работать, когда два совершенно разных образа.

- Где вы сейчас снимаетесь?

- Ну, где я сейчас, в мои-то 83 года, могу работать? Где есть роли для такого возраста? Возьмёшь любой сценарий - везде молодые героини. В полном метре давно не снималась, хотя в сериалах много работаю. Один из них, "Любовь как любовь", вообще был 320 серий. Мы с Серёжей Никоненко играли там главные роли. "Маруся" - 220 серий, "Стервы" - 33, "Смех и грех"... Сниматься-то я снимаюсь, и роли хорошие, но это всё-таки сериалы.

- В 2019 году вы работали в Красноярске и Дивногорске в картине Василия Кузовлева "Звёздочка". Как получили эту роль?

- У меня были павильоны, поэтому три дня работала в Красноярске. С режиссёром познакомились на кинофестивале, и он мне сказал, что у него есть сценарий, и предложил сняться в его картине. Ответила: если интересный сценарий, то с удовольствием. Посетовал, что в Красноярск далеко ехать, но я успокоила, что бывала здесь не один раз.

Хорошо помню Канск, где выступала на кондитерской фабрике, и мне подарили потрясающую корзину с конфетами-розочками из леденцов. Эта корзина долго стояла у меня дома, приходили дети, отщипывали от неё, пока она не расплылась под солнцем.

А сейчас пригласил режиссёр из Красноярска. Не видела фильм, не знаю, что получилось. Он хотел снимать профессиональных артистов, поэтому обратился ко мне и к Александру Мохову. Героиню видел в Катерине Шпице. Он-то захотел, но кто ему даст? Сегодняшние популярные актёры требуют такие гонорары, что ни один режиссёр не потянет.

Понадеялся, но кроме меня и Мохова никто больше у него не снялся, потому что мы согласились буквально на копейки. И всё равно за три дня я получила удовольствие от общения с местными талантливыми актёрами. Было ощущение, что я вернулась в советское кино.

- Вы как-то рассказывали, что вновь пересеклись с Тамарой Сёминой, и она вместо вас сыграла в фильме Геннадия Полоки "Один из нас"?

- У Геннадия Полоки я начала сниматься, но не получилось, так как внезапно заболела. Боюсь, что всё у меня случилось после финальной сцены, когда автомобиль врезается в каток, загорается, а героиня выпадает из машины. На пять месяцев попала в больницу, а режиссёр ждать не мог, пришёл ко мне и спросил, не против ли я, если будет сниматься Тамара Сёмина. Благородный поступок, когда режиссёр к тебе приходит сам, а не меняет актёров за их спиной.

- Помните ли, когда впервые почувствовали в себе артистку?

- Родилась я в Ленинграде, где прожила всю блокаду. Папа умер от истощения. Он был моряком торгового флота, будучи ополченцем, был ранен в форте Серая Лошадь, долечивался дома. Сестра умерла от голода. Бабушку убило осколком.

Когда блокаду сняли, нас с мамой почему-то эвакуировали в Ленинск-Кузнецкий Кемеровской области. Это был маленький городок, который казался мне деревней: избы, землянки, в одной из которых мы жили. Мама устроилась работать на мясокомбинат. На Новый год там устроили ёлку для детишек. Кто-то танцевал, кто-то пел "Мы матрёшеньки, мы хорошеньки, сами пухленьки, щёчки кругленьки", а я, четырёхлетняя, прочитала стихотворение Александра Твардовского "Рассказ танкиста", опубликованное в "Пионерской правде" ещё в 1941 году.

Кто меня научил? Не знаю. И первую награду получила за это своё выступление, когда директор мясокомбината привела меня в свой кабинет и подарила жареную котлету. Может быть, тогда я почувствовала себя артисткой?

В июле 1945-го мы вернулись в Ленинград, но наша квартира была занята. Документы сгорели, двери захлопнули прямо перед нашим носом, а мама не смогла бороться. Поехали в Таллин к дяде. Там я и выросла. Стала ходить в школьный драмкружок, руководитель которого, актёр Таллинского драматического театра Иван Росомахин, привил нам любовь к сцене. В том кружке занимались будущие известные артисты Владимир Коренев, Игорь Ясулович, Виталий Коняев, Лейла Киракосян, Лилиан Малкина.

Оттуда, из Таллина, я уехала в Москву, поступать во ВГИК, в мастерскую Сергея Герасимова и Тамары Макаровой. Прочитала монолог из "Бесприданницы" и была принята.

Однажды...

В 1961 году на одной из фестивальных зарубежных вечеринок в Каннах студентка Лариса Лужина станцевала - кстати сказать, по настоянию своего учителя Сергея Герасимова - твист, запрещённый в Советском Союзе. На следующий день в журнале "Пари Матч" появился целый разворот под названием "Сладкая жизнь советской студентки".

Об этом узнали чиновники от кино в Союзе, посчитав, что молодая актриса позволила себе недопустимую выходку. Весть вместе с журналом дошла до министра культуры СССР Екатерины Фурцевой. Появилась угроза попасть в "чёрный список": никаких фестивалей, никаких поездок за границу, и, конечно, съёмок.