Дорога жизни Ивана Головина

Мой прадед Иван Головин храбро сражался в годы Великой Отечественной. Победу встретил в госпитале на Висле. Вернувшись с фронта, надеялся воссоединиться с женой и дочерью, эвакуированными в Сибирь из Ленинграда, но судьба навсегда разлучила их. Почти 80 лет моя семья ничего не знала о его дальнейшей жизни. И только сейчас мне удалось приоткрыть завесу тайны.

Ключом к разгадке стала опечатка

В ящике моего стола лежит старый паспорт. Чёткий красивый почерк на пожелтевших страницах. Внизу - крошечная фотография с оборванным уголком.

Молодой человек немного младше автора этих строк смотрит в сторону, словно кто-то его отвлёк. Юноша хорошо одет, с виду похож на железнодорожника или инженера. В глазах удивление. Интересно, о чём он думает? Чем так взволнован? Торопился куда-то, на работу, к семье?

"Головин Иван Иосифович, время и место рождения 1914 г. р., Ивановская область, Южский район, деревня Фурово, национальность - русский, социальное положение -рабочий, постоянное место жительство - г. Ленинград, отношение к военной службе - военнообязанный. Прописка - улица Зелёная, дом 11. Дата выдачи 29 июня 1938 г.".

Это всё, что осталось от моего прадеда - пара страниц, несколько строк, да потрёпанная фотография. Нет, он не погиб на войне, не пропал без вести. Почти 80 лет назад эвакуация навсегда разлучила его с женой и дочерью.

Моя бабушка Галина Ивановна Токарева полвека пыталась узнать о судьбе отца, но безрезультатно. Обращалась, как говорится, во все инстанции, не помогли даже в Центральном архиве Минобороны. Ответ, точнее - отписка: "Информацией не располагаем".

Я решил продолжить поиски самостоятельно. Смотрел на сайтах, в доступных базах данных. Уже и сам не верил, что получится. В начале марта совершенно случайно нашёл на ресурсе "Память народа" крошечную справку. ФИО, место рождения - всё совпадает, а чуть ниже информация о награждении Ивана Головина орденом Отечественной войны I степени и дата - 1985-й!

Ещё в середине восьмидесятых он был жив. Но где находился, чем занимался? Неизвестно. Может быть, у него давно была другая семья, сидел дома с внуками, рассказывал о фронтовых подвигах да вечерами вспоминал о том, что где-то в Сибири живут его жена и дочь.

Ключом к разгадке стала обычная опечатка. Пролистывая сайт "Возвращённые имена. Книга Памяти России", нашёл упоминание о жене Ивана Иосифовича - Анне Григорьевне, моей прабабушке. Бабу Нюру помню хорошо. В детстве каждое лето проводил у неё. Она жила вместе с дочерью Галиной и зятем Юрием (моим дедом).

Помню: тихо сидит в синей кофте и белом платочке на табуретке, кормит любимых кошек или газету читает. Всегда весёлая, говорит бойко, скороговорками. Из дома она почти не выходила, иногда посидит на крыльце, покумекает о том о сём с родными и - к себе в комнатку с видом на огород. Она тихо ушла из жизни летом 2003-го.

Пробежался по справке глазами: всё верно, только фамилия написана неправильно. Вместо Пачиной (фамилия второго мужа) почему-то Пасина. Отправил письмо редактору сайта - историку Анатолию Разумову, а тот попросил рассказать о прабабушке и её семье.

Вспомнил всё, что мог: родом она из деревни Арапово, что в Псковской области. В 1937-м переехала в Ленинград к сестре Наталье вместе с мамой Евдокией Васильевой (погибла от голода зимой 1942-го, похоронена на Пискарёвском кладбище, дочери отвезли тело на санях). Когда познакомилась с прадедом - никто уже не скажет. Вскоре после его возвращения с Финской войны в семье родилась дочь Галя (Галинка, как называл её папа).

В 1942 году маму с ребёнком эвакуировали из Ленинграда, они едва не погибли во время бомбардировки. Вскоре оказались за Уралом, в деревне Мостовой Маслянинского района Новосибирской области. Мать и дочь поселили в маленьком доме без света.

Летом Анна Григорьевна бесплатно копала картошку и косила сено в совхозе "Восточный", а вечерами писала за всех жителей письма - оказалась единственной грамотной на всю Мостовую. Чтобы выжить в далёкой деревне, где нет даже электричества, прабабушка снова вышла замуж.

Второй супруг - Дмитрий Пачин, как и прадед, воевал на Ленинградском фронте, был комиссован после потери ноги. Сложно назвать Дмитрия Поликарповича счастливым человеком: война отняла у солдата сына. Двадцатилетний Саша Пачин пропал без вести в 1942-м, оставив отца одного. Тот, несмотря на инвалидность, работал на шахте, добывал золото, ногу ему заменили протезом.

А что же Иван Головин? После войны он узнал адрес жены и написал письмо, просил вернуться в Ленинград, но было поздно. Больше о нём ничего не слышали.

Я отправил историку по почте фотографии паспорта Ивана Иосифовича вместе с упоминанием о награждении орденом Отечественной войны - вдруг повезёт. И правда - повезло.

"Думаю, я смогу легко проверить, где он жил, когда получил орден,- отписался Разумов и, к моему удивлению, через час на почту пришло второе сообщение: - В 1985 г. Головин жил по адресу: г. Палех Ивановской обл., ул. Пушкина, д. 17".

Значит, после войны он всё-таки уехал из Ленинграда, и искать его нужно на родине. К сожалению, письмо в Ивановскую администрацию и архив ничего на дали. В районном ЗАГСе удалось узнать только дату смерти Ивана Головина - 1 августа 1994 года.

Получается, прадед ушёл из жизни, когда мне было 6 месяцев. Хорошо, но мало. Очень мало. Куда ещё обратиться? Долго думать не пришлось - в Палехскую районную газету "Призыв". Хороший журналист - как хороший детектив: найдёт и разыщет всё, что можно. Дайте опытному человеку информацию, и он докопается до сути.

Коллеги не подвели. Уж не знаю, что они сделали, но в конце марта на почту пришла статья о прадеде и адрес его племянницы Риммы Бородиной, живущей в Палехе. Сразу написал ей письмо: расскажите о дяде Ване. Через две недели получил бандероль с фотографиями и номером "Призыва" за май 1972-го с воспоминаниями прадеда. Картина начала складываться.

От Выборга до Вислы

Мужчина с благородными скулами задумчиво смотрит с фотографии. Сзади подпись - "1967". Прадеду 53 года. Опытный, умудрённый жизнью человек, непростая судьба. А сколько грусти в его взгляде. Грусть длиною в жизнь. Он ничего не забыл.

Так кто же такой Иван Головин?

Прадед родился 2 февраля 1914 года в деревне Фурово Ивановской области. Сегодня лишь старые разрушенные дома напоминают о том, что когда-то там кипела жизнь. В селе никого не осталось, местные давно переехали кто куда.

Кем были родители прадеда? Крестьянами, как и большинство жителей тогдашней России, тружениками от зари до зари. Глава семьи Иосиф Иванович Головин держал хозяйство: лошадей, коров, пасеку, ездил продавать мёд в Шую, был мастером на все руки - плотником, столяром.

Маму прадеда звали Прасковья, больше о ней ничего неизвестно. Семья Головиных большая: двое мальчишек - Иван и Василий, сёстры Анна и Валентина. Вот бы узнать, что-то о детстве прадеда, но неоткуда. Большое белое пятно.

В конце тридцатых перебрался в Ленинград и там познакомился с моей прабабушкой Анной Григорьевой. Иван Иосифович работал столяром-краснодеревщиком, жена - табельщиком в строительном управлении, и кто знает, как бы сложилась их судьба, не случись войны и блокады. Наверное, жили бы долго и счастливо в уютном доме на Зелёной, да горя не знали.

Прадеда призвали из запаса в апреле сорок первого, ещё до нападения Германии. Жене и дочери предстояло пережить страшную блокадную зиму и эвакуироваться весной 1942-го.

Войну Иван Головин встретил на границе за Выборгом. Вот что рассказывал он журналисту газеты "Призыв" в 1972-м:

"Меня призвали из запаса на 45-дневную переподготовку. Сооружали там оборонительную линию. Инженерные части строили дзоты. Находились в хуторах без оружия. Винтовка была только у дневального. Собирались ехать домой, а в воскресенье 22 июня пришёл с заставы полковник, отвёл нас и раздал на 10 человек по винтовке, да один пулемёт на всех. Пограничники сказали, что началась война.

Спасло то, что на этом участке не было движения противника. К вечеру нас сменили стрелки. В Выборге собрали из нас и пополнения из Вологды 53-й особый инженерный батальон и подчинили его действующей армии. Направили снова к границе. Минировали поля и держались до сентября.

Газеты к нам поступали нормально, и было известно, что враг подходит к Ленинграду, коридор сужался. Немцы взяли Шлиссельбург, у Калинина дошли до Волги, а мы стоим на границе. С севера немцы и финны начали смыкать коридор, и мы стали отходить с упорными боями.

Кольцо врага прорвали у местечка Нотка. Снова минировали четырёхкилометровое поле, делали лесные завалы. К Ленинграду прошло много наших частей, и вдруг впереди началась стрельба. Разведка донесла, что там белофинны. От хутора по болотистой речке начали отход. Вместо минирования взвод дерётся с врагами.

Сидели без хлеба пять суток в этом болоте. Людей осталось мало. Отступать решили через лес. На плече пулемёт Дегтярёва. Малины поешь - тошнит. Со своими войсками встретились на Крестах. От своего батальона отбились и попали во 2-й пограничный отряд. Вместе отходили до Сестрорецка, а у озера Лембоо противник зажал нас. От острова ширина озера метров 300. Стали делать переправу. На наше счастье в сарае нашли заброшенные парусные лодки. Немец долбит нашу оборону на острове, а мы переправляемся. Дошли до своих.

63-й батальон придали 8-й армии и перебросили на Неву. На плацдарме Невская Дубровка исползал весь берег под огнём противника. На каждом метре земли там была после сражения масса металла. Плацдарм сохраняли для наступательных боёв.

Зимой 1942 года было холодно и голодно. Хлеба получали по 300 граммов в сутки. Нас вывели вскоре на отдых. Вывозили через "дорогу жизни". Первая группа питания сделала через месяц своё дело. Стали работать на Синявинских болотах - целый месяц мостили фронтовую дорогу. И опять направили в 8-ю армию под Шлиссельбург. На Неве был ледоход. Плацдарм сняли, а своих друзей никого не встретил.

В сентябре начала переправу на тот берег Невы дивизия генерала Краснова. Погибло много солдат, а плацдарм не вернули. Нашу лодку перевернуло, и я спасся чудом.

В ноябре "катюши" нанесли удар, и территорию заняли без боя. Наладили и переправу. А сам попал в госпиталь. Подлечили и снова своя часть у Чёрной речки и Колпина. Затем вместе с 19-м стрелковым полком перебазировались в Ломоносов.

Мы верили, что и на нашей улице будет праздник. 14 января 1944 года советские войска перешли в решительное наступление по всему Ленинградскому фронту. Наша часть наступала на Гостилицы. Пока лежал раненый в госпитале, немцев отогнали до Нарвы. Направили туда. До железной дороги пробирались 7 километров болотами.

В первом же бою четвёртый раз ранило. В Кингисеппе списали с воинской службы, выдали паспорт и оставили старшиной (вольнонаёмным) в госпитале (госпиталь легкораненых N 3918.- Прим. авт.). Ехали за наступающими войсками до Вислы. Принимали раненых с берлинского и других направлений, не спали ночами. В декабре 1945 года вернулся домой".

"Тов. Головин И. И. работает в госпитале с 10 октября 1944 года вольнонаёмным санитаром. В работе показал себя хорошим, исполнительным и дисциплинированным работником, хорошо поставил работу труд. терапии",- отмечено в документах.

Кроме ордена Отечественной войны Иван Головин был награждён медалями "За оборону Ленинграда", "За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.".

С чистого листа

Наверняка, вернувшись в Ленинград, Иван Головин думал: война окончена, самое страшное позади, заждались меня дома.

Он приехал к сестре жены Наталье. Во время блокады та осталась в Ленинграде, её дом на Политехнической чудом уцелел. Аню и Галинку эвакуировали? Куда? За Урал, в деревню Мостовую, о которой мало кто слышал. Почему не в Ивановскую область?

Недолго думая, он написал письмо: "Возвращайтесь домой". Осталось подождать. Придёт время, и семья соберётся вместе.

А вскоре пришёл ответ. Они не вернутся. Жена вышла замуж, чтобы не пропасть с ребёнком. Да и куда возвращаться - дом в городе разбомбили.

Сложно представить, что чувствовал Иван Иосифович, прочитав письмо. Горечь? Обиду? Печаль? Ждать, надеяться - и всё зря. Четыре года он не видел жену, дочь и не увидит больше никогда.

Делать в Ленинграде нечего, Головин уехал назад к родителям, в конце сороковых познакомился с Лидией, ставшей его новой женой, прожил с ней до самой смерти.

Я всё-таки надеялся, что прадед снова обрёл отцовское счастье, но, к сожалению, детей в новом браке не было. В Палехе живёт племянница жены прадеда - Римма Бородина. Ей восемьдесят пять, и Ивана Иосифовича она знала почти всю жизнь, говорит о нём только хорошее. Такого доброго, отзывчивого человека, мастера на все руки невозможно забыть.

Иван Головин всегда приходил на помощь. Он почти всю жизнь столярничал в Палехских мастерских и остался в памяти жителей профессионалом, каких поискать. Красивейший фасад Палехского ДК с деревянной резьбой - его рук и инструментов дело. Прадеда нет в живых почти 30 лет, а уютный Дом культуры посёлка мастеров стоит на своём месте, восхищая людей. Вот что значит мастер.

Для родных и знакомых он навсегда остался просто дядей Ваней, воспитанным, трудолюбивым, добрым. Всё свободное время посвящал работе: делал заготовки для шкатулок. До конца жизни мечтал увидеть жену и дочь, писал письма в разные организации, но без толку.

Прадед умер, не узнав о судьбе родных, не увидев хотя бы раз в жизнь взрослую дочь, внучку и внука. Каково жить, зная: любимые где-то далеко, за тридевять земель, и ты никогда не узнаешь, что с ними, не перекинешься парой слов? Мучаешь себя догадками, тешишь надеждами: "Где же вы, дорогие, помните ли меня? А вас я никогда не забуду".

- Спустя годы дядя Ваня думал, что родные всё-таки вернулись в Ленинград, хотел продать дом, который построил сам, и переехать в город, но жена как отрезала: "Ты как хочешь, а я из Палеха ни ногой",- рассказала мне племянница Римма.- Бывало, дядя сидит грустный и повторяет: "В Сибири у меня осталась жена и дочка Галинка".

А что же его братья и сёстры? Брат Василий уехал в Сибирь, женился, взяв фамилию супруги, за что Иван его сильно ругал. "Разве можно отказаться от своих предков?" - возмущался он и оборвал связь с родственником.

Сестра Валентина работала на фабрике в Юже, а Анна - продавцом в Талицах. У первой было два сына, у второй - дочь, переехавшая потом в Ленинградскую область. Сёстры ушли вслед за Иваном через несколько лет.

В начале девяностых прадед всё чаще жаловался на здоровье: возраст и ранения давали о себе знать. Ходить с каждым днём становилось всё тяжелее: нога не слушалась, любой шаг отзывался болью.

- Последние три года я каждый день была с дядей Ваней, приносила лекарства, продукты, убиралась в доме. У него не осталось сил. Однажды он попросил вызвать врача. Я уехала вместе с Иваном Иосифовичем на скорой. Врач отвёл в комнату и сказал: "Крепись, у дяди Вани гангрена". Я говорю: "Сделайте операцию", а в ответ: "Не получится, он не выдержит, слабое сердце, проблемы с кровью",- вспоминает Римма Бородина.- У меня слёзы градом пошли. Сделать ничего нельзя, дяде оставалось совсем недолго.

Иван Головин ушёл в первый день августа 1994-го. 80 лет - за плечами трудный и трагический путь: в начале Великой Отечественной он навсегда потерял любимую жену и дочь, вернулся домой, начав всё с чистого листа. Боль от разлуки преследовала прадеда до конца жизни. Он до последнего надеялся найти семью, верил: ещё свидимся.

Его история - одна из тысяч трагедий большой войны. Многие лишились своих близких в водовороте тех событий и потратили годы на бесплодные поиски, мечтая хотя бы раз увидеть родные души.

Смотрю на фотографию и понимаю: прадед ничего не забыл, он всё помнит. Светлая ему память.

Владислав КУЛАГИН.

Фото из архива автора.

P. S. Обращаюсь к читателям "Красноярского рабочего" с просьбой помочь узнать о судьбе моего родственника Василия Иосифовича Бревнова (Головина). Я смог найти информацию обо всех близких, кроме Василия и его семьи. Он переехал в Красноярск, сменил фамилию Головин на фамилию жены Клавдии Ивановны - стал Бревновым. Отношения с семьёй не поддерживал.