Страницы истории. "Там вспышки романтизма и даже экстаз экспедиций"

В 2023 году в "Красноярском рабочем" (№ 41 за 9 июня и № 48 за 7 июля) были опубликованы материалы о рукописях Владимира Вячеславовича Коневского (Каневского), хранящихся в Енисейске. Сегодня я хочу подробнее рассказать об их авторе.

Владимир Вячеславович Коневский родился в Нижнем Новгороде 17 марта 1903 года. Его отец Вячеслав Михайлович Коневский (1875-1914) происходил из династии нижегородских священнослужителей и государственных служащих. Родословная включает священника Сосипатра Федотовича Коневского и титулярного советника Михаила Сосипатровича Коневского.

Вячеслав окончил речное училище и поступил на пароход помощником капитана. Работал он на Волге до 1914 года, был мобилизован в армию и убит в первый год войны.

Мать - Александра Александровна Покровская (в замужестве Коневская, 1875-1942) - родилась в семье надворного советника Александра Гавриловича Покровского, по окончании Санкт-Петербургского лесного института служившего в Корпусе лесничих.

Вячеслав Михайлович уделял мало внимания семье, воспитание сыновей - старшего Бориса и младшего Владимира - легло на плечи мамы. Помогала крёстная Бориса - Наталья Александровна Покровская (в замужестве Галонен), сестра Александры Александровны. Документы о жизни Натальи Галонен, жены революционера Михаила Дмитриевича Галонена, хранятся в Ростовском областном музее краеведения.

Борис Вячеславович Коневский (1897-1967) и его супруга Людмила Александровна Синеокова в студенческие годы были причастны к объединениям творческой молодёжи Нижнего Новгорода. Поэт-имажинист Григорий Бенедиктович Шмерельсон (1901-1943) посвятил Людмиле стихотворение "Месяц улыбался весело..." и готовил к изданию её поэтические произведения.

В 1922 году Борис Коневский опубликовал свои стихи в рукописном журнале "Вчера, сегодня, завтра". Авторами журнала стали его друзья по литературному кружку Дома юношества. Позже, в 1930-1940-е годы, Борис и Людмила работали в горьковских областных Доме художественного воспитания детей и Дворце пионеров.

Кроме основной работы Борис по совместительству преподавал литературу в школах. Музыкой и литературой интересовались дети Коневского и Синеоковой - Анатолий (1922-1944, погиб на фронте) и Наталия (1931-2014).

История духовных поисков молодой интеллигенции Нижнего Новгорода начала ХХ века достойна отдельных исследований. Немало забытых имён предстоит вернуть в пространство русской культуры, где они и должны находиться, занимая своё уникальное место.

В 1918 году Владимир Коневский вступил в нижегородскую дружину скаутов "Арго". В Нижнем Новгороде отряды скаутов появились в 1916 году в среде интеллигенции. По убеждению начальника Нижегородского гарнизона генерал-лейтенанта Владимира Фёдоровича Плюцинского, целям допризывной подготовки лучше соответствовали устроенные по военному образцу "потешные дружины".

"Привыкши игнорировать всё своё, мы приняли чужие наименования, назвав гимнастический спорт "сокольством", по-чешски, а военный - "юными разведчиками", по-английски,- писал он.- Я, как старый воин, очень счастлив представить нижегородцам на параде войск гарнизона потешные дружины, составленные из учеников высших, средних и городских школ нашего города".

Потешными руководили, в отличие от скаутских организаций, не воспитатели-педагоги, а унтер-офицеры.

Дружина "Арго" была создана в 1916 году преподавателем естественной истории и географии Юрием Алексеевичем Ульяновым (1891-1933). Он был склонен к литературе, писал стихи, участвовал в литературно-художественном кружке университета и Нижегородском отделении всероссийского союза поэтов.

Именно Ульянов являлся инициатором принятия дружиной имени "Арго" и символики аргонавтов, отправившихся в долгий и полный опасности путь за своей мечтой - золотым руном. Вторым руководителем дружины стал Дмитрий Викентьевич Добровольский (1876-1945), инженер-механик, член правления добровольного пожарного общества.

Скаутинг - это романтика приключений с поэтической точки зрения и удовлетворение глубинной потребности растущего человека в расширении своего жизненного пространства - с научно-психологических позиций. Скауты играли в первопроходцев, разведчиков новых путей и навигаторов.

В 1923 году в рукописном журнале литературного кружка скаутов "Арго" Галина Ивановна Вопилкина (1905-1985) упомянула в контексте скаутских идей сибирскую тайгу:"Поезд весёлый и новенький. В окне мгновенно меняются виды один за другим, точно движемся не мы, а природа, среди которой проложены

рельсы. Этот поезд совершает только второй рейс, дорогу в дикий уголок сибирской тайги проложили наши инженеры-путейцы. Во всём мире скаутизм стал единым "нашим", от него веет духом "Арго". Во всех странах центрами организации являются большие города или столицы, только в России - уголок сибирской глуши, впервые тронутый поселенцами. Как он преобразился с тех пор, как мы в нём поселились!".

Борис Александрович Соколовский, один из нижегородских "аргонавтов", писал о Сибири:

"Там вспышки романтизма

И даже экстаз экспедиций,

Искатели сведущи и бездна лишений,

И радость предвидения.

Счастливыми глазами

Смотрят они на сопки, тайгу,

Определяя мысленным взором

контуры градостроительства.

"Ко всему большому и прекрасному -

будь готов!".

"Годы проторили свой след,

Но и теперь неуёмная сила

зовёт меня на Илим.

Не смейтесь! Можно влюбиться в тайгу,

Жить обезумевшим сердцем

С тоскою по хвойным раздольям

Седых, бескрайних просторов".

Скаутские организации были запрещены в 1923 году. Коневский оказался в числе старших скаутов, пытавшихся сохранить дружину "Арго". Он был арестован в Нижнем Новгороде в ночь с 31 марта на 1 апреля 1928 года и пошёл по этапу в составе группы юношей и девушек Нижнего Новгорода, обвинённых в создании "Совета 12 Ассоциации Скаутов Арго" (12 АСА).

Владимир Вячеславович интересен как идеалист, в годы ссылки бесплатно трудившийся в Енисейском краеведческом музее. Север стал для него не только зоной лишения свободы, но также миром открытий и творчества.

Коневский принял участие в научных экспедициях на реки Большой Пит (1929), Нижнюю Тунгуску (1932) и острова Карского моря (1933). Его рукописи сохранились в архиве города Енисейска и Енисейском историко-архитектурном музее-заповеднике имени А. И. Кытманова.

В 1929-1930 годах Коневский - рабочий "Сибпромстроя" города Енисейска и добровольный помощник Енисейского краеведческого музея. В музее он работал под руководством заведующего Николая Александровича Кытманова, опытного организатора научно-исследовательской и экспедиционной деятельности.

28 декабря 1930 года Владимир был арестован Енисейским районным отделением ОГПУ по делу о разговорах в очереди за зарплатой у кассы "Сибпромстроя". Когда кассир объявил, что денег рабочим выдавать не будет, Коневский "вступил в разговор со стоявшими в очереди и говорил, что зарплату надо просить, а если не дадут, то надо бросать работу".

На допросе обвиняемый объяснил: "Эти слова были вызваны сильным раздражением, так как мы приходили в кассу несколько дней подряд и получали всегда отказ".

Коневский содержался в арестном доме Енисейска почти год (с 28 декабря 1930 года по 12 ноября 1931 года). По указанию из Москвы дело о разговоре в очереди было закрыто, а срок ссылки Коневского и других сосланных в Сибирь нижегородских скаутов продлён на три года.

9 июня 1931 года музей Енисейска понёс большую утрату - умер Николай Александрович Кытманов. После освобождения из тюрьмы в ноябре 1931 года Коневский продолжил помогать музею, где заведующим стал Фёдор Степанович Бархатов из Союза работников просвещения, а должность научного сотрудника заняла Мария Михайловна Левис, до ссылки в Енисейск работавшая научным сотрудником Государственного музея революции в Ленинграде.

Владимир участвовал также в кружке любителей драматического искусства. "Вячеславич обладал артистическими наклонностями, и мы ходили смотреть постановки с его участием, ставившиеся в местном клубе",- отмечала в воспоминаниях Мария Михайловна Левис.

Сохранилась фотография археографа Александра Игнатьевича Андреева, заведующего музеем Фёдора Степановича Бархатова, Владимира Вячеславовича Коневского, датированная 22 января 1934 года. В трудночитаемой надписи, сделанной Коневским на обратной стороне снимка, говорится, что "киты Енмузея" хранят для "потомков православных земли родной прошедшую судьбу" (аллюзия на слова А. С. Пушкина "да ведают потомки православных земли родной минувшую судьбу").

В апреле 1934 года Владимир Вячеславович прекратил работу в музее, будущее которого не внушало оптимизма: период присутствия в Енисейском краеведческом музее старой интеллигенции и ссыльных подходил к концу. 26 марта 1935 года газета "Красноярский рабочий" опубликовала статью "Выше бдительность на идеологическом фронте!" и постановление Оргбюро ЦК ВКП(б) Красноярского края "О работе краеведческого музея". Статья требовала привести деятельность музеев в полное соответствие с задачами агитации и пропаганды:

"Советский музей призван возбуждать или освежать классовую ненависть против эксплуататоров, поднимать трудовой энтузиазм. Как могло случиться, что в течение ряда лет красноярский музей, в городе, имеющем многочисленную с большими революционными традициями партийную организацию, был очагом антисоветской пропаганды, протаскивал контрреволюционную троцкистско-зиновьевскую контрабанду? Музей оказался засорённым классово-враждебными и антипартийными элементами. Ни чем иным, как ослаблением классовой бдительности и со стороны пропагандистов, и преподавателей обществоведов, можно объяснить тот факт, что они, организуя экскурсии в музей, не замечали как в их присутствии тихой сапой протаскивались антисоветские идеи и троцкистско-зиновьевская контрабанда".

По итогам проверки, произведённой Культпропом Оргбюро ЦК ВКП(б) Красноярского края, было решено в пятидневный срок подобрать кандидата на должность директора музея, направить туда на работу не менее пяти комсомольцев, немедленно закрыть читальный зал для посетителей, превратив его в закрытое книгохранилище, в месячный срок перестроить на основе марксизма-ленинизма все отделы музея, а сам музей до перестройки его работы временно закрыть.

Вскоре аналогичные меры были приняты и в отношении Енисейского краеведческого музея. 28 июля 1935 года все коллеги Коневского по работе в музее, включая директора Фёдора Степановича Бархатова, оказались уволенными. В связи с реорганизацией музей закрыли для посетителей.

"В музее теперь по полу настланы дорожки, а на окнах тюлевые шторы. Библиотека сложена в большой шкаф, а частично вынесена в крыльцо. Архив утащен на чердак. Такова судьба наших трудов. Музей для публики ещё не открыт, так как не закончена ещё обработка революционного времени",- сообщал краевед Михаил Прокопьевич Миндаровский в письме археографу профессору Александру Игнатьевичу Андрееву от 16 февраля 1936 года.

В справке учётно-статистического отдела полномочного представительства ОГПУ по Восточно-Сибирскому краю в городе Иркутске от 27 июня 1934 года написано: "УСО ПП ОГПУ ВСК сообщает, что Коневский Владимир Вячеславович, осуждённый Особым совещанием при Коллегии ОГПУ от 12.10.1931 г. минус 12 на 3 года, из ссылки освобождён 6.06.1934, пока остался в Енисейске".

В 1934-1936 годах, задержавшись в Енисейске после окончания срока ссылки, Владимир Вячеславович, вероятно, учился на судоводительских - судомеханических курсах треста "Севполярлес". Его племянница (дочь брата) Наталия Борисовна Маркина (Коневская) сохранила фотографии, сделанные в Енисейске весной 1936 года.

23 марта 1936 года участник Карской экспедиции сфотографировался в фуражке и кителе личного состава Главного управления Северного морского пути (ГУСМП) при СНК СССР.

Посредине фуражки чёрного цвета английского морского образца прикреплён отличительный знак для головного убора: вышитые золотом лавровые листья в виде венка, вверху венка - скрещённые серп и молот, в середине венка - голубой металлический вымпел с изображением адмиралтейского якоря и буквами "СССР" и "СМП" вокруг якоря.

Китель из тёмно-синего сукна морского образца, однобортный, застёгивающийся на пять форменных пуговиц с адмиралтейским якорем на матовом фоне. Воротник кителя стоячий, застёгивающийся на два крючка. На груди кителя два нашивных кармана, углы нижнего края которых закруглены, карманы покрыты клапанами, имеющими форму фигурной скобки.

На фотографии, датированной 11 апреля 1936 года, на пиджаке "романтика-дядюшки" виден знак-вымпел Северного морского пути в виде развевающегося треугольного флажка голубого цвета с изображением якоря и аббревиатурой "СМП", в верхнем углу красная плашка с надписью "СССР".

19 мая 1936 года в Енисейском районном отделе милиции уроженец Нижнего Новгорода получил паспорт гражданина СССР. В том же году он вернулся с берегов великой сибирской реки в город на Волге, где жили родственники - мама и брат с семьёй.

В столице Поволжья Коневского ждала невеста - Екатерина Павловна Лешерн фон Герцфельд (1903-1986). Владимир и Катя познакомились в юности. Со времени переезда её с родителями в Крым до возвращения его из Енисейска прошло десять лет (1926-1936). 8 января 1937 года они поженились, однако через 11 месяцев, 27 ноября 1937 года, супруги оформили расторжение брака.

Сестра Кати Лидия писала:

"Все помешались на скаутах. По улицам ходили отряды бой- и гёрл-скаутов. Катя заинтересовалась скаутами. Подруги стали соблазнять её поступить в скауты, но папа почему-то не позволил. Катя покорилась, но стала пропадать из дома и, видимо, была близка к ним. Скаутский закон помогать другим был для неё, очевидно, очень заманчив.

Среди Катиных друзей был один скаут, которого Катя привела к нам. Как-то он пришёл при мне, и Катя нас познакомила: Володя Коневский. Ему хотелось побеседовать со мной, но Катерина ревниво увела его за руку к себе в комнату. Она любила шептаться, сидя на кровати. Мне смешно было видеть, как она оберегала его от нас, сестёр.

Так я с ним и не познакомилась ближе. А Катя стала впоследствии его невестой, но Володю, как скаута, приговорили к трём годам ссылки куда-то в Сибирь. Брат Гали Вопилкиной Игорь взял сестрин грех на себя и тоже был сослан. Словом, бедные глупые ребята из-за хороших побуждений помогать ближним пострадали, как государственные изменники.

Катя ждала своего Володичку 10 лет! Он после ссылки учился там где-то на капитана. Она и деньги свои посылала ему. Но за 10 лет они, очевидно, изменились и, поженившись, скоро расстались. А Катю несколько раз вызывали в ГПУ и допрашивали, где она была тогда-то и с кем? Хорошо, что папа не позволил ей официально числиться скауткой!"

Второй муж Екатерины Павловны Лешерн пропал без вести на фронте в 1942-м. Лишь в 1952 году, после десяти лет поисков и ожидания, выяснилось, что Гавриил Николаевич Новиков (1900-1942) погиб в бою.

Гёрл-скаут Лешерн присутствует как в подлинном списке членов дружины "Арго", так и на одной из фотографий нижегородских скаутов. До конца жизни Екатерина Павловна хранила дружбу с врачом Галиной Ивановной Вопилкиной, в юности состоявшей в "Арго".

В апреле 1942 года умерла Александра Александровна, мама Бориса и Владимира.

Дальнейший жизненный путь Владимира был связан с портовыми городами - Поти (Колхидой древнегреческих аргонавтов) и Одессой. В Одессе у него была однокомнатная квартира в Приморском районе - в старинном Доме Исаковича на углу улиц Дерибасовской и Халтурина. В кругу родственников ходила шутка: "На море он писатель, на берегу моряк".

В 1981 году Коневский посетил Нижний Новгород (Горький). В письме, отправленном близким 12 сентября, он вспоминал встречу с "дорогими волжанами": "Для меня это лето улыбнулось самыми светлыми и греющими днями встречи с вами".

Он умер в Одессе в середине 1980-х.

В завершение статьи об одном из нижегородских скаутов процитирую стихотворение, написанное другом Коневских журналистом Павлом Корчиковым-Корелиным в 1917 году:

"Счастлив, кто слился душой с океанами,

Знаки читает далёких небес,

Тот, кому брезжится день за туманами,-

Солнце глядит из багряных завес.

Счастлив, кто вник в алтари сокровенного,

Понял намёки, разгадывал сны,

Тот, кто за гранью земного и тленного

Зовы прослышал поющей весны...

Счастлив, кто связан незримыми нитями

С яркой звездою, землёй и луной,

Тот, кто проникся иными наитьями,

Был убаюкан морскою волной...".