Надежда Баринова - неугомонная звезда казачинской сцены

Давно мне хочется рассказать об актрисе Казачинского народного театра Надежде Аркадьевне Бариновой.

Всю жизнь прожила она в Казачинском, посвятив себя развитию культуры. В знак признания её заслуг Надежде Аркадьевне было присвоено звание "Почётный гражданин Казачинского района".

В ноябре она отметила свой юбилей. Поздравляю прекрасную коллегу и потрясающую женщину с круглой датой! Невероятных тебе сил, здоровья и энергии, Надежда Аркадьевна!

Она пришла ко мне в театр взбалмошной девчонкой, острой на язык и очень любопытной. "А это зачем, а это что? А это..." - вопросы сыпались один за другим. И надо было терпеливо объяснять: "Это - театральная маска для создания нужной атмосферы, ведь мы ставим комедию, а это - суперзанавес, а это - рампа..."

Так входила Надя в театральную жизнь, которая потом стала её второй жизнью. Любопытство её мне тогда понравилось, и я предложил ей роль студентки-практикантки в молодёжном спектакле "Сады цветут" по пьесе В. Масса и Н. Кучеренко. Это был озорной, весёлый спектакль о дружбе, о любви, и Надя сыграла свою роль ярко, темпераментно, запоминающееся, сыграла, можно сказать, себя, но легко, изобретательно, колоритно.

Это были, разумеется, только её первые робкие шаги на многотрудной и ухабистой актёрской стезе. Потом были другие спектакли, где она опять же играла саму себя (очень удачный, кстати, дебют для любого начинающего актёра - роли, которые совпадают по характеру с личностью исполнителя: их играть им легче).

Например, героини спектаклей "Зовут голубые дали" и "Мужчины, носите мужские шляпы" по пьесам А. Лаверова и А. Хмелика были сродни самой исполнительнице, близки её сценическому темпераменту. Эти роли не требовали перевоплощений. Будь живой, органичной, правдивой, правильно решай сценическую задачу,- и успех тебе обеспечен.

Шли годы. Уходила постепенно молодость, а вместе с нею и юный задор, зато приходила творческая зрелость, крепла любовь к театру и появлялось понимание его. Через какую роль высказать со сцены свою внутреннюю боль, своё отношение к жизни?

Не все пьесы, которые готовил к постановке наш театр, были в унисон характеру Надежды Бариновой. Играть в них она соглашалась только из уважения к коллективу, из нежелания подвести его, и только пробуждающийся уже талант актрисы позволил ей сыграть в них если и не блестяще, то, во всяком случае, очень неплохо. Но ей хотелось чего-то более глубокого, мятущийся от внутренних противоречий характер требовал воплощения на сцене в иной, драматической роли.

Своей неудовлетворённостью текущим репертуаром она заразила и меня. Я перечитывал десятки новых пьес, проклиная вполголоса сверхтребовательную актрису, а где-то в подсознании благодарил её за то, что не даёт она "моей душе лениться".

Я предлагал новой "звезде" театра много пьес, где, на мой взгляд, она могла бы самовыразиться с большой полнотой, но Надежда отвергала все мои предложения: "Не то!" И однажды предложила сама "Бесприданницу" Н. А. Островского.

Это было для меня неожиданно - я не был готов к такой сложной пьесе ни как режиссёр, ни как администратор театра. Тем не менее, поразмыслив и выслушав аргументы нашего актёрского коллектива (а Надежда уже успела заразить идеей всех), я всё-таки согласился на Островского: пусть будет "Бесприданница"!

Не могу судить, как я сам сыграл Паратова,- по возрасту как-то уже не подходил вроде бы на роль героя-любовника, но мать и дочь Огудаловы (Н. Баринова и Т. Щук) были великолепны. Спектакль имел большой успех, некоторые его эпизоды были показаны даже по краевому телевидению.

Надежда в этом спектакле впервые играла не себя. В свои неполные тридцать лет она создала живой образ эгоистично любящей матери, желающей видеть свою дочь счастливой. Появилась у актрисы плавность в движениях, приобрёл голос нежные ноты, стала плавной и походка.

Она словно наяву перенеслась в эпоху Островского и жила в ней, заставляя и зрителей полтора часа жить в девятнадцатом веке. Куда исчезла резкость движений, присущая исполнительнице, легкомысленность взгляда из прежних ролей! Надежда доказала, что она способна на перевоплощение.

И уже следующая пьеса по знаменитой повести Валентина Распутина "Последний срок" была включена в репертуар театра только лишь из-за Надежды Бариновой.

Роль восьмидесятилетней старухи Анны самодеятельная актриса сыграла страстно, но без фальши, не впадая в чрезмерную характерность (старческий голос, походка, грим и тому подобное). Она как бы менялась внешне, но внутренняя убеждённость позволила создать ей полнокровный образ простой русской женщины, сделавшей для людей всё, что было в её силах, и теперь со светлой грустью, без страха покидающей этот мир.

"Уходя, оставь доброе зерно на Земле, чтобы оно дало новые плоды" - эту мысль, этот завет старухи-матери актриса сумела передать зрителям образно, и они ей поверили.

Много было у Надежды Бариновой и "проходных" ролей, не принёсших удовлетворения ни самой актрисе, ни зрителю. Но те спектакли, которые ей нравились самой, в которых характеры её героинь были созвучны её характеру, в которых она не играла, а жила, запомнились и стали достижением не только её самой, но и всего театра.

В "Сослуживцах" по пьесе А. Брагинского и Э. Рязанова (руководитель крупного учреждения), в "Женатом женихе" А. Штейна (завхоз педучилища) и в других спектаклях Надежда показала себя как острохарактерная актриса, умеющая найти особые краски в обрисовке персонажей.

Во многих спектаклях Надежда Баринова играла в паре со своим мужем Николаем Кустовым. До сих пор помнится лирический "Июнь, начало лета" по пьесе Э. Эдлиса, где они играли мужа и жену, любящих друг друга, но уходящих друг от друга навсегда. Интересно, что после этого спектакля в жизни они стали мужем и женой. Их объединил театр.

Памятен зрителям и спектакль по пьесе Н. Семёновой "Печка на колесе", где Надежда и Николай опять сыграли мужа и жену. Спектакль этот был показан и в Красноярске. Он получил высокую оценку театральной критики.

Работать с Надеждой Бариновой было и легко, и трудно. Легко потому, что она полностью доверялась режиссёру, но только в том случае, правда, если их мнения совпадали. Но если не по нутру ей пьеса, роль, контакт найти было очень трудно, а иногда установить его вообще не представлялось возможным.

Часто её неприятие и собственной роли, и пьесы в целом пагубно отражались на качестве всего спектакля. Сама актриса хорошо это понимала, но сделать с собой ничего не могла ("натура" не позволяла). Впрочем, это случалось тогда, когда я вводил её в спектакль против её желания, когда не было других исполнительниц. Так случилось и с "Воспитанницей" по пьесе Н. А. Островского. "Скрипела", но играла.

Но на выручку она шла охотно: только благодаря ей не сорвалась премьера спектакля "Верочка" по пьесе А. Макаенка. Как часто бывает, накануне заболела одна из исполнительниц, и Надежда, не задумываясь, сама предложила свои актёрские услуги, хотя пьеса ей и не очень понравилась. С ходу, но ярко она сыграла острохарактерную роль махровой мещанки Ганны Исааковны, и сыграла здорово. Спектакль был спасён.

Когда Баринова "в ударе", играть с нею было легко. Это я знаю по себе, так как не раз был её партнёром по сцене. Об этом говорили все, кто играл с нею вместе,- Н. Харламова, В. Логинова, О. Фокина, Е. Мощина, С. Серебряков, С. Крыжановский, Л. Бухгамер и многие, многие другие. Ведь в театре, как нигде, очень нужны дружеская поддержка, чувство локтя, взаимовыручка, ибо иначе нельзя.

Театр - искусство коллективное. Это давным-давно уяснила себе актриса народного театра, лауреат Всесоюзного фестиваля народного творчества Надежда Аркадьевна Баринова. И я сегодня говорю и ей, и всем актёрам нашего коллектива спасибо за творческий подвиг, за труд.

...Казачинского народного театра давно уже нет, но он жив в сердцах тех, кто хоть однажды ступил на его сцену. Живы и спектакли, в которых они играли. А потому театр - бессмертен...

Юрий ВАРЫГИН,

Заслуженный работник культуры РФ, член Союза журналистов России.

Красноярск - Казачинское.