"И ранней порой мелькнёт за кормой знакомый платок голубой"

В 1930-е годы в Енисейске, в устье реки Мельничной, располагалась база флота Сибирского гидрографического управления Главного управления Северного морского пути (Енбаза СибГУ ГУСМП).

Ежегодно с началом навигации экспедиции СибГУ уходили из Енисейска на Север, чтобы детально изучить водные пути Карского моря и Енисейского залива. О труде и быте моряков и гидрографов, работавших среди дрейфующих льдов и ледяных торосов, рассказывали газеты "Красноярский рабочий", "Большевик Арктики" (Красноярск), "Енисейская правда" (Енисейск), "Большевик Заполярья" (Игарка).

В частности, 17 марта 1936 года в газете "Большевик Арктики" были опубликованы заметки под общим заголовком "Люди и дни Енисейской судоремонтной базы". В статье "Как мы проводим свои досуги" сообщалось:

"Большую любовь со стороны рабочих и инженерно-технических работников заслужил наш драматический кружок. В составе его, главным образом, рабочая молодёжь. У нас выдвинулись и выросли свои молодые режиссёры: шкипер лихтера тов. Пильников и рулевой тов. Коневский. В зимние вечера наши судоремонтники с большим удовольствием посещают постановки драматического кружка. Особенным успехом пользуются пьесы "Разлом" Лавренева и комедия "Чудесный сплав" Киршона".

Ниже публикуется фрагмент рукописи Владимира Вячеславовича Коневского (Каневского), одного из молодых режиссёров драмкружка клуба водников в Енисейске.

Помогая научному сотруднику Енисейского краеведческого музея Марии Михайловне Левис, изучавшей тему Северного морского пути, Коневский решил познакомиться с Арктикой на практике. В 1933 году он отправился на острова Карского моря в качестве старшины топографической группы. В 1933 - 1936 годах работал на ледокольном гидрографическом судне "Циркуль", а затем - шкипером и старшим рулевым парусно-моторного бота "Сталинец".

Текст В. В. Коневского из сохранившейся в архиве Енисейского историко-архитектурного музея-заповедника имени А. И. Кытманова рукописи посвящён выходу судов СибГУ из Енисейска утром 5 июля 1933 года:

"Наконец последняя ночь - Енисей гладкий, блестящий, зеркальный. Над головой бледно-сиреневое небо белой ночи. На западе чёрным крылом залегли ряды грозовых облаков. Тихий пустой бульвар, стрелы белых молчаливых церквей. Где-то тренькает гитара грустненький вальс, отдалённо лают собаки.

Тихий Енисейск спит, спит не аллегорически, но по-настоящему, ибо ночь уже ушла за первую половину. На востоке неугасающая заря разгорается ярче и ярче. Наши пароходы задумчиво дымят, пыхтят тихонько паром. И как бы задумались в эту ночь о предстоящем им пути, о тысячах километров, холодных ледяных бурях, о ледниках Карского моря. Кажется, что думают они какую-то свою мысль.

Задумчив и, пожалуй, даже слегка грустен их вид. Яркими звёздами сверкают огни на мачтах. У бортов неумолчное "Вир-а-а-а!", "Майна!" и также непрерывный грохот лебедки. Она рычит, задыхается от усталости паром. Чёрные негры так странно экзотичны среди белой северной ночи. Сверкают белки глаз, зубы. Только струйки пота проложившие белые полоски на чёрных лицах да "истинно русская" речь развенчивают эту экзотику.

Подхожу к мосткам, вижу неизменного Юрия Германовича (завхоз Енисейской базы СибГУ Попов Ю. Г) и ещё какого-то моряка, слышу обрывки фраз: угля... тонн... погружено... Яркий мягкий свет беловато-матовой лампы, кожаные коричневые диваны, на столе карты, выкопировки. Склонившиеся над картами фигуры. Широколицый с неизменной трубкой в зубах капитан флагманского судна нашей экспедиции Демидов (полярный капитан Демидов Ф. П.). Рядом Шабунин (гидрограф Шабунин А. И.), начальник Лоцдистанции. Кто-то незнакомый мне в белоснежном морском костюме. И худощавый спокойный Воробьёв (начальник экспедиции Воробьёв В. И.).

Иду к себе на барку. Вахтенный задумчиво меряет палубу, отчётливы его шаги. Белая ночь всё белей и белей. Переплываю на барку:

- Так завтра едем?

Приглядываюсь: молодое безусое лицо, русые волосы колечками, из-под кепки серые глаза, широкое русское лицо. В глазах задумчивость и чуть-чуть грусти.

- Да, едем.

- Не хочется?

- Да нет, я так.

И снова топ, топ, топ по палубе.

А ночь светлей и светлей, ярче и ярче блеск зари. Уже блестят розовым блеском струйки Енисея. Гитара затихла. На берегу, полном суетливой жизни днём, тихо поёт вода. На бульваре только белые берёзки отвечают трепетом листьев предрассветному ветерку. Все пароходы встали рядом со своими барками и лихтерами, как будто учтивый кавалер взял под руку свою даму и собирается её провожать. Фигура в белом кителе стоит на трапе, уверенный резкий голос: "Через час выходим на рейд - посторонние уходите с судов".

Рядом вздох. Оборачиваюсь, это сероглазый парень, ночной вахтенный. В глазах затаенная грусть и ещё большая задумчивость. Смотрю по направлению его взгляда, вижу изящную женскую фигурку, треплет ветер ситцевое платье, в руках птицей-чайкой платок.

- Жена?

- Да, пятый месяц как женился, и вот в плавание...

У каждого на сердце и на душе своё...".

Коллега В. В. Коневского по драмкружку Яков Александрович Пильников, уроженец Большой Мурты, в 1930-е годы служил в Енисейске на ледокольном судне "Широта" и лихтере № 2. Позже, в 1940 - 1941 годах Я. А. Пильников стал одним из основателей посёлка речников Беляй на реке Чулым в Первомайском районе Томской области.

Беляй был основан экипажем парохода "Подпольщик" 15 октября 1940 года. В связи с невозможностью продвижения парохода во льдах капитан Щетников и начальник района судоходной обстановки Пильников определили местом случайной зимовки "Подпольщика" затон у озера Беляй. Речники построили землянку, ставшую первыми жилищем и мастерской будущего посёлка.

В 1941 году на Чулыме, в устье реки Тутунайки, Я. А. Пильников вызволил из ледового плена вмерзший пароход "Пионер".

Работая в Беляе на руководящих должностях, Яков Александрович был постоянным участником художественной самодеятельности. В память о родителях - красных партизанах, расстрелянных белогвардейцами в Большой Мурте 6 июня 1919 года - он организовал в посёлке историческую реконструкцию "Партизанский отряд". В новогодние праздники Я.А. Пильников любовно и небесталанно изображал Деда Мороза на ёлках для детей.