В списках фронтовиков не значится

Наши воспоминания о прошлом... Они -"как в костре потухшем тает уголёк". И хотя бы часть искорок, уносимых ветром времени, хочется не упустить, сохранить -пусть не погаснут!

Дорога к храму знаний

Первой из школ нашего города, а когда-то -посёлка, была бородинская средняя N 64. В ней училась и я. Если бы наша "альма-матер" не ушла в небытие, то год назад могла бы отметить свой юбилей -70 лет. Точнее, такого возраста, далеко не предельного даже для человеческой жизни, достигло школьное здание.

Сама же средняя общеобразовательная школа со своим учебным процессом переселилась в 1984 году в новое здание, в другой конец города, и стала называться школой N 1. Но все те, которые учились до 1984 года (а нас много, и мы разбросаны по всему белу свету!), любят именно свою школу и с понятной ностальгией следят за её судьбой.

Теперь уже следить не за чем: здание старой школы, совершенно заброшенное в последние годы и превратившееся почти в руины, было подчистую снесено прошедшей осенью. На его месте получилась готовая площадка под новую застройку, только это точно будет уже не школа.

Но вот если попробовать мысленно перенестись на семь десятков лет назад, то, может, получится представить, какая кипучая работа шла на этом месте тогда. Строили школу! С большим желанием и старанием!

И как результат -в конце 1948 года поселковые дети перешли учиться из барака в свежевыстроенное здание и вместе с новосельем отпраздновали там новый 1949 год. У многих тогдашних учеников не было путёвой одежонки, не все из них и ели-то досыта, но радовались они празднику, может, больше нас, уже сытых.

Да и школа-то получилась в самом деле красивая -двухэтажное кирпичное здание в виде широкой буквы "П". И стояло оно, подобно храму, на немного возвышенном месте: идти к входу в школьный "храм" надо было, поднимаясь слегка снизу вверх.

Символично, правда? Мы шли к вершинам знаний. Каждый день. Не задумываясь над этим. Как и над тем, чьих и каких стараний стоило то, что наша школа N 64 была построена и обустроена, причём так хорошо, что занимала тогда первое место по Рыбинскому району.

У меня получилась большое вступление -про школу. А вообще-то я хотела рассказать о человеке. О первом директоре этой школы -Иване Ефимовиче Кириенко.

Я его не знаю и о нём только слышала: немного -от старых учителей, в том числе и от своей мамы, немного -от учеников. Те первые из них, что учились при Иване Ефимовиче в послевоенное время, уже в возрасте старше восьмидесяти. Из них кто-то жив и вполне активен, но многих уже нет. Как нет и их учителей.

И никто не знает про директора точных сведений: где именно он прошёл свой фронтовой путь, в каком институте перед самой войной учился и когда у него день рождения... Не до этого было в то время, не главным было оно.

Я хотела воздать первому директору должное хотя бы небольшим рассказом. Мы все перед ним в долгу. Ведь это он, вернувшись с фронта, был назначен сюда -в маленький, но строящийся и перспективный посёлок -директором школы.

Это он крутился дни и ночи, как белка в колесе, добиваясь в те послевоенные годы, когда везде и во всём была нехватка, необходимого сначала для строительства и укомплектования, а потом и для учебной работы уже действующей школы. И у него получалось.

Характер? Фронтовая закалка? Скорее всего, сказывалось и то и другое -в суровые времена люди мужают быстрее, чем в благополучные.

Будто это было вчера

Итак, родом Иван Ефимович из интеллигентной семьи, что жила в Казахстане, предположительно в Алма-Ате. Как раз перед войной он окончил педагогический институт, предположительно красноярский. На последнем курсе женился на также окончившей вуз Зинаиде Ивановне Злобиной.

Новоиспечённые педагоги (муж -преподаватель географии, жена -физики) по распределению были направлены на работу в школу посёлка Богунайского Рыбинского района. Но тут началась война, и Иван Ефимович был мобилизован на фронт, а Зинаида Ивановна все военные годы прожила в этом посёлке, работая в школе.

На фронте Иван Ефимович, по воспоминаниям знавших его, был офицером, в звании предположительно капитана. Служил, скорее всего, на Севере, по мнению одних -в разведке, по мнению других -в морской пехоте. Хотя в частях морской пехоты ведь могли быть подразделения разведчиков.

Он ходил в гражданской одежде, но на своём неизменном сером костюме носил наградные колодки.

Вернувшись на Богунай после демобилизации в 1947 году, Кириенко практически сразу покинул его, так как был переведён в Бородино и назначен директором бородинской семилетней, а потом -средней школы.

Ему тогда было 28 лет. Стройный, подтянутый -все запомнили в нём явно ощущавшуюся военную выправку. Демократичный в отношениях со всеми, независимо от занимаемого положения, он пользовался искренним уважением. Был проницателен, выдержан и скромен -ему несвойственно было говорить о себе, он всегда действовал, думая о пользе дела, а не о собственном тщеславии.

Отчасти по-военному он был строг, но зато и условия в школе создавались благоприятные для работы учителей и занятий тех, кто хотел учиться. Ученица тех лет Людмила Андреева вспоминает, как до появления директора Кириенко, когда школа размещалась ещё в обычном бараке, ужасно вели себя переростки-второгодники.

В их классе был такой верзила П., который выкидывал портфели учеников в коридор, а с учительницей разговаривал "через губу": "Да что ты мне будешь, у меня две сестры -учителки..."

Второгодники часто тешились тем, что за счёт мокрой бумаги, вставляемой в патроны лампочек, оставляли классы без освещения. То есть любым способом срывали занятия.

Иван Ефимович быстро сориентировался в обстановке, и в один прекрасный день, вспоминает Людмила, все эти нахальные недоросли "исчезли, и больше мы их не видели".

Исчезли эти переросшие деточки, конечно, не совсем в небытие, а в созданную без промедления поселковую вечернюю школу (работай и учись, если хочешь). Остальным же детям была предоставлена возможность нормально заниматься учёбой.

Учеников, по словам Людмилы, директор по своему предмету географии спрашивал строго: гонял по карте ("десять обязательных вопросов"), и двойку за "плавание" по ней схлопотать можно было легко. Но никогда при этом учеников не унижал.

У Люды Андреевой не вернулся с фронта отец, она была активной пионеркой и отличницей (в 1954 году окончит школу с серебряной медалью), и потому именно её кандидатуру выбрал Иван Ефимович, когда на школу была выделена летняя путёвка в пионерский лагерь "Артек". Всю жизнь (а ей уже 83 года) Людмила Глебовна с большой благодарностью говорит о своём бывшем директоре и вспоминает это яркое событие, будто оно было вчера.

Вспоминает она и своих замечательных преподавателей, которых искал и находил директор Кириенко для школы. Об этом рассказывали и работавшие в то время учителя Надежда Яковлевна Ульянова и Евдокия Ильинична Рожкова.

Армейский синдром

Подбор кадров -очень трудный процесс, да ещё в условиях, когда учителей вообще острая нехватка. И болезненный, когда приходилось делать отбор лучших: кого-то Иван Ефимович не брал на работу сразу, кого-то приходилось убирать через время. Учителя, конечно, устраивались в других местах, где требования были попроще, но обид-то на директора было много.

Надежда Яковлевна, вспоминая это, всегда была на стороне Ивана Ефимовича: "Правильно делал. Надо было убрать "кутейкиных" и "цифиркиных!" И приводила некоторые не забывшиеся ей случаи: например, как на вопрос учеников, кто такие подпольщики, преподавательница дала ответ: "Они в подпольях сидели".

Не любил Иван Ефимович сплетен и их разносчиков. Одна учительница раз "подъехала" к директору с такими разговорами -он её так шуганул, что больше ни у кого подобного желания не появлялось.

На требовательного руководителя не всегда обижались. Например, Мария Андреевна Ш. говорила, что Иван Ефимович был прав, хотя из завучей бородинской школы ей пришлось перейти рядовым учителем в сельскую школу.

В тот день согласно графику Мария Андреевна была дежурным учителем по школе N 64, но -в нарушение правил -во время перемены сидела спокойно в учительской. А тем временем учащиеся расшалились до хулиганства. Директор, не найдя дежурного учителя поблизости, обнаружил его в учительской.

-Вы -дежурный учитель? -спросил он.

-Да.

-Где вы должны находиться во время перемены?

И приказ об увольнении педагога последовал незамедлительно. Такая непреклонная требовательность, возможно, была вызвана ещё и, как теперь бы сказали, "синдромом" продолжительного пребывания в армии, на передовой. Это бесследно не проходит.

Одна очень пожилая женщина говорила, что у людей тогда "не было никаких нервов, как у вас сейчас!" По крайней мере, никто с ними не считался. Война закончилась -вот вам и счастье, и опять бешеная нагрузка, уже гражданская, на ваши железные "безсиндромные" нервы. И люди брали на себя эту нагрузку и ответственность. И такой же ответственности требовали от других.

Иван Ефимович, несомненно, вёл школу к уровню образцовой, где работали бы высококлассные профессионалы-преподаватели и соответствующим был уровень знаний и дисциплины у учащихся.

Но в 1952 году в Бородино прибыл из Красноярска новый директор -Иван Иосифович Елисеев. А Кириенко был назначен заведующим отделом народного образования Рыбинского района. Все, кто его знал, уверены, что он и дальше бы шёл на повышение по службе.

В этом не сомневается и Феофан Михайлович Попков -бывший директор Успенской средней школы, который вспоминает, как летом 1952 года он, окончив учительский институт, прибыл к месту назначения -в Рыбинский район, где и встретился с заведующим районо Кириенко.

Иван Ефимович сначала направил двадцатидвухлетнего парня в школу деревни Усть-Барги, затем перевёл учителем физики и математики в село Александровка, а летом 1953 года вызвал в районо и предложил место директора Успенской семилетней (впоследствии средней) школы.

-Он сумел ведь за такой короткий срок разглядеть меня,-говорит Феофан Михайлович.-Помню характер его -немногословный. Никогда не кричал, не шумел, хоть был строгий и требовательный. Никогда не видел, чтобы он курил, так же, как не видел его пьяным или навеселе. Хотя в некоторых случаях директора и заведующий РОНО пропускали по рюмочке-другой.

Тогда во всех районных школах директорами в основном становились вернувшиеся с фронта мужчины, да и много было преподавателей-мужчин. Это потом пошёл "матриархат".

-В компании фронтовиков-директоров я, такой зелёный, поначалу робел -куда мне против них? Но Кириенко знал, что делал. С его проницательного благословения я, несмотря на молодость и неопытность, с задачей, действительно, справился и директорствовал в Успенской школе в течение 35 лет. Был не раз награждён, в том числе орденом Трудового Красного Знамени,-рассказал Феофан Попков.

У Кириенко тоже могли бы быть трудовые награды. Если бы он был жив. Но через несколько лет Иван Ефимович тяжело заболел. Вылечиться не получилось. В больных лёгких развился туберкулёз в скоротечной форме.

Феофан Михайлович вспоминает, что зимой, в большие морозы, случился пожар в Богунайской школе, Кириенко как заведующий ездил на место разбираться в произошедшем и сильно простыл.

-В районо тогда был штат из шести человек, и исполкомовская кобыла как транспорт. И на этой кобыле, запряжённой в кошеву, заведующий ездил инспектировать школы по всему району.

К слову сказать, не только морозы были тогда опасны -нападения волков, сильно расплодившихся за годы войны, тоже случались.

Что сохранит наша память?

В апреле 1957 года Иван Ефимович умер. Похоронен он на Заозёрновском кладбище. Но где именно? Какое было надгробие? Возможно, над ним воздвигли пирамидку из жести, увенчанную звёздочкой, как это очень часто делалось в пятидесятые годы. Без присмотра за прошедшие десятилетия, конечно, всё сгнило, проржавело, рассыпалось, а само место заросло травой и кустарником.

Жена его, Зинаида Ивановна, ещё жила какое-то время в Рыбинском районе, а потом уехала в дальние края и здесь больше не появлялась. Детей у Кириенко не было, никаких родственников тоже не осталось. Мало того, о нём самом -минимум документальных подтверждений.

Всё, что может предоставить гражданский районный архив -это даты назначения на работу, перевода и тому подобное уже в послевоенный период. Безо всяких биографических данных.

Краевой архив помочь ничем не может по причине закона о запрете разглашения персональных данных (остаётся только гадать, могут быть у них эти самые данные или нет).

Но ведь есть ещё архивы военные. Сначала мы вдвоём с сотрудницей городской библиотеки смотрели Книгу Памяти под гордым названием "Никто не забыт". И что же? В списках Рыбинского района нет Кириенко Ивана Ефимовича!

Вообще по фамилии Кириенко нет никого. Да нам никого другого и не надо! Просто отказываешься верить: ведь был живой, вернувшийся с фронта и ставший на военный и прочий учёт офицер-фронтовик, работавший после демобилизации на руководящих должностях -и... будто не было!

Сколько у нас пристроившихся к фронтовикам "участников ВОВ" (аналогично -и "тружеников тыла") -им и почести при жизни, и посмертная слава... А сколько настоящих -преданы забвению. Как жаль, что часто только на языке у нас этот клятвенный лозунг: "Никто не забыт, ничто не забыто".

Смотрела я в Интернете, в "Поиске воинов ВОВ" -не нашла. Обратилась в музей "Мемориал", что в Красноярске. Там попробовали искать, но, несмотря на большой опыт, извинившись, сообщили, что тоже не отыскали. Вот если им бы указать точную дату рождения и точное место, откуда он призывался... Да где ж мне это взять?

Обращаться в Государственный военный архив, сказали, бесполезно,-мол, архив оповестил, что всё, что можно, размещено в Интернете. И ищите теперь, граждане, там. Правда, работа по занесению сведений о воинах Великой Отечественной на соответствующие сайты всё ещё продолжается. Может, кто и дождётся. А пока...

Из краевого военкомата, куда я обращалась, переслали в районный. В районном ответили, что в их архиве о Кириенко данных нет. Может -в самом деле нет, может -плохо искали.

Нет, если бы запрос делали, допустим, из ФСБ, то, думаю, что-то и отыскалось. Но я же не сотрудник ФСБ.

Вот только нашли бы, пусть и по самому строгому запросу, могилу офицера Великой Отечественной войны и первого директора школы N 64?

Иван Ефимович Кириенко, наверное, далеко не единственный из фронтовиков, кто не значится в памятных книгах и списках, и чьи могилы бесследно затерялись на неисчислимых погостах огромной страны, за которую они воевали. "Те, кто приняли смертный бой, стали просто землёй, травой..."

Пусть хоть немногое, да сохранит о них наша память.

Екатерина ОДИНЕЦ.

Бородино.