ТЕМА:

ТЕМА:

Сибири - высокую культуру!

767 03:15, сегодня

"Инстаграм" - крупье, но карта - Пушкинская, а козыри - у Достоевского

В Красноярском краевом драматическом театре имени А. С. Пушкина вопреки пандемии на малой сцене состоялась очередная премьера от Олега Рыбкина.

Это весьма динамичный спектакль по пьесе современного автора Светланы Баженовой, в которой используются мотивы хрестоматийной петербургской поэмы Фёдора Михайловича Достоевского "Двойник".

Впрочем, на первый взгляд от классика в этом сочинении мало чего осталось, хотя все герои - на месте, только они стали вполне современными персонажами, активно продвигающими себя в Интернете, да и в реальной жизни занимающимися наимоднейшим ремеслом - устройством театрализованных праздничных инсталляций.

Сначала выполняют заказ, воскрешая популярный сериал "Твин Пикс", а в конце берутся за набившего им оскомину "Человека-паука". Но сам рабочий процесс в этой фирме отражён как бы походя, всё действие сосредоточено в свободных паузах, когда все герои, кроме главного, без устали выставляют посты в "Инстаграме", а потом что-то празднуют и затем маются с похмелья.

И здесь нужно отдать должное художникам постановки - питерским талантам Лёше Лобанову, Наталье Наумовой (видео) и нашему Митричу (свет). Они сумели превратить крохотный репетиционный зал "Пушки" в модерновую интернет-студию, где действие как бы раздвоилось: значительная его часть проходит на экранах, а что-то актёры представляют в реальности, хотя и эта самая реальность также порой переходит в крохотную выгородку за сценой, которая тоже является экраном, из которого можно вылезти на главную площадку.

Одним словом, эту постановку можно назвать без преувеличения модной из-за тех сценических приёмов, что в ней используются. Режиссёр Олег Рыбкин даже волновался: успевают ли зрители читать небольшие подписи к постам, что высвечиваются на экране. Они тоже стали важными частями всей интриги спектакля. Безусловно, подобная "хайповость" сама по себе может привлечь молоденького зрителя, который не мыслит себя без всевозможных гаджетов и виртуальной темы...

Впрочем, использование подобного материала в нашем театре впервые произошло ещё в 2003 году, когда на камерной сцене была представлена норвежская пьеса "Бунтовщики в Интернете", в ней как раз дебютировала юная и тогда, и сейчас Виктория Болотова. Тогда все эти смайлики и прочие электронные штуки были в диковинку, ну а в современной постановке они уже вполне освоились на сибирской сцене.

Но замечательно, что и в том, и в другом спектаклях принимает участие именно Виктория, которая на этот раз исполнила роль одной из офисных служащих, образ которой восходит к немке Каролине, в которую был влюблён главный герой Достоевского - титулярный советник Яков Петрович Голядкин.

На мой взгляд, то есть взгляд насмотренного зрителя, именно Болотова сумела творчески и весьма талантливо раздвоиться: одной ногой оказаться в той фантасмагории, что представил Олег Рыбкин, а другой зацепиться за трагическую тональность "Двойника". Хотя возможностей у неё было не так много: она постоянно выкаблучивается в "Инстаграме", непрерывно хохочет до истерики в реальном действии.

Но есть... пара мимолётных пауз, а ещё её огромные и очень печальные глаза, которые представляют истинную сущность героини. Причём этим взором, словно покровом Богородицы, покрывается весь спектакль, потому что остальные персонажи не могут скинуть со своих лиц маски, которые на них надели режиссёр и автор пьесы.

Почему так происходит? Потому что мистические мотивы Достоевского в наше время превратились в самую обычную форму социального двойничества. Если помните, то у тихого Голядкина, который не вписывается в бурную жизнь своего департамента, появляется двойник, который быстро занимает его место и отправляет настоящего Якова Петровича в сумасшедший дом.

В современной пьесе все герои давно уже превратились в своих же двойников из "Инстаграма", у них просто нет времени побыть самими собой, так как они постоянно снимают друг друга и выставляют эту картину в виртуалке. Поэтому, когда от имени Голядкина в этом самом пространстве появляется несколько злобных постов по их поводу, они понимают, что скучнейший Яша не виноват, он просто на это не способен, а шутку в "Инстаграме" сотворил его "двойник", то есть тот, кто попросту взломал его учётную запись - аккаунт. Всего-то делов...

Так что никакой мистики, Достоевский отдыхает, в XXI веке возможно и не такое. Тем более сейчас, когда пандемия всех нас заперла именно в онлайн-пространстве, где так легко и заманчиво представить себя смелым и дерзким двойником самого себя, которому любые моря виртуальных проблем по колено.

Вот такую историю представил Олег Рыбкин, довольно внятно обозначив последовательное стремление в своих постановках последнего времени оформить какое-то очень важное для себя послание своему зрителю. Какое именно?

Тут всё не так просто. С одной стороны, все эти работы сделаны очень ярко, даже крикливо, в них много внешних эффектов и просто беготни по сцене, а вот философская подоплёка сведена к минимуму. Мне кажется, что Рыбкин озабочен тем, чтобы современному зрителю, с его клиповыми, то есть десятисекундными мыслишками, было нескучно, и он не покинул представление.

Ну, а с другой, сам выбор этих работ: "Розенкранц и Гильденстерн мертвы", "Мы, герои" - демонстрирует интерес к классическому "маленькому человеку", который в своей бесталанности и растерянности порой не вызывает сочувствия, но именно он оказывается в центре внимания нашего маститого мастера.

Может быть, это происходит потому, что людей не бывает ни больших, ни маленьких, но в нынешнюю эпоху торжествующего индивидуализма в России многие наши сограждане ощущают собственную ненужность (даже порой никчёмность!) ни обществу вокруг, ни своей стране, ни даже соседям по лестничной клетке. Что же нам остаётся?

Может быть, только виртуальное пространство, где можно стать кем угодно, хоть Человеком-пауком, хоть жителем неведомого Тибета, куда, может быть, и добрался современный Голядкин.

И всё-таки, хотя Рыбкин в этом и не уверен, шанс вернуться к самим себя у нас ещё есть. Хотя коварный "Инстаграм" держит банк, но у нас в руках появилась настоящая Пушкинская карта, ну а в козырях всё ещё беспощадный в своих духовных терзаниях Фёдор Михайлович.

P. S. Кстати, профессия человека раздающего карты, что в XIX веке называлась крупье, сейчас получила другое имя - дилер. Словечко весьма популярное нынче.