Екатерина Кускова утверждала, что политика Ленина есть политика предательства

Екатерина Дмитриевна Кускова (урождённая Есипова, по первому мужу - Ювеналиева) умерла в Женеве 22 декабря 1958 года в возрасте 89 лет. У неё была необычная и трудная судьба.

Родом она из семьи учителя словесности, затем - акцизного чиновника и малограмотной татарки. В возрасте 15 лет, обучаясь в последнем классе саратовской женской гимназии, осталась без родителей - отец застрелился, мать умерла от туберкулёза.

Чтобы обеспечить существование себе и младшей сестре, Екатерина заняла место матери по заведыванию богадельней, участвовала в работе различных кружков самообразования. Формально за пропуск большого числа уроков, в действительности же - за "возмутительный" характер сочинения на тему пушкинского стихотворения "Поэт и чернь" была исключена из гимназии. В 1885 году, сдав экзамены экстерном и получив аттестат с отличием, окончила её вместе со своими одноклассницами.

Осенью 1885 года она вышла замуж за своего гимназического учителя физики И. Ювеналиева, в прошлом - участника одного из народнического кружков начала 1880-х годов. Вместе они организовали у себя "домашний университет", слушательницами которого стали гимназистки старших классов и окончившие гимназию девушки, всего около 15 человек.

Помимо углублённого изучения математики, физики, химии, истории, предметом их чтения и споров были произведения писателей-народников Н. Златовратского, Г. Успенского, статьи Н. Михайловского, сатиры М. Салтыкова-Щедрина и многих других, материалы журналов "Вестник Европы" и "Отечественные записки".

Вскоре Ювеналиев скончался от чахотки, а в 1890-м от дифтерита умер Костя - младший сын Екатерины Дмитриевны.

Осенью того же года она стала слушательницей акушерских курсов при воспитательном доме в Москве, входила в состав студенческого кружка "самообразования", где изучали философию (Кант, Гегель, Спенсер и другие), слушала лекции историка В. Ключевского в Московском университете, оказывала содействие в распространении нелегальной литературы, издаваемой народническим кружком писателя Н. Астырева.

На лето 1891-го вернулась в Саратов, где участвовала в собраниях радикальной интеллигенции, составившей ядро организации "Народное право", познакомилась с М. Натансоном и В. Черновым. Она дебютировала как публицист в газете "Саратовский вестник". Окончив фельдшерские курсы, вступила в санитарный отряд по борьбе с холерой.

Встреча с разъярённой толпой во время холерного бунта, чуть не стоившая ей жизни, стала одним из решающих факторов в её политическом самоопределении: для неё стали предпочтительными задачи культурного и политического воспитания народа, его организация, и, следовательно, реформистский путь преобразования общества.

Весной 1894 года Екатерина Дмитриевна вступила в брак с Петром Ивановичем Кусковым, который в то время был студентом юридического факультета МГУ и на момент свадьбы сидел в тюрьме за политическую деятельность.

П. И. Кусков ещё в 1888 году обратил на себя внимание полиции сношением с неблагонадёжными лицами, участвовал в марте 1890 года в студенческих беспорядках, а впоследствии примкнул к "Сибирскому землячеству", в состав которого входили Афанасий Алексеев, Белозёров, Михаил Прокушев и другие неблагонадёжные, с которыми он находился в близких отношениях.

16 ноября 1892 года П. И. Кусков был взят под стражу, а на следующий день на его квартире произвели обыск, при котором ничего преступного не найдено. У него отобрали лишь письмо, которое писала Екатерина Дмитриевна Ювеналиева, содержащее такие мысли:

"Советую тебе, Пётр, без нужды не таскаться в народе. Это просто развращает, и время летит ничем не на пользу, кроме одной досады. А от того ещё раз будь подальше, с ним пива не сваришь, а время пройдёт".

Пётр Иванович Кусков виновным себя не признал...

Родился он в Енисейской губернии в семье Ивана Васильевича Кускова, бывшего крепостного графов Шереметевых, известных своей подмосковной усадьбой Кусково. Примерно в 1835 году Шереметевы усадьбу эту забросили и переехали в Останкино. Лишним крепостным дали вольные.

Освободившись от крепостной зависимости и получив паспорт, Иван занялся торговлей. Понимая бесперспективность торговой деятельности в крепостной Рязанской губернии, решился на рискованный шаг. Продав всё своё имущество и закупив на эти деньги воз товаров, он поехал на Дальний Восток, в район Благовещенска, торговать с китайцами.

Продав привезённый товар, Иван на вырученные деньги закупил китайские экзотические вещи и поехал продавать их в Европейскую часть России. Проезжая через Красноярск, узнал об открытии золотых россыпей за Енисейском и, оставив товар на сохранение, рванулся на Север.

Счастье ему улыбнулось дважды. Он нашёл золотые россыпи, основал прииск в районе Южно-Енисейска и, приехав оформить бумаги в Красноярск, встретил там свою будущую жену Александру Петровну. В 1846 году, после свадьбы, они переехали жить на прииск, где у них родились шестеро детей.

Но на 28-м году жизни Саша умерла. После её смерти Иван Васильевич женился на Марии Иринарховне. От неё родились 8 детей, но хорошей матерью она была всем.

Деньги, которые приносил прииск, Иван Васильевич вкладывал в осуществление своей мечты - дать детям высшее образование. После окончания гимназии сыновья продолжили учиться в университетах Санкт- Петербурга и Москвы, получив специальности врачей, юристов, инженеров. Никто из них не пошёл в коммерцию.

Сложнее было с дочерями. Высшего образования женщинам в России не полагалось, и старшие - Олимпиада и Анна - учились во Франции, в Сорбоннском и Тулузском университетах.

Младшая Софья поступила на открывшиеся в столице Высшие Бестужевские курсы и успешно окончила их. Жила в Красноярске. Стала женой городского головы Павла Степановича Смирнова, педагогом, математиком, меценатом и активной деятельницей в области благотворительности. Занималась вопросами образования, строительства приютов, училищ и школ.

Леонид после окончания горного института работал главным инженером шахты в Донбассе, после революции - в металлургическом тресте "Югосталь" в Ленинграде. В 1928 году он был арестован по групповому делу инженеров, приговорён к 7 годам концлагеря и отправлен в "Дальлаг", откуда не вернулся.

Анатолий работал горным инженером на Алтае, Пётр - юристом городской Думы и Русско-Азиатского банка.

...По делу Петра Ивановича дознание было прекращено, особый надзор за Кусковым отменён. Его жена Екатерина носила четыре фамилии. Но в истории осталась под одной, третьей по счёту. Фамилией, данной ей московским студентом, уроженцем Красноярска.

При встрече с Лениным и Красиковым у них дома Екатерина Дмитриевна с мужем доказали, что ленинское учение ложно, а путь - тупиковый. За это, по указанию "вождя мирового пролетариата", она после революции была выслана в Берлин (слава Богу, что не в концлагерь).

Провинция её не устраивала, и она уехала от Петра Ивановича в столицу. Летом была выслана в Нижний Новгород, где близко познакомилась с В. Короленко, Н. Анненским и М. Горьким, вела пропаганду среди сормовских рабочих. В этот период она с позиций народничества перешла на позиции марксизма.

В конце 1895 года, отбыв срок высылки, вернулась в Москву, стала женой С. Прокоповача и вместе с ним в феврале 1896 года выехала за границу для лечения обострившегося туберкулёза и для установления связей с группой "Освобождение труда". Она сблизилась с Г. Плехановым, прослушала курс социальных наук в Брюссельском университете. В 1897-1898 годах в Берлине по рекомендации Плеханова вошла в местную группу Союза русских социал-демократов, однако, ближе познакомившись с программой, выступили с её критикой.

В период революции 1905-1907 годов Кускова стала одним из видных общественных деятелей. На 1-м съезде кадетов в октябре 1905 года была заочно избрана в состав ЦК, но от вступления в партию отказалась. Увлеклась масонством.

Вместе с Прокоповичем и В. Я. Богучарским издавала еженедельный журнал "Без заглавия" (в январе - мае 1906 года вышло 16 номеров), где вела внутреннее обозрение и провозгласила себя идейным сторонником западноевропейского "критического социализма".

Активно участвовала в создании и работе кооперации. Цели и идеалы кооперативного движения рабочего класса изложила в работе "Сонъ подъ первое Мая (Сказка - Правда)", вышедшей в легальных и нелегальных изданиях.

Участвовала в движении за женское равноправие. В период думской борьбы за "общество доверия" на квартире Кусковой в Москве в апреле 1916 года состоялось собрание представителей либеральных партий, обсуждавших состав будущего Временного правительства.

Помните, у Маяковского: "Она не спит, мадам Кускова". Её попытка построить в России социализм по типу нынешнего шведского тогда, конечно, не осуществилась.

Большевиков-ленинцев Екатерина Дмитриевна отождествляла со смутьянами: "...Ленин - вреден. Ленин действует на несознательные головы. Ленин вносит сумбур и разложение в армию. Ленин приглашает к захватам - Лениных в России многое множество. Ленин - это безответственная демагогия. Ленин - это в лучшем случае утопист, не чувствующий под ногами почву... С ленинством, т. е. со стихией, не знающей земли, надо бороться убеждением... Надо бороться призывами масс к практической работе".

Чуть позднее в передовой статье Кускова утверждала: "Предатель Ленин или нет, это дело не меняет ни на йоту. Вся его политика есть политика предательства. Вся его политика - кинжал в спину не только армии, но и революции".

В годы Первой мировой войны она занимала "оборонческую" позицию. Участвовала в неоднократных попытках создать печатный орган, подобный закрытому "Современнику". По свидетельству Н. Бердяева, "Е. Кускова и С. Прокопович были в центре закрытых общественных собраний, происходивших в Москве перед февралём 1917 года".

По некоторым данным, Кускова была членом женской масонской ложи, и в 1916 году на её московской квартире собирались масоны (на одном из таких собраний в апреле 1916 года был намечен состав будущего Временного правительства).

В 1917 году Кускова поддержала Временное правительство. В августе на демократическом совещании в Москве представителями кооперации она была избрана в так называемый предпарламент, на заседаниях которого заявляла, что проводить социально-революционные преобразования "во всём их объёме во время войны есть преступление", призывала к обороне государства.

После Октябрьской революции Екатерина Дмитриевна жила в Москве, издавала газету "Власть народа", бывшую одним из центров оппозиции большевикам. В период Гражданской войны стояла на платформе "третьей силы", выступавшей против диктатуры и большевиков, и белых. Входила в руководство "Лиги спасения детей", созданной по инициативе В. Короленко, стала членом Совета Политического Красного Креста.

В 1920-м, когда разразился голод в Поволжье, она вместе с писателем В. Г. Короленко смогла привлечь к этому внимание мировой общественности. Поехав в Норвегию к Ф. Нансену, который ранее бывал в Красноярске и дарил свою книгу "В стране льда и ночи" родственнику Кусковых - городскому голове Павлу Степановичу Смирнову, Е. Д. Кускова убедила его вложить Нобелевскую премию в спасение голодающих и объяснила невозможность прямой финансовой поддержки - в условиях России деньги неизбежно были бы украдены.

Она организовала через общество "АРКОС" - советскую хозяйственную организацию в Великобритании - столовые с бесплатным супом, спасшие от голодной смерти сотни тысяч россиян. В 1921 стала одним из организаторов и руководителей Комитета помощи голодающим.

За попытку установить контакт с зарубежьем Комитет был разогнан, К., Прокопович и Н. Кишкин арестованы и приговорены к смертной казни, от которой их спасло заступничество Г. Гувера и Ф. Нансена. Кускова и Прокопович, отправленные в ссылку на Север, в 1922 были доставлены в Москву и высланы за границу.

Первоначально она жила в Берлине, была избрана председателем Политического Красного Креста, затем переехала в Прагу.

Екатерина Дмитриевна сотрудничала с газетами "Последние новости", "Дни", "Новое слово" и другими, а также с журналами "Современные записки", "Воля России", "Новый журнал", играла активную роль в политической жизни эмиграции. Её квартира в Праге стала "политическим салоном".

Вместе с П. Милюковым она вела переговоры по созданию так называемого Республиканско-Демократического центра. Устные и письменные выступления Кусковой по вопросам тактики эмиграции по отношению к Советской России были предметом острых дискуссий.

В 1922-1926 годах она резко критиковала планы новых военных походов против Советской России, призывала "засыпать ров гражданской войны", считала, что в условиях НЭПа в России можно действовать, не отрекаясь от своих взглядов и не приспосабливаясь к большевистскому режиму, а потому усилия должны быть направлены на поиски мирного, но достойного пути возвращения на Родину.

Позиция Кусковой не нашла поддержки у подавляющего большинства близких ей политических деятелей. Против неё выступили П. Милюков, Н. Авксентьев, А. Керенский, М. Алданов.

Установление режима личной власти Сталина, насильственные формы коллективизации и индустриализации, разгул политических репрессий вынудили Кускову отказаться от надежд на демократическую трансформацию большевизма, на возможность примирения с ним.

В 1939 году, после оккупации Чехословакии немецкими войсками, она перебралась в Женеву, где прожила оставшуюся жизнь.

В годы Великой Отечественной войны симпатии Кусковой находились безоговорочно на стороне России, а героизм русского народа и его победа над фашизмом вновь возродили у неё прежние надежды на возможность возвращения в Россию.

В 1954-1958 годах мемуары Е. Д. Кусковой "Давно минувшее" публиковались в русскоязычном "Новом журнале" в Нью-Йорке.