Оборона Могилёва. Днепровский рубеж

В истории первого года Великой Отечественной войны оборона города Могилёва, на мой взгляд, занимает такое же место, как и героическая эпопея защиты Брестской крепости, только масштабы другие.

Разгром у деревни Буйничи

На тот период Могилёв был крупным индустриальным центром, стратегически важным узлом коммуникаций железных и шоссейных дорог. Овладев им, гитлеровцы открыли бы себе дорогу на саму Москву. Поэтому в штаб Западного фронта уже тогда поступил категорический приказ из Кремля: "Город Могилёв удерживать во что бы то ни стало..."

Оборонительных сооружений Могилёв не имел, и их пришлось создавать заново. И тут на помощь бойцам Красной армии вышло буквально всё местное население. Именно им был возведён целый ряд фортификационных сооружений в окрестностях города, причём эти работы велись безостановочно - и днём, и ночью.

В итоге вокруг города Могилёва усилиями местного населения всего за одну неделю был создан 25-километровый оборонительный обвод, который с южной и северной сторон упирался в Днепр. Кроме того, были вырыты противотанковые рвы, окопы, ходы сообщения, оборудованы блиндажи и командные пункты, сооружены позиции для артиллерии, а на переднем крае в предполье были установлены сплошные минные поля и проволочные заграждения в два ряда.

Немецкие генералы были полны оптимизма и уверенности в своём успехе: они рассчитывали с ходу овладеть Могилёвом и, не сбавляя темпа наступления, двинуться далее на Москву.

Но немцы просчитались... 3-я танковая дивизия генерал-лейтенанта Вальтера Моделя попыталась прорваться к Могилёву с юга вдоль Бобруйского шоссе. Но 11-13 июля 1941 года на Буйничском поле их встретил 388-й стрелковый полк 172-й стрелковой дивизии полковника С. Ф. Кутепова, который насчитывал 3 тысячи 182 человека, а также 340-й артиллерийский полк полковника И. С. Мазалова.

Здесь, у деревни Буйничи, проходил передний край советской обороны, где был выкопан противотанковый ров, который, смыкаясь с оврагами, упирался в реку Днепр.

Бои за этот рубеж приняли ожесточённый характер: именно здесь дивизии германского вермахта потеряли 39 танков и бронетранспортёров. Чтобы под покровом темноты немцы не сумели утащить с поля боя подбитую технику, наши красноармейцы подорвали её толом, но при этом два немецких танка сумели отбуксировать в свой тыл.

13 июля 1941 года враг ворвался на позиции одного из батальонов 388-го стрелкового полка 172-й стрелковой дивизии. Наши воины контратаковали противника и отстояли свой рубеж обороны, но при этом понесли значительные потери: почти полностью был уничтожен 2-й батальон, погибли его командир и начальник штаба. Тяжёлые потери понёс и 3-й батальон 388-го стрелкового полка.

"Эти люди остановят врага..."

Во второй декаде июля 1941 года советский поэт-писатель Константин Симонов, который на тот момент являлся фронтовым корреспондентом газеты "Красноармейская правда", создал репортаж о боях на подступах к Могилёву.

"В те дни,- признавался он,- я ничего не мог писать, пока не коснулся точки опоры - встретил часть, которая не отступала, а дралась. Тут я впервые увидел, что фашистов действительно бьют. Я увидел - есть люди, которые остановят врага..."

Уже 20 июля 1941 года в газете "Известия" был напечатан его очерк "Горячий день" о боях на Буйничском поле под Могилёвом. Фотокорреспондент Павел Трошкин, прибывший в полк вместе с Константином Симоновым, запечатлел немецкие танки, подбитые в этом бою, и эти снимки стали тогда одними из первых кадров уничтоженной бронетехники врага.

Эти фотографии, на которых было Буйничское поле, где всю панораму занимали фотографии большого количества подбитых немецких танков, обошли потом в советских газетах всю страну.

И именно защитники города Могилёва стали впоследствии для Константина Симонова прототипами героев романа "Живые и мёртвые". Полковник С. Ф. Кутепов, получивший за этот бой орден Боевого Красного Знамени, стал прототипом одного из главных героев - генерала Серпилина. Его роль впоследствии в одноимённом фильме "Живые и мёртвые" гениально исполнил актёр Анатолий Папанов.

После войны Константин Симонов напишет: "В моей памяти С. Ф. Кутепов - это человек, который, останься он жив, там, под Могилёвом, был бы способен потом на очень многое".

После отъезда Константина Симонова 388-й стрелковый полк 172-й стрелковой дивизии ещё в течение десяти дней - до 22 июля 1941 года - удерживал занимаемый рубеж, отбивая раз за разом яростные натиски гитлеровцев.

Впоследствии, после войны, на Буйничском поле был установлен обелиск в честь его защитников. На нём надпись: "Здесь в суровые дни 1941 года беспримерную стойкость проявили бойцы 388-го стрелкового полка 172-й стрелковой дивизии и ополченцы города Могилёва, уничтожив только за один день боёв 12 июля 1941 года 39 фашистских танков".

С 2002 года мемориальный комплекс защитникам города Могилёва "Буйничское поле" - это историко-культурная ценность Республики Беларусь. А именем полковника С. Ф. Кутепова в Могилёве названа улица, там же ему установлена мемориальная доска.

...О том, как разворачивались события в первые дни войны, мы по-прежнему знаем довольно мало.

Кадровые армии прикрытия, стоявшие на западных рубежах, сделали всё для того, чтобы враг оставался как можно дольше у западных границ нашей страны: их главная роль как раз и состояла в том, чтобы сдержать немцев на дальних рубежах, чтобы страна могла мобилизоваться и ответить полноценно на их удар.

Эти кадровые дивизии 1941 года первыми оказались на острие атак врага и приняли этот бой первыми. Именно от них зависело то, как в дальнейшем пойдёт ход войны.

Когда части немецкого вермахта прорвались через Центральную Белоруссию, взяв 28 июня 1941 года её столицу, город Минск, началась борьба за Смоленские ворота: позиции между Двиной и Днепром и непосредственно за переправы через Днепр...

Одной из ключевых точек на реке Днепр и стал тогда Могилёв: именно он держал основную переправу, и именно на нём сходились и главная автотрасса, и несколько веток железных дорог. Именно тогда Могилёв приобрёл огромную важность и значение как фактическая столица Белоруссии после падения Минска.

Не случайно уже вечером 25 июня 1941 года вражеская авиация совершила свой первый авианалёт на Могилёв. И именно здесь с 24 июня по 3 июля 1941 года находился штаб Западного фронта, а с 25 июня по 3 июля - и ЦК КП(б) Белоруссии, а также Совет Народных комиссаров (Совет министров) БССР.

Кроме того, здесь, в Могилёве, в штабе Западного фронта, с первых дней войны по поручению И. В. Сталина находился тогда маршал Советского Союза Б. М. Шапошников, на помощь которому 27 июня приехал К. Е. Ворошилов.

Именно здесь, на Днепре, в районе Могилёва, развернулись исключительно напряжённые бои с наступавшим врагом.

Кольцо сжималось всё туже

Оборону города держали соединения 61-го стрелкового корпуса 13-й армии под командованием генерал-лейтенанта Фёдора Алексеевича Бакунина, который с 1 июля 1941 года был назначен начальником обороны могилёвского плацдарма и осуществлял общее руководство всеми силами в городе.

А в самом Могилёве шло формирование народного ополчения, в которое влились около 12 тысяч жителей города и области.

Начало боёв за город ныне датируется 3 июля 1941 года. Именно тогда разведывательные отряды под командованием капитана М. В. Метельского и старшего лейтенанта А. П. Волчка в междуречье рек Березины и Днепра в 35-50 километрах от Могилёва первыми вступили во встречные бои с передовыми подразделениями немецкого 24-го танкового корпуса и 46-го танкового корпуса 2-й танковой группы генерала Гудериана.

В этих боях у деревни Чечевичи и городского посёлка Белыничи советские воины уничтожили 14 танков и около роты вражеской пехоты. Так было положено начало 23-дневной героической обороны Могилёва.

Кроме того, с конца июня 1941 года город стал основным узлом фронтовой авиации на Западном направлении. Так, 27 июня сюда прибыл из Минска 313-й отдельный разведывательно-бомбардировочный полк. А затем на Луполовский аэродром перебазировались 41-й истребительный авиаполк (командир - майор В. С. Ершов) и 170-й истребительный авиаполк (командир - майор Мищенко), включённые в состав 43-й авиадивизии генерала Захарова.

Здесь же собрались остатки 160-го, 161-го, 163-го авиаполков 43-й авиадивизии, а также эскадрилья 61-го стрелкового корпуса и уцелевшие самолёты различных других авиачастей из западных районов Белоруссии.

По характеру боевых действий, а также по содержанию выполнявшихся задач и результатам ведения обороны на могилёвском плацдарме оборону города можно разделить на три этапа.

Первый, продолжавшийся первую декаду июля 1941 года, включал в себя бои на дальних подступах к Могилёву, в междуречье реки Днепр, в так называемой полосе обеспечения обороны стратегического рубежа.

Бои вели отступающие на могилёвском направлении войска Красной армии, а также разведывательные и заградительные части резервных соединений Западного фронта, так называемого 2-го формирования.

А с 6 по 11 июля 1941 года тяжёлые бои развернулись на позициях 394-го стрелкового полка и 493-го гаубичного артиллерийского полка в районе Минского и Шкловского шоссе. Здесь немецкие подразделения 10-й танковой дивизии и мотопехота дивизии СС "Рейх", потерявшие часть своих танков и живой силы, смогли продвинуться до противотанкового рва у деревни Казимировки.

10 и 11 июля 1941 года немецкие танковые части обошли Могилёв севернее и южнее, форсировав реку Днепр. 16 июля они замкнули кольцо окружения наших войск в районе Чаусы, после чего стали методично сжимать его всё туже и туже.

На немецких трофейных картах видно, что к 20 июля 1941 года у города Могилёва были сконцентрированы четыре немецкие пехотные дивизии: 7-я, 15-я, 23-я и 78-я 7-го армейского корпуса генерала Формбахера.

На западном берегу Днепра, перекрыв шоссе Могилёв - Бобруйск и Могилёв - Минск, оборону продолжал осуществлять 388-й стрелковый полк (полковник С. Ф. Кутепов) и 514-й стрелковый полк (подполковник С. А. Бонич). А на восточном берегу, прикрывая левый фланг и тыл дивизии, оборону осуществлял её 747-й стрелковый полк (подполковник А. В. Щеглов). Напомню, что все эти полки входили в состав 172-й стрелковой дивизии.

8 июля передовые части немецкого 46-го моторизованного корпуса подошли к Могилёву: они вышли к реке Днепр южнее города. Затем немецкие танки повернули на север и после короткого марша вдоль шоссе и железной дороги оказались непосредственно у Могилёва - у деревни Буйничи.

О боях, развернувшихся в тот период, было уже сказано выше.

Второй этап обороны города, длившийся с 10 по 15 июля, включал в себя упорные бои в основной полосе всего могилёвского плацдарма. Со стороны частей Красной армии последовали многочисленных контратаки для уничтожения прорвавшихся групп противника на флангах 61-го корпуса. Тем не менее этот период окончился окружением советских войск в самом Могилёве.

А третий этап, продолжавшийся с 16 до 26 июля,- это бои непосредственно в самом окружённом Могилёве...

Защитники со всей России

Сам город защищала главным образом 172-я стрелковая дивизия под командованием генерал-майора Михаила Тимофеевича Романова (1891-03.12.1941).

Он был уроженцем Нижнего Новгорода, воевал с немцами ещё в Первую мировую войну, бился с басмачами в Туркестане, а после окончания шестимесячных курсов усовершенствования командного состава при Академии Генерального штаба был назначен командиром 172-й стрелковой дивизии с 10 мая 1940 года.

172-я стрелковая дивизия была сформирована в 1939 году и ранее дислоцировалась недалеко от Тулы, в городе Сталиногорске (ныне - Новомосковск Тульской области). Здесь находились её штаб (управление), 747-й стрелковый полк, 341-й отдельный зенитный дивизион, 222-й батальон связи и 340-й лёгкий артиллерийский полк.

В городе Богородицке Тульской области стоял 493-й гаубичный артиллерийский полк, а в городе Ефремове Тульской области - 388-й стрелковый полк. Причём треть состава его рот составляли срочники, призванные в РККА из различных регионов РСФСР в 1939-1940 годах. Кроме того, в городе Белёве Тульской области стоял 514-й стрелковый полк дивизии.

Таким образом, 172-я стрелковая дивизия была в основном укомплектована из жителей Тульской области, а также частично из жителей Подмосковья. Кроме того, в состав её входили военнослужащие из Белоруссии, Горьковской (ныне - Нижегородская) области и из других регионов РСФСР, а также военнослужащие сверхсрочной службы.

Именно в их число и входила часть моих земляков-боготольцев, о которых будет сказано ниже.

С 25 июня 1941 года дивизия из своих полевых лагерей из-под Тулы была переброшена по железной дороге в Могилёв. В ходе транспортировки она многократно подвергалась немецким авианалётам, понеся при этом первые свои боевые потери.

28 июня 1941 года её 388-й стрелковый полк (командир - полковник С. Ф. Кутепов) разгрузился на станции Буйничи и занял позиции на Бобруйском шоссе на участке Буйничи - Тишовка - Бутримовка - Затишье, где приступил к строительству оборонительных сооружений.

Другой стрелковый полк - 514-й (командир - подполковник С. А. Бонич) разгрузился на станции Луполово и занял позицию на участке по западному берегу Днепра до Пашкова.

Все полки 172-й стрелковой дивизии генерала М. Т. Романова сумели вовремя занять оборону по западному берегу реки Днепр. Приказом командующего Западным фронтом с 7 июля дивизия была включена в 61-й стрелковый корпус генерала Ф. А. Бакунина, который входил в состав 13-й армии.

Следует сказать, что ещё 29 июня 1941 года на базе Гродненского укрепрайона приказом по Западному фронту был образован Могилёвский укрепрайон N 68, в котором были созданы четыре сектора обороны. Его комендантом стал полковник Иванов, а начальником штаба - полковник Каширин.

Но помимо прибывших полков 172-й стрелковой дивизии Могилёв оборонял ещё ряд частей РККА. 110-я стрелковая дивизия, которой командовал полковник Василий Андреевич Хлебцев (1894-1942), также прибыла в город 3 июля 1941 года из-под Тулы, после чего двумя полками с артиллерией выдвинулась на линию обороны Днепра севернее Могилёва, где начала оборудовать свой рубеж.

Уже 3 июля её 394-й стрелковый полк (командир - полковник Слепокуров) занял боевой участок на западе от города между деревнями Присно-1 и Застенок. Впоследствии, 13-14 июля, 110-я стрелковая дивизия провела безуспешные контратаки на город Шклов, после чего была окружена в районе Могилёва и рассечена наступавшими войсками противника...

С учебных сборов - на фронт

Помимо этих войсковых частей участие в обороне города приняли отдельные части 161-й стрелковой дивизии. Сама дивизия начала формироваться летом 1940 года внутри самого Могилёва. При этом на учебные сборы были призваны 6 тысяч человек: по мобилизационному плану призывников продолжали набирать из числа жителей города и области. Но до полного штата военного времени по-прежнему в её рядах недоставало 2,5 тысячи человек.

Ещё в начале июня 1941 года многие военнообязанные могилевчане получили повестки явиться на учебные сборы. Далее на сборных пунктах горвоенкомата их комплектовали в команды и отправляли на станцию Друть, где находился летний лагерь 161-й стрелковой дивизии, дислоцировавшейся в то время в окрестностях Могилёва.

Управление этой дивизии, её 477-й стрелковый полк, 628-й лёгкий артиллерийский полк, сапёрный батальон, медсанбат, батальон связи и отдельный зенитный батальон находились непосредственно в Могилёве. А 542-й стрелковый полк и разведывательный батальон - в Полыковичах. Кроме того, 603-й стрелковый полк и противотанковый дивизион находились в Чаусах, а 632-й гаубичный артиллерийский полк - в Быхове.

В середине июня 1941 года командир 161-й стрелковой дивизии полковник Михайлов получил приказ: скрытно, пешим порядком, выдвинуться частям дивизии в район Колодищи, что чуть восточнее Минска. Выполняя приказ, дивизия 17 июня двинулась на запад. С началом войны, когда она находилась уже недалеко от Минска, поступил другой приказ: занять оборону севернее столицы республики в составе 2-го стрелкового корпуса.

После нескольких дней боёв, потеряв свой 603-й стрелковый полк в районе Острошицкого Городка, 161-я стрелковая дивизия 28 июня 1941 года стала медленно отступать на восток через леса и болота севернее Могилёвского шоссе. В ходе отступления она наталкивалась на подвижные отряды противника и вступала с ними в бой. Связь её штаба с некоторыми подразделениями была потеряна, судьба их до сих пор неизвестна.

Остатки этой дивизии 10 июля 1941 года форсировали реку Днепр в районе Шклова и, миновав Могилёв, двинулись в сторону Горки для соединения с другими частями Красной армии.

Участие в обороне Могилёва приняли бойцы 53-й стрелковой дивизии полковника И. Я. Бартенёва, а также отдельные части 20-го механизированного корпуса генерал-майора Н. Д. Веденеева, ряд других подразделений Красной армии, отступающих из западных областей Белоруссии.

Так, выведенный из боя 20-й механизированный корпус, получивший приказ атаковать немецкий плацдарм в районе Шклова, сумел сосредоточиться и начать наступление только 17 июля, когда противник уже подтянул туда свои пехотные соединения и укрепился.

Но 8 июля 1941 года в 20-м механизированном корпусе из 38 тысяч человек личного состава осталось в строю только 15 тысяч, а вся техника в ходе боёв была потеряна.

В историю обороны Могилёва яркую страницу вписали ополченцы под руководством областного штаба в составе заместителя председателя облисполкома И. М. Кордовича, секретаря обкома партии Н. Т. Вовнянко, секретаря обкома комсомола Ф. А. Сурганова, а также городской штаб во главе с секретарём горкома партии А. И. Морозовым.

Запись добровольцев в отряды народного ополчения в Могилёве началась ещё 3 июля 1941 года. А уже к началу второй декады июля были сформированы 14 отдельных батальонов, в которых насчитывалось до 12 тысяч человек. Все они вместе с воинами Красной армии стояли насмерть, сдерживая врага при защите города.

В итоге вместе с народными ополченцами общая численность защитников Могилёвского района обороны насчитывала до 55 тысяч человек.

Связь с командованием потеряна...

Как уже было сказано ранее, с южного участка немецкого фронта наступления в район Могилёва 4 июля выдвинулась 3-я немецкая танковая дивизия, имевшая в своём штате к началу войны 210 танков. Она форсировала Днепр у Рогачёва на участках 53-й и 187-й стрелковых дивизий.

Передовые части 10-й немецкой моторизованной дивизии попытались выйти к северу от Луполова, а затем - в тыл защитникам Могилёва. Кроме того, утром 4 июля, найдя брод через реку Друть, танки 4-й немецкой танковой дивизии форсировали водную преграду и захватили Быхов, а разведотряд немецкой дивизии вышел у деревни Досовская Селиба к мосту через реку Лахва на Бобруйском шоссе.

Но этот мост успели взорвать наши сапёры, приданные роте лейтенанта Ларионова, которые, отступив, закрепились на левом берегу Лахвы.

5 июля передовые отряды 172-й дивизии генерала Романова встретили противника и сдерживали его в течение дня 6 июля на рубеже реки Друть в районе Белыничи, Запоточье, Олень. При этом переправу противника удалось предотвратить.

Все эти дни - с 5 по 8 июля - бои носили крайне ожесточённый характер. Попытки танковых частей гитлеровцев с ходу захватить Могилёв были сорваны стойким отпором наших войск из-за активной обороны частей 172-й стрелковой дивизии. Сам штаб дивизии был переведён в лес у деревни Затишье, что на востоке от Могилёва.

Кроме того, 7 июля 1941 года отступающие остатки 7-й советской воздушно-десантной бригады вели бои на северо-западе от города, на рубеже Водва - Речки - Княжицы с передовыми частями 10-й немецкой танковой дивизии, которая начала выдвижение из района Жлобина в сторону Могилёва по Бобруйскому шоссе.

Как ни странно, но именно в этот день подразделения Могилёвского укрепрайона покинули Могилёв и ушли в направлении Смоленска.

А 8 июля 10-я танковая дивизия германского вермахта захватила Белыничи. Её мотоциклетный батальон и 41-й мотополк достигли деревни Дашковка, вступив в бой с боевым охранением 388-го стрелкового полка 172-й стрелковой дивизии. При этом 514-й стрелковый полк нашей 172-й дивизии отошёл за Днепр в район деревни Шапчицы.

9 июля наша 7-я воздушно-десантная бригада также была отведена за Днепр, а её рубеж было приказано занять 394-му стрелковому полку.

В пять часов утра 10 июля два батальона 41-го немецкого мотополка начали форсирование реки Днепр на лодках и понтонах у деревни Боровка. Навстречу им был направлен 2-й батальон 388-го стрелкового полка 172-й стрелковой дивизии с целью помешать переправе. Но по дороге он был разгромлен частями 10-й мотодивизии немцев, а командир батальона капитан Давыдов погиб.

Захватив деревню Сидоровичи, немцы вышли на шоссе Могилёв - Гомель, после чего их 10-я танковая дивизия и полк "Великая Германия" начали сосредотачиваться на западном берегу Днепра.

С 11 по 16 июля развернулись упорные оборонительные бои на основной полосе обороны уже перед самим Могилёвом. В этот период 2-я танковая группа Гудериана по-прежнему пыталась с наскока штурмом овладеть городом.

Так, западнее Могилёва гитлеровцы захватили деревни Буйничи, Тишовка, Затишье, Казимировка, Пашково, Гаи, Николаевка, Полыковичи, а на восточном берегу Днепра - Холмы, Луполово, Гребенёво, посёлок совхоза "Вейно" и другие.

12 июля немецкий 46-й моторизованный корпус начал наступление с захваченного плацдарма в направлении Горки. Оказавшаяся на острие главного удара советская 53-я стрелковая дивизия была окружена и рассеяна полком "Великая Германия", а её связь с командованием потеряна.

Глубина нашей обороны перед Могилёвом была примерно до 25 километров, но враг вклинился в неё местами до 16 километров.

Борьба в полном окружении

Тем не менее, используя резервы и умело маневрируя своими силами, генерал М. Т. Романов организовал ряд контратак, в итоге враг был отброшен, а линия обороны перед городом выровнена.

Основной задачей защитников было удержаться на оборонительных рубежах непосредственно у стен Могилёва и по возможности максимально вымотать наступающие танковые и пехотные клинья немцев. Подразделения, защищавшие город, предпринимали многочисленные контратаки, целью которых было ликвидировать плацдармы, захваченные противником на восточном берегу Днепра. В итоге важнейшим результатом этих боёв стало изматывание и перемалывание живой силы врага и его техники.

Сам Могилёв подвергался многочисленным бомбардировкам. Бои происходили по всему фронту обороны. Бойцы Красной армии и ополченцы несли тяжёлые потери, а вокруг города продолжало сжиматься кольцо окружения.

Потерпев неудачу в лобовом штурме, немцы обошли Могилёв с севера и юга двумя своими моторизованными корпусами. Теперь на сам город наступали уже четыре немецкие пехотные дивизии и две танковые из 2-й танковой группы.

Гитлеровцы, форсировав Днепр южнее Быхова, стали расширять свой плацдарм в районе Сидоровичей. А 14 июля 1941 года передовой отряд 3-й немецкой танковой дивизии, обойдя Могилёв, взял Чаусы. Тем самым враг отрезал наши части, находившиеся в самом городе, от частей 61-го стрелкового корпуса, завершив окружение.

В результате Могилёв оказался на сотню километров в стороне от противостоящего немцам всего нашего Западного фронта, а его гарнизон вынужден был обороняться в полном окружении.

При этом оборонять город была вынуждена теперь наша 172-я стрелковая дивизия. Её командование потеряло связь со штабом 61-го стрелкового корпуса 13-й армии. К тому времени общее управление войсками армии было нарушено, а подвоз боеприпасов, продовольствия и медикаментов в Могилёв прекратился.

Но 15 июля состоялось совещание командования 172-й стрелковой дивизии, на котором было решено продолжать оборону города.

16 июля 1941 года. Это дата начала третьего этапа обороны Могилёва. Именно в тот день немцы захватили Смоленск.

Как уже было сказано ранее, части 24-го и 46-го танковых корпусов Гудериана, обойдя Могилёв с двух сторон (46-й корпус - севернее, а 24-й - южнее) через позиции соседей, соединились в населённом пункте Чаусы, замкнув кольцо окружения.

Кроме того, немцы сумели прорваться к городам Кричеву и Мстиславлю, отделив Могилёв на сотню километров от противостоящего им Западного фронта: их танковые клещи замкнули кольцо в 100 километрах восточнее города. Основные силы 61-го стрелкового корпуса 13-й армии под командованием генерала Фёдора Бакунина к тому времени находились далеко в окружении северо-восточнее Могилёва.

Тем самым Днепровский рубеж был взломан, и теперь гарнизону Могилёва предстояло драться в полном окружении. Тем не менее в окрестностях города ещё продолжали отчаянно сражаться разрозненные остатки наших частей. Так, на позиции 514-го стрелкового полка и 493-го артиллерийского полка, державших оборону у деревни Казимировка, ворвались 40 танков и 3 батальона пехоты противника. В ожесточённом бою, продолжавшемся до сумерек, защитники подбили 12 танков и уничтожили до сотни гитлеровцев.

А в районе Сидоровичи - Лыково атаки врага отбивали подразделения 747-го стрелкового полка подполковника А. В. Щеглова и 601-го гаубичного артиллерийского полка под командованием полковника Якушева, приданного с 4 июля 1941 года 172-й стрелковой дивизии.

И при всём этом наши части предпринимали отчаянные контратаки. Так, с наступлением темноты отряд 747-го стрелкового полка под командованием начальника штаба полка майора И. Златоустовского внезапно атаковал в направлении на Сидоровичи и Слободку, отбросив немецкие части и выбив гитлеровцев из этих близлежащих деревень.

На следующий день немцы при массированной поддержке авиации вновь пошли в атаку. В сражении, длившемся более десяти часов, у деревни Сидоровичи красноармейцы 747-го стрелкового полка уничтожили около 20 танков и бронетранспортёров, а также более роты гитлеровцев.

Впоследствии отряд майора И. Златоустовского несколько дней сдерживал попытки противника прорваться в район Луполова. В состав его отряда входили курсанты полковой школы, которые отражали танковые атаки бутылками с горючей смесью, а огневую поддержку им оказывала полковая артиллерийская батарея капитана И. О. Трофимова.

17 июля начался штурм Могилёва силами немецкого 7-го армейского корпуса генерала артиллерии Фармбахера при поддержке танков её 3-й танковой дивизии. В этот момент 7-я немецкая пехотная дивизия атаковала советские позиции вдоль Минского шоссе, а 23-я немецкая пехотная дивизия наступала вдоль Бобруйского шоссе. Кроме того, в район Могилёва была переброшена из Франции 15-я немецкая пехотная дивизия, а южнее к городу подошла 258-я немецкая пехотная дивизия.

18-19 июля тяжёлые бои разгорелись на участке Казимировка - Пашково - Гаи - Полыковичи. Державший здесь оборону на Пашковских высотах сводный батальон могилёвской милиции под командованием капитана милиции К. Владимирова стоял насмерть, но не оставил своих позиций: из 250 бойцов в живых остались только 19, раненых и контуженых...

К 20 июля немцы ещё плотнее запечатали кольцо окружения Могилёва и повели массивный артиллерийский обстрел самого города. Из вечернего донесения от 21 июля 1941 года 7-го немецкого армейского пехотного корпуса командованию 2-й полевой армии под командованием генерал-полковника Вейхса вытекает, что 7-я и 23-я пехотные дивизии в течение двух дней постоянно вели здесь "очень упорные бои".

На второй день неутихающих боёв корпусное командование оставило следующую запись: "Сопротивление перед этими дивизиями настолько сильное и упорное, что возникает сомнение в возможности самостоятельного разгрома врага и занятия плацдарма".

Тем временем с 21 по 24 июля началось наступление советских войск на Смоленской дуге. А 22 июля - наступление наших сил на город Быхов с целью соединиться с осаждёнными войсками в районе Могилёва. Но противнику вновь удалось блокировать это наступление.

22 июля к уже наступавшим на Могилёв двум пехотным дивизиям 7-го немецкого армейского пехотного корпуса в полном составе была присоединена 78-я пехотная дивизия 12-го немецкого корпуса, оперативной задачей для которой являлся штурм города с юга в направлении Лупалова.

А 23 июля командование немецкой 2-й полевой армии пошло на использование своих стратегических резервов и ввело в сражение свежие силы 15-й пехотной дивизии. В итоге противник прорвался к железнодорожному вокзалу Могилёва и занял аэродром Луполово, который ранее использовался для снабжения окружённых советских войск. Связь штаба 61-го корпуса с 172-й стрелковой дивизией, оборонявшейся непосредственно в Могилёве, прервалась окончательно.

Продолжая сопротивление, вновь и вновь переходя в контратаки, полки 172-й стрелковой дивизии вынуждены были отойти.

С 24 июля гитлеровцы начали пробиваться в сам город. Задача по штурму Могилёва легла на части 7-го армейского корпуса генерала артиллерии В. Фармбахера.

Но немцев встретила стена огня. Они столкнулись с эффективно действующей обороной, с искусно и мастерски оборудованными оборонительными позициями: изрытый траншеями, перегороженный мощными баррикадами и противотанковыми надолбами, город превратился в крепость.

Оказавшись в тылу врага, Могилёв сковывал собой крупную группировку немецких войск. Наши же войска, оказавшись отрезанными от своих, вместе с городским ополчением продолжали оказывать упорное сопротивление врагу, держа в своих руках переправу через Днепр.

Теперь линия обороны Могилёвского района проходила непосредственно в черте города. Ожесточённые бои завязались у днепровского моста, у железнодорожного вокзала и станции Могилёв-товарный, а также у фабрики искусственного шёлка.

А на улицах города шли рукопашные бои за каждый квартал. Защитников немцы выжигали огнемётами. Но на Советской площади над ратушей продолжало реять Красное Знамя: даже будучи окружёнными, защитники и не думали сдаваться.

В ходе этого вражеский корпус, атаковавший год Могилёв, понёс ощутимые потери. В немецких документах участников этого штурма обращено внимание на искусство возведения советской стороной полевых позиций и мастерство обороны, а также на то, что советские воины умело и упорно защищаются, ведя огонь из хорошо укреплённых и главным образом замаскированных позиций.

25 июля 1941 года немецкое командование через парламентёров поставило защитникам города ультиматум, призвав к капитуляции, но он был отклонён командиром 172-й дивизии.

К тому времени контейнеры с боеприпасами, которые продолжали сбрасывать с парашютами наши бомбардировщики, ещё позволяли войскам, окружённым в Могилёве, держаться, но это только ненадолго позволяло продлить сопротивление.

Немецкие документы свидетельствуют: "Плацдарм Могилёв брался 7-м немецким корпусом в течение недели с неожиданно жестокими боями. Этот штурм представляет собой полностью завершённую операцию, поэтому является редкой картиной отдельной битвы армейского корпуса... Русский держится до последнего. Он совсем не восприимчив к боевым действиям на его флангах и в тылу. Нужно было с боем брать каждую стрелковую ячейку, каждую противотанковую и пулемётную позицию, каждый дом".

Действительно, моральный дух защитников города продолжал остаться высоким.

В итоге четыре немецкие дивизии (7-я, 15-я, 23-я и 78-я) потеряли под Могилёвом (по немецким данным) 3 765 офицеров, унтер-офицеров и рядовых (убитыми - 727, ранеными - 2 867 и пропавшими без вести - 171), в том числе 176 офицеров (убитыми - 52, ранеными - 121, пропавшими без вести - 3).

Согласно же последним исследованиям наших историков, в тяжёлых боях у города Могилёва немецко-фашистские оккупанты потеряли убитыми и ранеными свыше 30 тысяч солдат и офицеров, 24 самолёта, около 200 танков, 400 мотоциклов, 500 автомашин.

Это были силы немцев, стремившихся к Москве, но так и не дошедших до неё, закончивших свой "доблестный" путь на подступах к Могилёву и в нём самом...

"Всем частям и штабам оставить город"

26 июля 1941 года. Седьмой день третьего этапа боёв за Могилёв. К этому дню возможности обороны города были полностью исчерпаны: боеприпасы и продовольствие в войсках полностью израсходованы, а пополнить их было нечем, так как линия фронта откатилась далеко на восток.

Тем не менее защитники уже целую неделю продолжали сковывать вокруг себя значительные немецкие силы, так необходимые для развёртывания немецкого наступления на Москву. Немцы по-прежнему продолжали нести существенный урон в живой силе и технике.

"Солдаты противника дрались с невиданным упорством. Они держались до последнего. За каждую стрелковую ячейку, пулемётное или орудийное гнездо, каждый дом нам приходилось вести тяжёлые бои",- вспоминал капитан Хорст Циммер из немецкой 15-й пехотной дивизии.

Но именно в тот момент командир 172-й стрелковой дивизии генерал-майор М. Т. Романов понял, что в ходе этого сражения наступил момент, когда дальнейшая оборона Днепровского рубежа на этом ограниченном участке не могла уже более иметь оперативного значения. Попытка оставаться далее на занимаемых позициях угрожала полным истреблением подчинённых ему войск.

Вот что писал об этом бывший заместитель начальника штаба 13-й армии Семён Павлович Иванов:

"Командир дивизии генерал М. Т. Романов показал себя хорошим организатором боя, он умело и твёрдо руководил частями, мужественно и храбро вёл себя в смертельно опасных ситуациях".

Поэтому в этот критический момент в штабе 172-й стрелковой дивизии генерал-майора М. Т. Романова, который размещался с 14 июля 1941 года в Могилёве в подвале школы № 11 на улице Менжинского, прошло последнее совещание руководства гарнизона города.

Его части были отрезаны от остальных сил 61-го корпуса 13-й армии Западного фронта. Не имея связи с корпусом, комдив М. Т. Романов принял решение о выходе из окружения самостоятельно, так как боеприпасы кончались.

Генерал М. Т. Романов открыл это совещание следующим сообщением: "Утром 24 июля в штаб дивизии из 747-го стрелкового полка были доставлены два парламентёра - офицер и солдат из полка "Великая Германия" с белым флагом и белыми повязками на рукавах, без оружия. Они вручили мне документ, адресованный начальнику Могилёвского гарнизона и подписанный командиром 7-го армейского корпуса. В документе в ультимативной форме высказывалось требование о немедленном прекращении сопротивления и сдаче города, в этом случае враг обещал снисхождение к пленным. Ознакомившись через нашего переводчика с содержанием документа, мы с комиссаром дивизии сказали парламентёрам, что их командование заблуждается, полагая, что защитники Могилёва добровольно сложат оружие. В истории Красной армии ещё не было случая, чтобы гарнизон сдавался на милость врага, не исчерпав всех возможностей обороны, а советские части, обороняющие днепровский рубеж у Могилёва, являются верными наследниками традиций своих отцов. После этого ультиматум был возвращён парламентёрам, и они отправлены восвояси".

В заключение совещания комдив М. Т. Романов огласил следующий приказ:

"1. Противник окружает нас с запада, с севера и юга пехотными частями 7-го армейского корпуса, с востока действует дивизия СС "Райх".

2. 27 июля с наступлением темноты всем частям и штабам оставить город Могилёв и начать пробиваться из окружения:

а) частям, действующим на левом берегу р. Днепр, под общим командованием командира 747-го стрелкового полка Щеглова прорываться в северном направления: пункты прорыва на местности назначить командиру полка. По прорыву кольца окружения повернуть на восток в направлении лесов, что восточнее Могилёва, и двигаться до соединения со своими частями;

б) частям, обороняющимся на правом берегу р. Днепр, под общим командованием командира 388-го стрелкового полка Кутепова прорываться из окружения в юго-западном направлении вдоль Бобруйского шоссе на кирпичный завод и далее в лес в районе д. Дашковка, в тыл врага. В дальнейшем, следуя в южном направлении, вдоль р. Днепр, переправиться на его левый берег и после этого двигаться в восточном направлении до соединения со своими частями;

в) группе управления дивизии, штабу дивизии, дивизионным частям (батальон связи, сапёрный батальон и др.) двигаться за 388-м стрелковым полком во втором эшелоне".

Кроме того, был издан ещё один приказ: всем частям, штабам и подразделениям всё своё имущество и вооружение, которое невозможно увезти с собой, привести в негодность или уничтожить; все деньги, которые в большой сумме хранились в финансовой части, сжечь; а также сжечь все боевые документы частей (документацию, коды, шифры и так далее).

Всем было уже ясно: гарнизон Могилёва сделал всё, что мог, и что прорыв - это последний шанс на спасение.

О стойкости защитников города через много лет после войны вспоминал и бывший враг, немецкий историк П. Карел (Пауль Шмидт): "...В Могилёве, который оказался в тылу немецких войск, в течение многих дней продолжались упорные бои... они продолжали сражаться даже в безвыходном положении... Дорогой ценой пришлось заплатить немецкой армии за город, который оказался уже позади линии фронта".

...Далее в приказе генерал-майора М. Т. Романова следовал пункт (пожалуй, самый горький из всех): "Всех раненых, неспособных следовать самостоятельно, оставить в г. Могилёве в дивизионном госпитале вместе с медицинским персоналом. Старшим назначить врача 224-го отдельного медицинского батальона военврача 3-го ранга Владимира Петровича Кузнецова".

Дело в том, что в городе к тому времени находилось более четырёх тысяч наших раненых бойцов и командиров, а в дивизионный госпиталь всё прибывали и прибывали новые раненые, эвакуировать которых было уже невозможно.

Оставшихся в покинутом советскими войсками Могилёве с ранеными военврачей В. П. Кузнецова, А. И. Паршина, Ф. И. Пашанина немцы впоследствии казнили на городской площади, согнав к этой виселице жителей.

Перед казнью, чтобы слышал народ, В. П. Кузнецов - один из военврачей - воскликнул: "Слава нашей Родине, позор кровавому фашизму!"

Впоследствии, в 1970 году, один из них - Фёдор Ионович Пашанин, военврач 3-го ранга 224-го отдельного медико-санитарного батальона, был награждён орденом Отечественной войны I степени посмертно "за геройские действия по спасению советских военнопленных во время оккупации Могилёва"...

В дождливую ночь с 26 на 27 июля 1941 года уцелевшие защитники города взорвали стратегически важный мост через Днепр и пошли на прорыв за реку Сож. Впереди шёл командир дивизии М. Т. Романов, руководитель обороны Могилёва.

Бой по прорыву из окружения начался на юго-западной окраине города. При первом же столкновении с противником наши бойцы бросились врукопашную. К сожалению, не многим из них удалось выйти из окружения, большинство погибли, были ранены или попали в плен. Судьбы тысяч и тысяч из них остаются неизвестными до сих пор...

Тем временем в бой вступила группа прикрытия, занимавшая позиции за баррикадами в центре города. Ею руководил майор В. А. Катюшин, начальник оперативного отдела штаба 172-й дивизии. Бойцы его сводного полка, прикрывавшие прорыв, всю ночь вели тяжёлые бои на улицах.

Несколько раз немецкие автоматчики бросались на баррикады, но бойцы майора Катюшина уничтожали их из винтовок. Исход дела решили подошедшие к месту боя немецкие танки...

Тем не менее после завершения обороны Могилёва майору В. А. Катюшину удалось перейти линию фронта: остатки его полка (около 300 человек) форсировали Днепр севернее города и соединились позднее с частями нашей 13-й армии.

Погибали, но не сдавались

Полковник Семён Фёдорович Кутепов (1896-1941) пропал без вести. Место, где он похоронен, неизвестно до сих пор.

Когда в ночь на 27 июля 1941 года остатки 172-й стрелковой дивизии пытались прорваться из окружения, их отход прикрывал также и 388-й стрелковый полк С. Ф. Кутепова, который остался на правом берегу Днепра.

Уже к утру полк располагал лишь небольшим клочком земли, который был окружён немцами со всех сторон. Несколько десятков обессиленных советских бойцов стояли до последнего... Патроны были на исходе. Но... "Каждый патрон в сердце врага!" - приказывал его командир.

Позднее Константин Симонов, на которого отважный полковник произвёл такое впечатление, попытался разузнать о его судьбе. Он выяснил, что Семён Фёдорович был тяжело ранен в этом бою в обе ноги и истёк кровью. Но по документам Центрального архива министерства обороны РФ он до сих пор продолжает числиться пропавшим без вести.

...В 1959 году в свет вышла первая часть романа К. Симонова "Живые и мёртвые", где по материалам записок автора описывается начальный период войны. Там мы встречаем и одного из главных героев - комбрига Фёдора Фёдоровича Серпилина, прообразом которого стал Семён Фёдорович Кутепов.

...В Могилёвском и Чаусском районах при выходе из окружения погибли или попали в плен тысячи воинов Красной армии и народных ополченцев. Оказались в плену и начальник артиллерии 61-го стрелкового корпуса комбриг Н. Г. Лазутин, командир 53-й стрелковой дивизии полковник И. Я. Бартенёв.

Из состава 53-й стрелковой дивизии, участвовавшей в обороне Могилёва, к 20 июля на сборном пункте за Десной собрались около тысячи человек без тяжёлого вооружения. Тем не менее позже 53-я стрелковая дивизия была восстановлена и сражалась в составе Западного фронта.

А 110-я стрелковая дивизия была уничтожена едва ли не полностью. Её командир полковник В. А. Хлебцев перешёл к партизанским действиям: 16 декабря 1941 года он вывел из окружения к своим группу из 161 человека... Поэтому в сентябре 1941 года эта дивизия была расформирована.

Но ряду отрядов наших войск всё же удалось пробиться из Могилёва к своим. Так, вышел из окружения командир 20-го механизированного корпуса генерал-майор Н. Д. Веденеев, а остатки 26-й танковой дивизии вывел из окружения её командир генерал-майор В. Т. Обухов. Командир 38-й танковой дивизии полковник С. И. Капустин попал в плен под Рославлем 29 сентября 1941 года. Впоследствии обе эти танковые дивизии были расформированы.

Ещё часть остатков 210-й моторизованной дивизии в начале августа 1941 года вывел из окружения её командир комбриг Ф. А. Пархоменко.

А одному из главных героев обороны Могилёва генерал-майору М. Т. Романову самостоятельно с группой бойцов удалось прорваться на запад в Тишовский лес (по Бобруйскому шоссе). Но во время общего прорыва он был тяжело ранен. Тем не менее из окружения М. Т. Романов вышел достойно. Впоследствии, 9 августа 1941 года, он был награждён орденом Боевого Красного Знамени и назначен начальником штаба 34-й армии.

Кстати, все те, кто отличился в боях за оборону Могилёва, а это более 50 человек командного состава, были награждены за это в августе 1941 года. Но в момент издания приказа о награждении судьба большинства из них так и оставалась невыясненной.

Впоследствии М. Т. Романов повторно попал со своими частями в окружение и был пленён гитлеровцами 22 сентября 1941 года: немцы увезли беспомощного, раненого генерала в Луполовский лагерь смерти. Там он и числился в плену как командир 172-й стрелковой дивизии, оборонявшей Могилёв. А официальный приказ о новом назначении М. Т. Романова состоялся только 24 сентября 1941 года, то есть уже после его пленения...

Луполовский лагерь военнопленных ("Шталаг N 341") был создан немецкими оккупантами в августе 1941 года на окраине Могилёва, в районе Луполова, для содержания советских военнопленных. Лагерь был обнесён колючей проволокой, по которой пропускался электрический ток. Узников содержали в антисанитарных условиях (свирепствовал тиф), пытали, морили голодом, расстреливали.

За время существования этого лагеря до 1943 года в нём погибли более 40 тысяч человек. Известны имена лишь 389 из них...

После неудачной попытки побега из этого концлагеря генерал-майор М. Т. Романов 19 ноября 1941 года был отправлен в концлагерь "Oflag-XIII D" (Хаммельсбург), находившийся в Германии, предназначенный для содержания пленных офицеров Красной армии. Он располагался на территории полигона Хаммельбург в Нижней Франконии к северу от Вюрцбурга. За время Великой Отечественной войны в лагере было зарегистрировано более 18 тысяч пленных советских офицеров.

В плену командир 172-й стрелковой дивизии вёл себя достойно. Именно здесь 3 декабря 1941 года М. Т. Романов умер от последствий пулевого ранения, полученного им ранее, и был захоронен на лагерном кладбище.

В кинофильме "Битва за Москву" Ю. Н. Озерова образ генерал-майора М. Т. Романова воплотил Народный артист России Борис Щербаков. Но при этом было ошибочно указано, будто бы генерал был повешен фашистами в городе Борисове.

Также образ комдива М. Т. Романова был использован в фильме "Днепровский рубеж" (Белоруссия, 2009 год). В наши дни на улице Челюскинцев в Могилёве стоит бюст генерал-майора М. Т. Романова.

28 июля 1941 года начальник германского Генерального штаба сухопутных войск Франц Гальдер записал в своём дневнике: "Район г. Могилёва окончательно очищен от войск противника. Судя по количеству захваченных пленных и орудий, можно считать, что здесь, как и предполагалось, первоначально находились шесть дивизий противника".

Но на следующий день, 29 июня, он написал в дневнике: "Русские сопротивляются отчаянно, но действия их носят разрозненный характер и поэтому малоэффективны". То есть отдельные наши части ещё продолжали сопротивление.

Документов, позволяющих в деталях восстановить события обороны Могилёва, сохранилось очень мало, и почти не осталось в живых свидетелей тех событий... Между тем, по последним данным, из всех "котлов" 1941 года, созданных немецко-фашистской армией, самое меньшее число пленных было взято немцами именно у Могилёва: 15 тысяч, в том числе четыре тысячи раненых...

Удерживая город до последней возможности, части генерала М. Т. Романова сумели надолго сковать крупную группировку противника и нанести ей чувствительный урон.

Могилёвская оборона сыграла существенную роль в замедлении наступления гитлеровских войск на пути к Москве. Именно в оборонительных боях летом 1941 года было заложено начало срыва немецкого плана "молниеносной войны".

Их подвиг положил начало будущему разгрому немцев под Москвой...

Пример доблести и самоотверженности

До настоящего времени сведения о тех, кто погиб под Могилёвом в июле 1941 года, остаются неизвестными: даже документов, позволяющих в деталях восстановить все события обороны города, сохранилось очень мало.

Что уж тут говорить о документах, позволяющих установить личности отдельных бойцов Красной армии, оборонявших этот город... Но тем не менее в ходе поисков мне всё же удалось установить ряд имён моих земляков-боготольцев, которые сражались в июле 1941 года под Могилёвом.

Первый из них - Иван Антонович Горнашко, 1921 года рождения, уроженец Семёновского района Черниговской области. Он был призван в РККА 27 февраля 1941 года Боготольским РВК. Рядовой. Служил в танковой части (в/ч N 9722). Считался пропавшим без вести. Его отец Антон Моисеевич Горнашко, 1893 года рождения, проживал в деревне Надеждинка Тузлуковского сельсовета Боготольского района.

Но, как выяснилось, позже И. А. Горнашко попал в плен 27 июля 1941 года у посёлка Дрибинский Могилёвской области. Он находился в немецких концлагерях до 17 апреля 1945 года. Был освобождён из плена, после чего направлен 20 мая 1945 года служить в 36-й запасной стрелковый полк 57-й гвардейской Новобугской стрелковой дивизии.

Второй боец - Василий Дмитриевич Кривенко, 21 декабря 1921 (1922) года рождения, уроженец села Владимировка Боготольского района. Он был призван в РККА в апреле 1941 года Боготольским РВК. Рядовой. Попал в плен 28 июля 1941 года под Могилёвом. Находился в немецком концлагере "Шталаг X D (310)". Погиб в плену 12 декабря 1941 года. Место его захоронения, по немецким источникам,- Витцендорф.

Его отец Дмитрий Фёдорович Кривенко, 1892 года рождения, и мать Федора Ивановна, 1891 года рождения, проживали во Владимировке.

Гавриил Петрович Барков, 1911 года рождения, уроженец Курской области. Он был призван в РККА 29 мая 1941 года Боготольским РВК. Рядовой. Стрелок. Служил в 252-м стрелковом полку 70-й стрелковой дивизии 16-го стрелкового корпуса 11-й армии Западного фронта.

Как следует из документов, он попал в плен 26 июля 1941 года под Могилёвом. Освобождён в 1945 году и направлен 21 мая в 18-й армейский запасной стрелковый полк.

Герасим Романович Руденок, 5 января 1920 года рождения, уроженец деревни Бобрики Витебской области Белоруссии. Призван в РККА 13 апреля 1941 года Боготольским РВК. Сержант. Механик-водитель танка. 120-й отдельный танковый полк. По первоначальным официальным данным - пропал без вести. Его жена Прасковья Ивановна Руденок проживала в деревне Гнетово Разгуляевского сельсовета Боготольского района.

Но, как выяснилось позже, он тоже попал в плен 28 июля 1941 год в районе города Чаусы Могилёвской области. Освобождён 25 марта 1945 года советскими войсками и направлен 2 апреля 1945 года в 18-й армейский запасной стрелковый полк 3-й армии. Демобилизован 15 мая 1946 года.

Впоследствии, 6 апреля 1985 года, Г. Р. Руденок был награждён орденом Отечественной войны II степени. Он проживал в деревне Гнетово, работал механиком в Критовском совхозе.

Пятый из них - Николай Семёнович Прудников, 1921 года рождения, уроженец деревни Георгиевка Четского сельсовета Боготольского района. Призван в РККА 7 апреля 1941 года Боготольским РВК. Сержант. Танкист. П/я N 25 "ш". Последнее известие от него датировано 7 июня 1941 года. Пропал без вести в 1941 году.

Но по другим данным, со слов товарища, Н. С. Прудников был тяжело ранен при отходе из города Осиповичи в Могилёв, и дальнейшая его судьба неизвестна. Его отец Семён Васильевич Прудников проживал в Георгиевке.

Это всё, что пока удалось узнать о земляках-боготольцах, оборонявших Могилёв...

В советских официальных источниках почти ни слова не говорилось о Могилёвской оборонительной эпопее в июле 1941 года. Она упоминалась лишь мельком в Советской военной энциклопедии, в разделе "Смоленское сражение": "Часть сил 13-й армии прорвалась за реку Сож, а остальные, отбив танковые атаки немецко-фашистских войск, удерживали г. Могилёв".

А в энциклопедии "Великая Отечественная война 1941-1945 годов", изданной в 1985 году, об этой эпопее тоже сказано скупо: "Советские войска и отряды народного ополчения героически обороняли г. Могилёв в ходе начавшегося Смоленского сражения, но вынуждены были оставить город 26 июля 1941 года".

В "Истории Второй мировой войны" значение обороны Могилёва определено одним абзацем: "Немецкие дивизии оказались скованными на всех участках фронта. Одни из них сдерживали натиск окружённых 16-й и 20-й армий, другие отражали удары с фронта, третьи противодействовали советским войскам за Днепром (на Бобруйском направлении) и были связаны боями за г. Могилёв. Поэтому в тот период немецко-фашистское командование не имело сколько-нибудь компактной группировки для наступления на Москву".

И всё...

Тем не менее, по словам командующего Западным фронтом генерал-лейтенанта А. И. Ерёменко, "...героическая 23-дневная оборона города Могилёва явила собой пример доблести и самоотверженности советских воинов и гражданского населения, их неразрывного единства. Подвиг могилевчан... явился прообразом героической обороны год Сталинграда".

Далее, как писал впоследствии маршал А. И. Ерёменко, значение обороны Могилёва было в том, что она оказалась "таким препятствием на пути потока гитлеровских полчищ, которое разорвало и нарушило их оперативное построение, затормозило движение правого крыла группы армий "Центр", нацеленной с самого начала войны на Москву. Могилёв - важный оперативно-стратегический пункт и крупный узел дорог и линий связи. Поэтому продолжительное удержание его в наших руках тормозило продвижение и снабжение фашистских армий, срывало их планы по управлению войсками".

Военные действия, связанные с боями под Могилёвом в июле 1941 года, принято рассматривать в контексте летней оборонительной операции и начала Смоленской битвы: немцы уже захватили Смоленск и подошли к Ельне, а защитники Могилёва всё ещё оттягивали на себя четыре дивизии врага.

Именно здесь был получен бесценный опыт, использованный позже при обороне Сталинграда. Поэтому впоследствии город Могилёв нередко называли "Отцом Сталинграда"...

В 1965 году, к 20-летию юбилея Победы, на территории школы-интерната N 2 города Новомосковска Тульской области был установлен памятник участникам 172-й стрелковой дивизии, павшим в годы Великой Отечественной войны.

А в 1995 год в Белоруссии был открыт мемориальный комплекс защитникам Могилёва "Буйничское поле". Он включает в себя арку входа, которая соединена аллеей с центральной композицией: её венчает 27-метровая часовня, построенная в стиле православной архитектуры. Её стены внутри облицованы светлым мрамором, на которых размещены мемориальные доски с сотнями фамилий наших воинов и ополченцев-могилевчан, погибших при обороне города.

В центре часовни - "Маятник Фуко". Под часовней находится склеп, предназначенный для торжественного перезахоронения останков воинов, обнаруженных на полях боёв в окрестностях Могилёва. Вокруг расположены образцы боевого вооружения и техники периода войны, рядом - "Озеро слёз". Немного в стороне остатки противотанкового рва и памятный камень Константину Симонову.

Сам поэт и писатель К. Симонов, лауреат Ленинской премии, Герой Социалистического Труда, завещал, чтобы после его смерти его прах был развеян здесь, под Могилёвом, над Буйничским полем, что и было исполнено в сентябре 1979 года.

Первый секретарь ЦК КП Белоруссии П. К. Пономаренко впоследствии написал: "Сражение за Могилёв вошло в историю Великой Отечественной войны как один из первых примеров действительно всенародной обороны города".

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 25 апреля 1980 года за мужество и стойкость, проявленные трудящимися города в годы Великой Отечественной войны, и за успехи, достигнутые в хозяйственном и культурном строительстве, Могилёв был награждён орденом Отечественной войны I степени.

Что касается захоронения защитников города в братских могилах, то здесь до настоящего времени не имеется ни одного достоверно документированного захоронения периода 1941 года...

Могилёвская оборона сыграла существенную роль в замедлении наступления гитлеровских войск на Москву. Именно в оборонительных боях летом 1941 года был заложен срыв немецкого плана "молниеносной войны".

В целом оборона Могилёва имела огромное значение для последующего хода войны: здесь было задержано наступление группы армий "Центр" на главном, столичном направлении. Удерживая город до последней возможности, части генерала М. Т. Романова сумели надолго сковать крупную группировку противника, нанеся ей чувствительный урон.

30 июля 1941 года Гитлер издал приказ о переходе группы армий "Центр" к обороне. Тем самым было выиграно время для подготовки стратегических резервов и создания глубоко эшелонированной обороны на московском направлении.

Всего за годы войны в Могилёве и его окрестностях погибли более 70 тысяч советских граждан. Ещё около 30 тысяч могилевчан были вывезены на принудительные работы в Германию.

Подвиг защитников Могилёва положил начало будущему разгрому немцев под Москвой, а победа в 1945 году состоялась благодаря подвигу солдат 1941 года. Поэтому далеко не случайно то, что ряд историков в настоящее время считает, что Могилёву надо присвоить почётное звание "Город-герой".

Боготол.