ТЕМА:

ТЕМА:

Сибири - высокую культуру!

774 01.05.2024 18:57

Вечерние ходовые огни имеют особую загадочность и притяжение, писал Астафьев

"Реки - что человеческие судьбы: у них много поворотов, но нет пути назад",- писал В. П. Астафьев в одной из своих "затесей".

В его комментарии к книге Ивана Антоновича Булавы "Флотская судьба", изданной в 2001 году, есть и такое высказывание:

"В русской пословице говорится: "Жизнь прожить - не море переплыть". Это все и всегда знали, что по морю ходить, а тем более его переплыть, да ещё на утлых судёнышках, под самодельными парусами - ой какое дело трудное, рисковое, но и захватывающее!

...Енисей и его притоки проплыть, иль как нынче говорят на воде - пройти, тоже ой какое дело-то не простое, трудное, часто тяжкое, порой и гибельное.

И ведь не сами по себе суда пароходства, налитые, засыпанные мешками и материалами, забитые порой до трубы, загруженные, двигаются туда-сюда. Ими управляют, их ведут, в машинах работают с весны до поздней осени пароходные люди, как их в старину уважительно называли. Я бы сказал, люди особой ответственности и отваги, да ещё выучки и уменья особого, которым река и жизнь речная ставят задачи одну другой мудренее.

Когда-то, проплывши по широкой полусонной Оби, я сделал заключение, что с Енисея штурман может здесь вполне ходить капитаном, а вот обского капитана на Енисее не везде и в штурманы возьмут. Енисейские речники не оспаривали меня, но и не поддакивали - из-за особого речного этикету.

В тесной судовой жизни на реке, которая не только радует и любовью наполняет душу, но частенько берёт судьбу на типок, то есть на разрыв, ставит его в такие обстоятельства, что уж вроде и выхода нет, конечно же, спасением был, есть и будет юмор, бытующие десятки лет потешные легенды и посказульки про те или иные случаи и события, про тех или иных товарищей по работе, попадавших впросак.

Не даром же Енисеем, уже и обузданным гидростанциями, испорченным, испохабленным во многих местах, всё ещё приходят любоваться молодые люди, приезжие гости, да и города большей частью строят лицом к реке - так заказали строиться ещё древляне, так велит нам природа смотреть ей в глаза, и не только очаровываться её дивными видами, но и стыдиться тем, что мы с этой природой сделали и делаем.

Я, дитя большой реки, не представляю себе селения, города без реки, без берегов её и без туманных вздохов, без зорь, в ней отражающихся, без звёзд, сыплющихся в глубины её с неба и в ночи яркими слитками остывающих на каменистом дне.

Если вечером, гуляя по набережной Енисея, вы заметите сутулую фигуру в потёртом, старом речном кителе - знайте: это он, енисейский речник, ни раз клявший эту реку, многожда грозившийся сойти с неё, доработав до пенсии, ежевечерне тащится к реке, чтобы ещё и ещё потомиться сердцем, глядя на неё, ещё и ещё повспоминать, как ходил он по Енисею от и до, может, и тонул в нём, и замерзал во льду его, но лучшей доли он себе не искал и уж никогда не найдёт, и любовь его к тому, что он прожил на этой реке и вместе с рекою, вечна и неизбывна, любовь эту он и унесёт в своём сердце, когда придёт пора бросать чалку.

Вечером на всех судах зажигаются ходовые огни, ходовые знаки есть на них и днём - на мачтах и рубке, но они малозаметны, их не каждый и увидит. А вот вечерние огни, чуть таинственные, чуть-чуть как бы из Галактики, из потустороннего света куда-то зовущие, имеют особую загадочность, свойство и притяжение.

Глянешь на город вечером - он весь в ходовых огнях, весь, таинственно мерцая, куда-то плывёт, движется, и на мостике его, на самом высоком этаже командует и указует, куда нам плыть, ищет верное русло капитан, любимой командой которого была и осталась та, от которой всякий раз ещё вздрагивает и замирает сердце речника: "Отдать чалку!"

Из воспоминаний заслуженного работника транспорта России, Почётного работника речного флота, члена Союза писателей России Ивана Антоновича Булавы:

"Любовь и уважение речников к Виктору Петровичу были обоюдными. Его полное собрание сочинений - один из желаемых и лучших подарков при поздравлении речников с праздниками.

Наше знакомство с Астафьевым состоялось в Овсянке по случаю его семидесятилетия. Потом таких встреч будет ещё много. Виктор Петрович принял участие в презентации книги "Летопись Енисея" на борту теплохода Антон Чехов" и дал высокую оценку литературно-творческому объединению при Красноярской региональной общественной организации "Клуб капитанов". Выразил надежду, что книга "Летопись Енисея" станет началом истории судоходства на Енисее.

С участием Виктора Петровича прошло и другое важное событие в культурно-исторической жизни речников: презентация переизданной книги Ивана Михайловича Назарова "Были великой реки", приуроченная к его 90-летию. И установка мемориальной доски на здании Речного вокзала, где более тридцати лет работал Иван Михайлович начальником пароходства. Виктор Петрович тепло отозвался о Назарове, бывшем руководителе большого коллектива речников и писателе.

На одной из встреч я поделился с Виктором Петровичем задумкой: по примеру Российского морского собрания создать "Клуб енисейских капитанов". Виктор Петрович сразу оценил значимость такой, как он выразился, затеи. Но предостерёг меня от политической и идейной направленности в деятельности подобной организации.

Не возражал Виктор Петрович против нашего намерения выбрать его почётным членом Клуба капитанов. Вручение ему диплома состоялось в рубке теплохода "А. Матросов" при отходе судна в рейс до Дудинки. В это путешествие он собирался давно. Откладывали не один раз: то здоровье не позволяло, то рейсы пассажирских судов были прямыми из Атаманова до Дудинки с детьми, которые набирались сил перед школой и длинной заполярной зимой в сибирском Артеке. Сопровождать Виктора Петровича в этой поездке я поручил енисейскому капитану В. А. Козаченко, проработавшему на флоте 59 лет".

Из воспоминаний Виталия Александровича Козаченко:

"Всего в этом круизе с Виктором Петровичем было восемь человек. Как бы две группы: сопровождающая - его сын Андрей, врач Ольга Семёновна Денисова, книгоиздатель Геннадий Константинович Сапронов и я; рабочая группа, снимающая фильм,- руководитель проекта Михаил Сергеевич Литвяков, кинорежиссёр Ирина Павловна Калинина, кинооператор Вадим Григорьевич Донец и видеоинженер Михаил Анатольевич Вишняков.

22 августа на теплоходе "Александр Матросов" отбыли из Красноярска. Перед отходом судна в присутствии провожающих и прессы генеральный директор ОАО "Енисейское речное пароходство" Иван Антонович Булава вручил Виктору Петровичу диплом N 1 почётного члена Клуба капитанов. Виктор Петрович пошутил: "Я сразу - от матроса до капитана! Мне осталось ещё - я был солдатом всегда - в генералы попасть".

Под традиционный марш "Прощание славянки" теплоход сделал плавный оборот от причала и пошёл вниз по реке. Нам предстояло совершить двухнедельную поездку по Енисею с остановкой в Игарке - городе, где проходило трудное и вместе с тем романтичное детство Вити Астафьева, ставшего великим писателем России и гордостью земли Красноярской.

Экипаж теплохода, руководимый капитаном О. В. Поповым, создал все необходимые условия для работы и отдыха группы Астафьева. Я зашёл в каюту к Виктору Петровичу посмотреть, как они обустроились. Все сопровождающие были уже там, и Виктор Петрович предложил выпить по стопке водки за здоровье Марии Семёновны, у которой сегодня был день рождения.

После этого все занялись своим делом: киношники снимали виды Енисея и Виктора Петровича, врач следила за состоянием его здоровья, так как он недавно перенёс инфаркт, я решал вопросы, связанные с организацией питания, и другие. Иногда мнения режиссёра и врача расходились, приходилось мягко решать и эту проблему.

Виктор Петрович говорил: "Они делают своё дело, и я должен, насколько хватит моих сил, им помогать, но и Ольга Семёновна своё дело знает хорошо, её обходить не следует".

Ночью прибыли в Енисейск, где Виктор Петрович встретился с писателем Алексеем Бондаренко. Рейс проходил благополучно. Кинодокументалисты делали съёмки. Наши с Виктором Петровичем беседы шли без лимита времени, основные темы: общая любовь - Енисей и общая боль - Игарка.

Порт Игарка нас объединял, когда мы ещё не знали друг друга. Он волей судьбы был заброшен в этот город ещё в 30-е годы. А я впервые посетил Игарку в 1946 году. Затем, с 1948 по 1953 год, жил в этом городе и работал в Игарском порту капитаном различных судов, а позднее водил сюда караваны с экспортной древесиной из Лесосибирска.

Оказалось, что у нас с Виктором Петровичем были общие друзья юности. Один из них - Виктор Доставалов, сын знаменитого енисейского шкипера, в будущем - известного капитана, зимовавшего в военные годы в Игарке на Чёрной речке. А Виктор жил и воспитывался в детдоме-интернате, вместе с Астафьевым. В Доставалов бережно хранил фотографию военных лет - он, В. Астафьев и ещё один их друг были сфотографированы в Игарке.

Как-то в разговоре я сказал Виктору Петровичу, что в последние годы потерял из виду Витьку Доставалова. Он нахмурился и ответил: "Витька умер, мне жена его об этом сообщила..." - и о чём-то задумался. Я не стал его больше расспрашивать.

При подходе к Игарке мы всё чаще возвращались к северной теме. Виктор Петрович рассказывал, показывал места, где они с отцом и мачехой добывали рыбу. Он считал, что строительство Игарки - большая ошибка большевиков, так как короткая арктическая навигация не способствует развитию перевозок.

Для меня его доводы были не бесспорны, так как в наше время - с атомным ледокольным флотом и круглогодичной арктической навигацией - эта проблема отпала. Я сказал Виктору Петровичу, что в 70-е годы в Игарку приходили до 300 лесовозов и вывозили 1 200 тысяч кубометров экспортной древесины в год. В ответ он показал на Игарский внутренний рейд, где в самый разгар арктической навигации стояло только два лесовоза.

Но всё же за северный город, построенный, как он говорил, на костях ссыльных, Виктор Петрович хлопотал перед президентом Б. Н. Ельциным, который обещал рассмотреть этот вопрос.

Однажды в нашей беседе я осторожно задел писательскую тему. Рассказал Виктору Петровичу, что речники много пишут - свои воспоминания - в нашу газету "Речник Енисея", и даже нам удалось издать несколько книг исторической направленности. Что при Клубе капитанов создано литературное объединение, и мы ежегодно проводим литературные конкурсы. Что одного нашего капитана считают настоящим писателем, ему удаётся находить спонсоров, и он сумел издать несколько своих книг.

В другой раз, выбрав свободное от съёмок время, я рассказал ему о трагической истории, которая произошла в 1954 году на острове Сибирякова, в Енисейском заливе и которую описал в своей книге капитан П. П. Борейша.

Внимательно выслушав меня, Виктор Петрович заметил: "То, что капитаны пишут и делятся своими воспоминаниями, это большое дело. На мой взгляд, вам удалась книга "Летопись Енисея", особенно её историческая часть - "Хронограф Енисея" - это хорошее историческое наследство потомкам".

Немного подумав, продолжил: "Писать - просто, всего-то нужно найти нужное слово и поставить его на бумаге на нужное место. Но это даётся далеко не всем, хороший писатель рождается раз в сто лет. Слово "писатель" не подходит к каждому пишущему. Что касается трагедии на острове Сибирякова, об этом можно написать хорошую новеллу".

* * *

Пусть небольшое, но непосредственное отношение к флоту, к Енисею, имеет сводный брат Виктора Петровича, сын Петра Павловича Астафьева (отца писателя) и его второй жены Таисии Ивановны, в девичестве Черкасовой.

Владимир Петрович родился в 1937 году в посёлке Курейка (Туруханский район) - более чем в ста километрах от Игарки, где в то время жила семья: Пётр Павлович увёз семью из-под Красноярска на север в поисках лучшей доли, но её поиски продолжились и там, поэтому Астафьевы нередко снимались с места и кочевали по посёлкам.

В семье Астафьевых было шестеро детей: Коля, Володя, Галя, Толя, Лида, Тамара. В Игарке Пётр Павлович растратил артельные деньги, его осудили. Таисия Ивановна осталась с детьми одна. Она была совсем молода, на 8 лет старше пасынка Вити, неграмотна, постоянной работы не имела.

На Крайнем Севере крестьянским трудом такой большой семье было не прожить. Всех детей, кроме Коли и Гали, Таисия Ивановна отдала в детдом. Владимир Петрович никогда на неё зла не держал.

"Шестеро детей, где ей одной их было вытянуть, она и сдала нас в детдом. Мне тогда было годика три. Я мать не осуждаю, зато она сохранила. Кто знает, если бы по-другому, как бы всё сложилось",- рассказывал он красноярской журналистке Любови Рак.

Владимир Астафьев работал в геологических экспедициях, на гидробазе, был бакенщиком. Жить предпочитал не в Игарке, а в таёжной избушке на берегу Енисея, которую построил своими руками. После выхода на пенсию жил там постоянно.

Советский режиссёр документального кино Михаил Сергеевич Литвяков в статье "Виктор Астафьев в кадре и за кадром" так описывает поездку к Владимиру Петровичу:

"На следующий день намечалась поездка в рыбацкую избушку Володи Астафьева, сводного брата Виктора Петровича. Виктор Петрович отзывался о нём с уважением: "Труженик парень. Он один управляется в лодке: ставит аханы (ставная крупноячеистая сеть для лова рыбы осетровых пород), сети, поднимает, якорится. Один делает работу, хотя бы в бурю ту же лодку вытащить, мотор утащить тяжело одному. Напарников настоящих найти не может. "Ленивые",- говорит. А там лениться нельзя. Вставать рано надо. В этой избушке и зимой живёт, в городе больше двух дней выдержать не может".

Нам было любопытно познакомиться поближе с человеком, для которого и маленькая пустынная Игарка тесна, и который предпочитает тайгу, реку, свободу и одиночество каким-никаким удобствам своей городской квартиры.

Наша камера явно смущала Володю, он был немногословен (а по свидетельству Астафьева - блестящий рассказчик: "Я, бывало, под стол от смеха лазал, слушая Володю",- говорил нам Виктор Петрович). Зато избу сняли во всех деталях: быт рыбака, таёжника всегда любопытен зрителю.

В Игарку возвращались вместе, моторка Володи была привязана к катеру, и всю дорогу он оглядывался назад: не опрокинула бы её, не потопила крутая енисейская волна. Нельзя мужику без лодки, на Севере рыбалка - источник существования. Мы долго не выключали камеру, держа в кадре крупный план его лица, озабоченного и напряжённого, одновременно похожего и не похожего на лицо старшего брата".

Братья общались нечасто, даже когда Виктор Петрович бывал в Игарке: во время приездов (и самих-то по себе довольно редких) писателя все старались заполучить на творческую встречу или интервью. Но однажды Астафьевы всё-таки отправились вместе в избушку Владимира Петровича на пару дней на рыбалку. Улов был неплохим - Виктор Петрович даже собственноручно уху варил.

Историю о Царь-рыбе Владимир брату рассказал сам и подтверждал, что в книге она изложена верно. Виктор Петрович писал об этом так: "Царь-рыба" обязана своим появлением на свет моим братьям, выросшим на Севере, их рассказам. Один из них отчасти представлен в образе Акима".

Но Владимир Петрович не торопился узнавать себя в образе Акима: говорил, что нафантазировано много. "Маленько привирает, не без этого",- делился он с журналисткой Любовью Рак. Впрочем, и Виктор Петрович никогда не утверждал, что герой создан с документальной точностью и списан с одного конкретного человека.

В 1980 году состоялась премьера фильма "Таёжная повесть", снятого по "Царь-рыбе" (режиссёр - Владимир Фетин, авторы сценария - Виктор Астафьев и Альбина Шульгина). Акима в нём сыграл народный артист России Михаил Кононов. Насколько удалось ему попасть в образ - судить каждому из зрителей.

"И вообще, для меня нет красивей реки, чем Енисей. В моём рабочем кабинете, за спиной у меня, висит карта Красноярского края, и я часто путешествую по Енисею - это помогает мне жить и работать",- писал В. П. Астафьев.

Галина ЧЕРНОВА,

член Красноярской региональной общественной организации "Клуб капитанов".

Сосновоборск.