Когда попирают святое, молчать нельзя

Вся статья С. Аносова "Были ли они - сотни миллионов невинных?" пронизана болью и страданием оттого, что ушли в прошлое массовые политические репрессии 30-40-х годов прошлого века.

Весь масштаб злодеяний скрывался

Автор, пытаясь оправдать репрессии, использует всевозможные уловки: жонглирование словами и цифрами, передёргивание, преувеличение и просто откровенную ложь. Как говорится, не брезгует ничем.

Прежде всего мы хотим защитить от нападок честного и порядочного человека, Ларису Голубь. Видимо, сам, испытывая с лихвой такое чувство, как ненависть, автор присваивает его всем вокруг и даже Ларисе Васильевне, которая, в силу своих качеств, в принципе не способна испытывать ненависть к кому бы то ни было, тем более - к чему-то, в частности, ко времени своего детства и молодости.

С первых же строк статьи мы видим передёргивания: "Ненависть к социализму, где главным из аргументов "преступности" власти большевиков выступают гиперболизированные до сущего абсурда цифры жертв политических репрессий".

Перенёсшие на себе кровавые изъяны социализма в нашей стране вправе ненавидеть тех, кто такую систему насильственно установил и под чьим руководством безнаказанно массово истязались и уничтожались невиновные. Претензии же заключаются не в количестве уничтоженных граждан страны, а в самом факте уничтожения, а также в искалеченности многих и многих судеб.

Никогда уже никто не подсчитает достоверно все потери нашего народа от этой беды. В разных источниках звучат разные цифры, не только те, что привёл Аносов.

Но все они остаются в пределах нескольких десятков миллионов человек. Это только те, кто был потом официально реабилитирован, кто проходил по политическим статьям и указам.

И совершенно не берутся в расчёт те, кто был осуждён на долгие годы в лагеря за опоздания на работу, исчисляемые в минутах, за собранные колоски с убранных полей. Потому что до сих пор официально эти люди не реабилитированы.

Не берутся в расчёт также те, чьи судьбы искалечены, но они не были уголовно осуждены или административно сосланы, депортированы. Все те, кто потерял работу, профессию, кто был оклеветан и, живя на свободе, чувствовал себя изгоем общества или был вынужден скрываться. Кто не смог получить желаемой профессии и образования. Ряды этих людей неисчислимы.

Если бы в 30-40-е в Стране Советов существовала на должном уровне статистика такого важного явления, как массовые репрессии, не было бы в разных источниках такой разноголосицы в количестве жертв. Но всё дело как раз в том, что вся правда, весь масштаб этих злодеяний скрывался, и в каждом ведомстве эти цифры занижались по-своему.

Не могу не пояснить, что движет нами в желании ответить автору статьи. Не только защитить своего коллегу и друга от несправедливых нападок, но и помочь неискушённому человеку, возможно, молодому, не владеющему очень важной, достоверной информацией, разобраться и понять, где же истина.

И вовсе мы не хотим дискутировать с автором, ибо дискуссия с ним сродни игре в карты с шулером. От прочтения следующей его цитаты стало невообразимо смешно и гадко одновременно:

"...Уж точно середь суровой той братии не приходилось мне лицезреть осуждённых за "христову веру", "три колоска" или "отказ от вступления в колхоз": вот как-то не обитало окрест "попов-новомучеников", "конструкторов космических ракет и прочих персонажей антисоветских мифов!"

Автор просто поражает своей неосведомлённостью в теме, за которую взялся. Всё, что уже давно общеизвестно, для него - мифы. Неведомо ему о конструкторских бюро в ГУЛАГе, прозванных заключёнными "шарашками", где так же, как и рядовых граждан, использовался бесплатно труд арестованных выдающихся умов, в том числе - авиаконструктора Андрея Николаевича Туполева, конструктора космических кораблей Сергея Павловича Королёва и многих других.

В открытом доступе имеется постановление ЦИК и СНК СССР от 7 августа 1932 года "Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперации и укреплении общественной (социалистической) собственности", в котором говорится:

"Приравнять по своему значению имущество колхозов и кооперативов (урожай на полях, общественные запасы, скот, кооперативные склады и магазины и т. п.) к имуществу государственному и всемерно усилить охрану этого имущества от расхищения.

Применять в качестве меры судебной репрессии за хищение (воровство) колхозного и кооперативного имущества высшую меру социальной защиты - расстрел с конфискацией всего имущества и с заменой при смягчающих обстоятельствах лишением свободы на срок не ниже 10 лет с конфискацией всего имущества.

Не применять амнистии к преступникам, осуждённым по делам о хищении колхозного и кооперативного имущества".

Такое же постановление в том же году принято в отношении опозданий на работу.

Лучший метод защиты - нападение

Плачет и томится душа товарища Аносова о Сталине и об ушедшем времени массового террора. Так томится, что переполнившие его бессильная злоба и раздражение на всё после падения социализма в стране не смогли позволить ему переждать небывалый период общей беды сегодня.

И подобно тому, как житель Чехии уничтожил под шумок памятник освободителю - маршалу Коневу, наш "герой" под шумок разразился пасквилем, полагая, что, находясь в своих переживаниях за родных и близких, никто не станет опровергать его измышлений.

Но когда попирают святое, молчать нельзя. С. Аносов, оправдывая и завуалированно восхваляя террор и уничтожение людей, покусился на святое - на право людей, тем более невиновных, на жизнь и свободу.

Об этом говорит его утверждение: "В 30-е и в 40-е органы НКВД работали, справлялись. А вот в 70-е разбаловали правящую верхушку..."

А с чем, собственно, так прекрасно справлялись тогда репрессивные органы? Единственно, чем они занимались и с чем они "успешно" справлялись в 30-е и 40-е, так это - с наиболее массовыми из всего периода истории нашей страны арестами и расстрелами, насильным переселением целых народов и другими бесчинствами над невиновными людьми.

Так нарасправлялись, что впервые за всю историю Конституционный суд России вынужден был прибегнуть к такому решению: "Все репрессивные акты, принятые в 30-40-е годы, признать незаконными и утратившими силу".

А учёные-историки назвали период с конца 1936-го по начало 1939 года "Большим террором".

Увлекая читателя массой цифр и чисел, сути происходившего в те годы автор либо не понял, либо замалчивает. Его задача иная: всеми силами защищать тех, кто творил эти беззакония. Ведь общеизвестно, что лучший метод защиты - это нападение.

За излишней многословностью и полным отсутствием конкретных доказательств С. Аносов явно пытается спрятать голословность своих утверждений. Не скрывая своего любования деяниями репрессированных органов, он пишет: "...В чём точно нельзя упрекнуть большевиков, так это в отсутствии дисциплины и порядка".

Дисциплину и порядок в 30-40-е наводил НКВД, и как наводил - мы тоже знаем. Правильнее будет сказать, что НКВД наводил не порядок, а ужас! Что многократно и обоснованно отражено в литературе и кинематографе и массово населению страны известно. Но не надо забывать, что репрессивные органы - всего лишь исполнители.

Непредвзятые свидетели событий

С. Аносов самонадеянно предпочитает, "помимо ссылок на бумаги архивов, полагаться на собственные наблюдения и память".

Но своих собственных наблюдений о 30-40-х он физически не может иметь. А услышанные от сокамерников в 70-х не идут ни в какое сравнение с использованными А. И. Солженицыным в своём "Архипелаге ГУЛАГ" наблюдениями и впечатлениями названных поимённо 227 человек.

Много ещё книг, написанных бывшими политическими зэками, как тогда говорили, издано в новейшей истории. Кстати, все как один пишут о притеснениях и издевательствах со стороны уголовников при потворстве лагерного персонала.

Любые воспоминания неизбежно обрастают эмоциями, не бывает абсолютно непредвзятых воспоминаний. По этой причине лучший вариант для распознавания истины - это использование информации из разных источников. В данном случае ещё одним источником, причём самым надёжным, являются документы того времени.

Нам очень повезло! В 2008 году в Красноярск прибыла передвижная выставка "По городам Сибири", состоящая из подлинников. Сюда входили документальные материалы из 7 приоткрывшихся тогда архивов Москвы - Государственного архива РФ, Международного общества "Мемориал", архива президента РФ, Российского государственного архива кинофотодокументов, Центрального архива ФСБ РФ, Российского государственного архива современной политической истории.

Эти пожелтевшие от времени ветхие бумажки, содержащие "живые" подписи и резолюции, наложенные цветными карандашами Сталиным и членами Политбюро, члены Союза реабилитированных Красноярского края держали в своих руках.

Осторожно поместив каждый документ в отдельный файл, мы оформили выставку ко Дню памяти 30 октября 2008 года, а затем документы были сканированы. Им трудно не доверять.

Начну с небольшой цитаты из постперестроечного закона - лишь для подтверждения научной обоснованности факта о дате начала террора в Стране Советов:

" Целью настоящего закона является реабилитация всех жертв политических репрессий, подвергнутых таковым на территории Российской Федерации с 25 октября (7 ноября) 1917 года" - это из федерального закона от 18.10.1991 года N 1761-1 "О реабилитации жертв политических репрессий", где чётко отражена дата начала политических репрессий.

И только спустя более года, 5 сентября 1918 года, было принято постановление Совета народных комиссаров "О прямой необходимости террора и необходимости изолировать классовых врагов в концлагерях" за подписью председателя СНК В. И. Ленина.

Так происходило при Ленине и Сталине всегда: сначала - произвол и бесчинства, затем вдогонку (для порядка) принимался документ, разрешающий эти бесчинства. Они становились нормой. Раскулачивание также началось в конце 1920-х годов, а соответствующий приказ ОГПУ N 44/21 был принят 2 февраля 1930 года.

Постановление это окончательно развязало руки большевикам - с одной стороны и сплотило оппозицию - с другой. Тем самым развязав Гражданскую войну.

Но ещё до принятия этого постановления Ленин, уже руководя репрессиями, рассылал разным адресатам указания, записки и зашифрованные телеграммы. Например:

"Образцово повесить и отнять весь хлеб! В Пензу. 11 августа 1918 г. тов. Кураеву, Бощ, Минкину и др. пензенским коммунистам:

"Товарищи! Восстание пяти волостей кулачья должно повести к беспощадному подавлению. Этого требует интерес всей революции, ибо теперь взят последний решительный бой с кулачьём. Образец надо дать.

1). Повесить (непременно повесить, дабы народ видел) не меньше 100 заведомых кулаков, богатеев, кровопийц.

2). Опубликовать их имена.

3). Отнять у них весь хлеб.

4). Назначить заложников - согласно вчерашней телеграмме.

Сделать так, чтобы на сотни вёрст кругом народ видел, трепетал, знал, кричал:

душат и задушат кровопийц кулаков.

Телеграфируйте получение и исполнение. Ваш Ленин".

Вешательная телеграмма впервые опубликована в ноябре 1991 года. РГАСПИ. Фонд 2. Опись 1. Дело 6898.

"Расстреливать, никого не спрашивая! 22 августа 1918 г. Саратов. Пайкесу (Уполномоченному Наркомпрода): "Советую назначить своих начальников и расстреливать заговорщиков и колеблющихся, никого не спрашивая и не допуская идиотской волокиты". (Ленин. Полное собрание сочинений, том 50, страница 165).

Следует обратить внимание: официально красный террор был объявлен 5 сентября 1918 года, а в действительности был развязан до его объявления и до покушения на Ленина 30 августа 1918 года.

В стране после двух войн - мировой и Гражданской - разруха. Молодая советская республика - в кольце капиталистических стран. Промышленность всегда была "в зачаточном состоянии" (Россия до 1917 года являлась аграрной страной), а руководители страны отчаянно бредят пожаром мировой революции.

С таким замахом нужно мощное индустриальное государство. И вслед за коллективизацией спешно начинается индустриализация страны. Как тут не спешить поднимать её мощь, особенно оборонную? Такие планы, а Россия в руинах!

А кто будет строить фабрики и заводы, каналы и мосты, разрабатывать прииски, рудники и лесоразработки (лес, как и драгметаллы, был тогда гарантированной валютой)? И найден самый лёгкий путь. Страна, как паутиной, покрылась сетью лагерей заключения вокруг каждой стройки коммунизма. И понесли туда поезда этапы невиновных политических арестантов и уголовников, превращённых в политических (см. ниже),- бесплатную рабсилу.

А перед набором этой рабсилы заранее выпустили ряд актов, ужесточающих режим, вводящих железную дисциплину: в 1932 году - те самые, о колосках и опозданиях на работу, в 1935 году введена уголовная ответственность, вплоть до смертной казни, для детей с 12 лет.

И, наконец, в 1937-м - предлагаемый ниже - просто людоедский - акт: совершенно секретный оперативный приказ НКВД от 30.07.1937 года N 00447 "Об операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и других антисоветских элементов".

Был бы человек, а статья найдётся

Название как будто бы не очень страшное, но по этому приказу будут уничтожены миллионы и миллионы невиновных. Часть из них расстреляют сразу, а часть будет медленно и мучительно погибать в лагерях. Выживут немногие.

Небольшие пояснения.

Бывшие кулаки - это бывшие крестьяне, отбывшие незаслуженное наказание. (Современными учёными-историками термин "раскулачивание" пока неофициально заменён на "раскрестьянивание".)

Уголовники - это либо отбывшие наказание и находящиеся на свободе, либо отбывающие наказание. Их из лагерей этапировали в тюрьмы предварительного заключения (далее - суд, и они стали политическими).

Антисоветские элементы - это любой человек, находящийся на свободе: дома или на работе. В тот период и появилось известное выражение: "Был бы человек - статья найдётся".

Объём приказа занимает более двадцати листов. В связи с этим приведу лишь краткое содержание самых важных для понимания сути его положений.

Во все края, области, республики спущены планы на аресты людей по двум категориям: 1-й и 2-й. В приказе дано описание, кого к какой категории относить, и сразу определена мера наказания (орфография и пунктуация сохранены):

" а). К первой категории относятся все наиболее враждебные из перечисленных выше элементов. Они подлежат немедленному аресту и, по рассмотрении их дел на тройках, РАССТРЕЛУ

б). Ко второй категории относятся все остальные менее активные, но всё же враждебные элементы. Они подлежат аресту и заключению в лагеря на срок от 8 до 10 лет, а наиболее злостные и социально опасные из них, заключению на те же сроки в тюрьмы по определению тройки".

На весь период Большого террора было введено ускоренное следствие и ускоренное судопроизводство. Оно заключалось в следующем.

С 1937 года разосланной во все региональные НКВД шифровкой (зашифрованной телеграммой) Сталина было разрешено использование физического воздействия во время следствия (пытки).

Была упразднена обязанность следствия доказывать вину подследственного. Королевой доказательств стали считать личное признание в совершении подследственным инкриминируемого ему деяния.

В судопроизводстве отменили полноценные состязательные суды с присутствием защитника. Официально введены тройки, состоящие из представителей партийных органов, самих карательных органов (НКВД) и прокуроров.

На самом деле это профанация суда. Иногда, когда не получалось собраться троим, судили и двойки. Часто - даже без присутствия обвиняемого. Его просто знакомили с приговором и приводили в исполнение. По предложению прокурора СССР Вышинского обжалования приговоров были отменены. А ещё судили сразу целым списком.

Но списками судила Военная коллегия Верховного суда СССР. Резолюция Сталина на таких списках "Расстрелять" превращала его в расстрельный. Таких расстрельных списков (подлинников) с резолюциями Сталина, судя по докладной записке министра внутренних дел С. Круглова от 3 февраля 1954 года, направленной Хрущёву, было обнаружено 11 томов. В общем, все эти действия ясно дают понять, что очень спешили.

А у нашего героя всё благостно. "Ради красного словца не пожалеет и отца",- это о нём. Смешно читать ложь "об особой тщательности ведения дел" в такой-то период! Когда вместо доказательств применялись пытки и работал конвейер по фальсификации дел. Когда даже экономили время, чтобы доставить обвиняемого из камеры в суд.

В соответствии с приказом N 00447 на местах составлялись списки, производились обыски, аресты. В этом документе всё подробно описано: порядок составления списков, порядок проведения судов тройками или списком, порядок приведения приговоров в исполнение и прочее.

Например, перед внесением в список надо было найти установочные данные на каждого, компрометирующие материалы. Не вещественные доказательства конкретной вины, они не требовались, а компромат. С его помощью можно сломить волю без пыток, так быстрее.

И всё же большим подспорьем карателей являлись пытки. Огромное разнообразие - от психологических до физических. Мало кто мог их выдержать и не оговорить ни себя, ни кого-то ещё. Признавались в чём угодно, лишь бы прекратились истязания.

Уголовные дела тех лет очень тоненькие. На первом допросе человек не признаёт за собой вины, на втором вдруг, без всяких доказательств, во всём признаётся. Это говорит о том, что дело сфабриковано, что не обошлось без пыток, что никакой вины нет.

Современные суды реабилитируют именно по таким признакам в деле: отсутствуют доказательства вины и осуждён по политической статье. В сталинский период все проходили по статье 58. При изменениях УК номера статей менялись.

Жернова репрессий набирали обороты

Этот приказ с планами на аресты был первым, но не последним. После него массово полетели шифровки от местных НКВД, проявляющих завидное рвение, по адресу: "Москва Центр Сталину" с предложением увеличить количества арестов.

На этих шифровках сохранились для потомков резолюции Сталина с разрешением увеличить, но не настолько, насколько предлагали с мест, а ещё больше. Планы росли в арифметической прогрессии, жернова репрессий набирали обороты...

Пока, наконец, не захлебнулись арестантами. Наспех сколоченные бараки в лагерях уже не стали вмещать вновь прибывающие этапы. Целые составы в конце 1938-го и начале 1939 года иногда разворачивали, и людей возвращали домой. Это дополнительно является доказательством того, что в этих составах были люди невиновные. Виновных бы не вернули.

Описывается случай, когда в лагерь пригнали новый этап, мест на нарах нет. Но занимают много места доходяги - те, кто обессилел и лежит на нарах сутками, не ест, не выходит на работу, и их уже не бьют охранники, потому что бесполезно.

Входит в барак охранник и громко объявляет, что недалеко от этого лагеря открыт новый. Там есть больница. Кто из доходяг сможет выйти за ворота, того на машине отвезут и в больнице подлечат. Люди, собрав последние силы, поднялись, а за воротами конвой завёл их по темноте в тайгу и бросил, а сам вернулся в лагерь. Было это зимой.

Пайки и баланда были очень скудными, а работа - тяжёлой, очень много народа умерло от голода, холода, непосильного труда и истязаний в лагерях.

Кто читал "Записки из мёртвого дома" Ф. М. Достоевского и "Колымские рассказы" Варлама Шаламова, тот знает, что в царских лагерях было тяжело, и тоже притеснялись политические, но в советских было ещё тяжелее. А кто читал ещё "Искру жизни" Э. М. Ремарка, тот знает, что в советских лагерях было нисколько не легче, чем в фашистских.

Измышления С. Аносова о массе недобитых, сбежавших, притаившихся подстрекающих и так далее - ложь! Да, бунты и восстания были на протяжении всего периода советской власти. Крестьянские бунты во время коллективизации. Люди защищались от насилия, от грабежа. Всё нажитое тяжёлым крестьянским трудом, длившимся от зари до зари, отбирали, обрекали семьи на голод, выкидывали из домов, сажали в тюрьмы, расстреливали.

Советская власть все годы устанавливала, насаждала, удерживала свою власть насильно! Ещё бы, люди, доведённые до отчаяния, не сопротивлялись.

Все значимые объекты в нашей стране построены руками бесправных зэков, в основном - невиновных. Самые лучшие истреблялись в первых рядах. Но в период спешной индустриализации хватали всех подряд: и конюхов, и скотников, и рабочих, и директоров, и учёных, и военачальников... В жернова террора попадали все подряд. Некогда было разбирать, план по арестам надо было выполнять.

Восстания были и в ГУЛАГе, и на кораблях, и на стройках, куда людей свозили, а элементарных условий им не создавали. Когда началась война, Сталин спохватился и тех военачальников, кого ещё не успели уничтожить, прямо из лагерей перевозили на фронт.

Жернова репрессий крутились, перемалывая судьбы и жизни людей, пожирая миллионы жертв. Но разве так важно - сколько миллионов? Важно, что это было. И никогда это, как бы ни хотелось некоторым, не сотрётся со страниц истории.

Когда захлебнулись арестантами, поняли наверху, что обороты пора сбавить, и выпустили тогда совместное постановление СНК СССР и ЦК ВКП(б) за подписью Молотова и Сталина от 17 ноября 1938 года, в котором буквально пожурили за перегибы и отметили, что за 1937-1938 годы под руководством партии органы НКВД проделали большую работу по разгрому врагов народа и очистке СССР от многочисленных шпионских, террористических, диверсионных и вредительских кадров. И предупредили, что ещё не всех обезвредили, работы много предстоит. А пока возвращается прежний (без аврала) режим искоренения и так далее.

Но тут же вновь полетела во все регионы зашифрованная телеграмма. Предлагаю выписку из неё:

"Всем региональным руководителям ВКП(б) и НКВД о применении пыток.

10.01.1939.

ЦК ВКП(б) стало известно, что секретари обкомов - крайкомов, проверяя работников УНКВД, ставят им в вину применение физического воздействия к арестованным, как нечто преступное. ЦК ВКП разъясняет, что применение физического воздействия в практике НКВД было допущено с 1937 года с разрешения ЦК ВКП. <...> ЦК ВКП считает, что метод физического воздействия должен обязательно применяться и впредь, в виде исключения, в отношении явных и не разоружающихся врагов народа, как совершенно правильный и целесообразный метод".

Секретарь ЦК ВКП(б) И. Сталин".

Неча на зеркало пенять, коль рожа крива

Наряду с арестами, в 40-е происходило великое переселение народов. Перед войной, во время войны и после гнали эшелоны с вагонами для скота, в которых были люди более 20 национальностей.

Вырвали из родных мест и везли в морозную Сибирь, в степной, с ветрами, Казахстан и на Крайний Север. С детьми, включая младенцев, и со стариками. Столько народу уже в дороге и позднее погубили!

Все спецпереселенцы в одночасье превратились в нищих, всё нажитое было брошено дома. На новых местах жили в холоде и в голоде, выполняя непосильную работу. Несовершеннолетние дети переселенцев в обязательном порядке тоже работали, в отличие от местных ребятишек того же возраста. Только самые маленькие ходили по дворам, побирались.

А товарищ Аносов своей затейливой писаниной, полной лжи и нестыковок, написанной с явным самолюбованием, зовёт читателя назад, в этот ад, где как раз горстка жировала, упиваясь властью, а вся страна прозябала.

Лидеры менялись, но не менялась система. Жили под руководством той же партии, сменившей название, и под неусыпным оком того же, но переименованного органа безопасности. Соответственно все изъяны из года в год процветали. Так же продолжались и продолжаются политические репрессии. Но уже не в таких масштабах и без расстрелов, как при Сталине.

Каков же итог? Генофонд почти уничтожен. После смерти Сталина поплакал одурманенный пропагандой и запуганный народ, и потихоньку, единично началась реабилитация. Массово она стала происходить лишь с принятием закона "О реабилитации жертв политических репрессий" в 1991 году.

Интересно, чем бы всё это закончилось, если бы не перестройка? Если бы тяжело, с ошибками, преодолевая сложившиеся в головах стереотипы (которые до сих пор у некоторых в головах намертво засели), если бы не смогли развернуть развитие страны в правильном направлении?

Вот к таким, у кого в головах намертво засели стереотипы, и относится наш "герой". Слова неплохо складывает, но в голове - бардак.

Говоря о чистках в партийных рядах, С. Аносов невнятно пытается представить этот факт как положительный. Но на самом деле он лишний раз показывает лишь кровожадность вождя. Кроме личной безграничной власти для Сталина не было ничего важнее, включая его семью и детей. Всем известно, что сталось с его женой и с детьми.

С чего бы он своих однопартийцев жалел, когда они для него были не только исполнителями его злодеяний, но и свидетелями их? А для истории он хотел остаться чистым. Для этого и нужны были все фальсификации.

Человеконенавистничество - этим были пронизаны все действия Сталина. Но один он ничего бы не смог сделать, если бы не окружил себя приспособленцами, такими же преступниками, как он сам.

Элла ЦУЦКАРЁВА,

председатель Союза реабилитированных Красноярского края.

Красноярск.

#krasrab

Подписывайтесь на "КР" через онлайн-сервис "Почты России". Оформляйте - совершенно бесплатно - подписку на канал "Красноярский рабочий" в "Яндекс.Дзен", читайте и комментируйте статьи вместе с многотысячной аудиторией!