Шадрин из Саян

Во вторник, 27 ноября, исполнилось 100 лет со дня рождения журналиста и краеведа, фронтовика Афанасия Артемьевича Шадрина. Он начал свой творческий путь в 1937 году, а в "Красноярский рабочий" пришёл годом позже и был неразлучен с ним до последнего дня жизни. Сегодня мы решили опубликовать статью о нашем собкоре, она вышла в журнале "Советская печать" в далёком уже 1965 году.

АЛЬПИЙСКИЕ ЛУГА

Несколько лет назад в уборочную страду по заданию редакции я приехал в один из районов Хакасии. Шли проливные дожди. На полях не работал ни один комбайн. Настроение у людей было неважное. В гостинице, где я остановился, по коридорам расхаживали с мрачным видом уполномоченные и организаторы уборки. Погода срывала все планы.

И мне было очень приятно встретить на этом унылом фоне улыбающегося человека. Он ввалился в вестибюль гостиницы, стряхивая дождевые брызги с лёгкого плаща, весёлый, шумный, полный энергии. Многие узнали его, приветствовали, забрасывали вопросами: откуда он в такую непогодь.

Афанасий Артемьевич Шадрин, один из старейших корреспондентов краевой газеты "Красноярский рабочий", возвратился из отдалённого таёжного колхоза, затерянного в предгорьях Саян. Корреспондент был очень доволен поездкой. У него накопилось так много впечатлений, что оставаться одному в номере было невмоготу. Вполне понятно, что в тот вечер у него в номере было шумно и людно.

- Как часто за деревьями мы не видим леса, - возбуждённо говорил Шадрин, раскуривая маленькую трубочку, - подняли целину, распахали выпасы и теперь не знаем, куда выгнать скот. Оказывается, у нас под боком такая целина, которая и во сне не снилась. Луга, реки, озёра... И близко, совсем близко. В Саянах, в Кузнецком Алатау... Я говорю об альпийских лугах.

Кто-то из уполномоченных возражал: мол, не так близко. К тому же через тайгу нет никаких дорог.

- Вот в этом и беда наша, - отпарировал Афанасий Артемьевич. - Посмотрим на тайгу со стороны и пугаемся. А она не такая страшная, эта тайга. И дороги кое-где есть, к старым приискам, к зимовьям. Вот как раз я вернулся из колхоза, который несколько лет подряд выгоняет в горы молодняк. Посмотрели бы вы, каких бычков откормили на даровых кормах.

- Так это один колхоз. Ваши луга не решат проблемы. Не на дикую природу мы надеяться должны. Ты человек увлекающийся, но не забывай, что только кукуруза даст нам прочную базу. Мы будем откармливать бычков на фермах с малыми затратами труда. Для того же, чтобы освоить луга, нужна специальная техника, крупные ассигнования. В общем, нерентабельно.

- Кто считал? Может, откорм на альпийских лугах обойдётся дешевле, чем на кукурузном силосе? Надо пробиться туда. Какие богатства пропадают зря!

...Газета поддержала своего корреспондента. Его раздумья об освоении альпийских лугов опубликовала. Но статья не встретила отклика. Она как-то потонула в мощном и дружном хоре статей, воспевающих на все лады кукурузу и кормовые бобы.

Спор разрешила жизнь. "Королева полей" не пожелала произрастать в засушливых степях Хакасии, тем более в таёжных районах. К тому времени уже распахали сотни тысяч гектаров бывших пастбищ, а огромные стада крупного рогатого скота и овец загнали на вершины сопок, в овраги, в узкие поймы рек. Надежды на обильные корма не оправдались. Посевы кукурузы выгорали. Колхозники перепахивали поля: "Почти что чистый пар! Хоть на будущий год уродится пшеница!"

Вот тогда и познали в Сибири, что такое бескормица. Не говоря уже о сене и силосе, соломы не хватало на зиму. По всему краю разъезжали заготовители, скупали втридорога солому и отправляли на железнодорожных платформах в свои колхозы и совхозы. С расходами не считались, только бы сохранить поголовье.

Если в эти годы не привозили издалека солому, то совсем не потому, что слишком дорого, а потому, что стыдно. Сибирь с её природными ресурсами может прокормить мясом пол-Европы. И животноводы, и земледельцы здесь умелые. Надо было только дать им больше инициативы. Пусть, используя вековой опыт, выращивают те культуры, которые лучше растут в этих местах. Пусть будут использованы в должной мере и дикорастущие травы. Пусть жируют на альпийских лугах и старых таёжных гарях, на островах рек и заливных лугах сотни тысяч голов скота. Надо взять полной мерой то, что щедро даёт сибирская природа. Взять же у неё есть что.

ОСВОЕНИЕ ДЖЕЙЛЯУ

Вряд ли в это время кто-нибудь помнил статью в "Красноярском рабочем" о несметных богатствах альпийских лугов. Но не забыл о ней собкор Шадрин. Приехав к нему в Ужур, я застал его за работой. Весь стол был завален книгами, сельскохозяйственными журналами, учёными записками различных институтов Сибири. Всё свидетельствовало о том, что Афанасий Артемьевич основательно изучает какой-то вопрос.

-  Раньше мне казалось, что я один такой умный: пришёл -  увидел. Сколько людей думало уже об освоении высокогорных пастбищ! Известные учёные, агрономы, даже геологи, -  Шадрин раскладывал передо мною газетные статьи, письма, журналы. -  Неужели общими силами мы не сдвинем эту проблему?

Более сорока лет, -  продолжает свой рассказ Шадрин, -  работал в Восточном Саяне член-корреспондент Академии наук СССР А. Вологдин. Не раз он выступал в печати о богатстве альпийских лугов. Хоть и геолог, но не мог удержаться, нанёс на карту и описал особенности сибирских джейляу, указал на наиболее удобные подходы к ним из разных сельскохозяйственных районов края.

Белогорье за последние годы изучали несколько научных экспедиций. Они опровергли главное заблуждение -  о преимуществе тундровой растительности Саянских высокогорий. Вот что, например, пишет мне ботаник Сибирского отделения Академии наук профессор Александра Васильевна Куминова: "Там мы всюду видели луга, изумительные по обилию и разнообразию трав, ценнейшие пастбища для нагула скота и сенокосы".

Большой и интересный материал о верховьях Маны, Агула и Кизира собрала экспедиция И. М. Красноборова. В общем, учёные -  за. Дело теперь за практиками.

-  Кто-нибудь из них,-  спрашиваю я,-  поддержал вас?

-  Вот, почитайте, -  Шадрин подал мне несколько писем от директоров совхозов, зоотехников, пастухов.

-  Стали выгонять бычков в Саяны и Кузнецкое Алатау. Понемногу, с опаской, но выгоды такие, что весной желающих будет больше. Поеду в редакцию. Хорошо бы дать несколько статей, опубликовать вот эти письма. Полтора килограмма привеса в сутки -  это не шутки.

Не все тогда верили в выгодность огромных пастбищ. На Шадрина смотрели не то с иронической, не то снисходительной улыбкой, как на увлекающегося человека, поглощённого заманчивой, но, увы, беспочвенной идеей. Но газетчик действовал напористо, методично. Сумел и в редакции доказать, что надо выступить с пропагандой альпийских лугов. В одном из номеров газета отвела этой проблеме почти страницу: "Подоблачная целина ждёт освоения". Лёд тронулся. Во многих районах стали создавать специальные гурты, чтобы с наступлением весны направить их в горы.

Прошлым летом уже 160 тысяч голов крупного рогатого скота побывало на альпийских лугах. Почти безо всяких затрат получены отличные привесы, освоены новые высокогорные пастбища. А у собкора новые заботы. Надо прокладывать скотопрогонные трассы, выстроить в горах удобные домики для пастухов, ведь они находятся вдалеке от жилья почти три месяца. Надо наладить доставку продуктов, свежих овощей, почты.

Сейчас уже нет септиков, снисходительно похлопывающих по плечу: "Товарищи, спуститесь с заоблачных высот на землю!" Однако, как и всё новое, "альпийская целина" осваивается не без трудностей. Приходится терпеливо разъяснять, доказывать, спорить. Главное, в выгодность альпийских пастбищ поверили животноводы. Они и проложат дороги в Саяны, к бархатистым лугам белогорий. А это -  миллионы рублей прибыли, тысячи тонн отличного мяса.

ГЛУБИННЫЙ ПОИСК

Шадрин никогда не поучает. Не читает морали даже самым молодым и неопытным журналистам. Но после разговора с ним уходишь обогащённый. Поражают глубина знания вопросов, которыми он занимается, методичность, бережное и уважительное отношение к серьёзным выступлениям своих коллег, авторов.

- Времена всезнаек прошли, -  говорит он. -  Теперь журналисту, если он действительно хочет быть полезным, нужно основательно знать то, о чём он пишет, в известном смысле даже специализироваться. Конечно, приходится писать о многом, но должен же быть свой "конёк".

Да, у каждого газетчика свой подход к фактам, к жизни. Один умеет быстро подметить новое явление, разобраться в нём сразу и дать правильную оценку. Другому на это требуется больше времени: у него просто другая творческая лаборатория. Надо поразмыслить над фактами, сопоставить их, проверить сомнения, самому до тонкостей разобраться в деле, прежде чем агитировать за него других. Работа таких журналистов в чём-то родственна научному исследованию -  такое же основательное, вдумчивое и критическое изучение фактов, проникновение в их сущность.

Статьи Шадрина выделяются среди многих других весомостью, серьёзностью поставленных проблем. Чувствуется за ними большой кропотливый труд, долгие наблюдения.

Некоторые удивляются: где это Шадрин "откапывает "эти темы?

Бывая не раз у Афанасия Артемьевича на квартире, я поражался тому, как много сил он отдаёт собиранию и изучению материала для своих статей, сколько он "перелопачивает" литературы, документов, чтобы найти подтверждение своим аргументам, выводам!

На одном из стеллажей его комнаты стоят папки с надписями на корешках: "Таймыр". "Целина". "Нефелины". "Народный опыт". "Альпийские луга"... Одни пухлые, в ладонь толщиной, другие потоньше, -  здесь ещё ведётся подбор материалов. Каждая папка -  это большая народнохозяйственная проблема, увлечённый поиск, творчество. Здесь собраны и систематизированы материалы по многим вопросам. На иные из них ещё надо искать ответы, подтверждения в жизни. Но папки не покрываются пылью, пополняются всё новыми и новыми документами. Когда придёт время выступить в газете, статья получится весомой, интересной.

Вот уже более десяти лет занимает журналиста проблема таёжных хозяйств. В большинстве своём они отстают от колхозов и совхозов степной или лесостепной зон края. В чём же причина запустения таёжных сёл, где ещё двадцать- тридцать лет назад кипела жизнь, строились дома, прокладывались новые улицы? Причин много: и шаблон в планировании и нежелание считаться с местным условиями, требующими иного подхода.

В статье на эту тему -  "Открытие Шамов" -  А. Шадрин показывал большие возможности роста экономики таёжных сёл. Много лет подряд здесь насаждалась такая же структура посевных площадей, что и в чернозёмных районах. А поля, отвоёванные у тайги, неширокие, почвы в большинстве подзолистые. Не растут на них кукуруза и сахарная свёкла. Да и пшеница вызревает не каждый год... А вот лён вымахивает по грудь, клевера и люцерна дают более сорока центнеров сухого сена с гектара, горох вырастает такой, что не пройти по полю. А сколько лугов и пастбищ! Вот и разводить бы здесь крупный рогатый скот, сеять льны да травы, и хозяйства стали бы получать большой доход. Только надо дать сюда ту же механизацию на фермах и в полеводстве, что и в степных совхозах. Между тем Шамы хиреют.

Читаешь статью и думаешь не только о Шамах. Перед тобой судьба обычного таёжного села, каких немало разбросано по берегам Кана и Агула. Они никак не могут сейчас "конкурировать" с крупными посёлками новых совхозов, где есть и Дома культуры, и водопровод, электрический свет и полная механизация ферм. Но не для того отвоёвывали у тайги землю наши деды и отцы, чтобы она зарастала кустарником. Журналист даёт много правильных советов, осуществление которых поможет быстро возродить таёжные сёла.

Статья обратила на себя внимание. Её обсуждали в партийных комитетах и в райисполкомах, намечали практические меры. И уже в этом году здесь иной подход в планировании, другая ориентация в хозяйствах. Во многих случаях они специализируются на разведении, откорме крупного рогатого скота, выращивании льна и других культур.

Конечно, Шадрин никогда бы не написал такой глубокой статьи, если бы не исколесил вдоль и поперёк агульную и канскую тайгу, не побывал в десятках таких сёл, как Шамы, не поговорил бы с местными жителями и руководителями хозяйств. Постепенно в папках накапливался материал об особенностях таёжной зоны, об условиях производства в таёжных хозяйствах, о причинах их отставания. К статье вёл поиск, начатый ещё десять лет назад.

ОСТРАЯ ТЕМА

-  Почему говорят "острая тема"? -  как бы про себя размышляет Шадрин. -  Может быть, потому, что иногда нелегко доказать свою правоту. Хочешь не хочешь, приходится думать о документальности материала, о том, чтобы твоя точка зрения подтверждалась серьёзными аргументами, логичными рассуждениями и, конечно, объективными данными. Но бояться "острых" тем не надо. Если ты убеждён в том, что написал, не допустил никаких "натяжек", имеешь веские доказательства правильности выводов, то ничто не должно остановить тебя от принципиального партийного выступления. Иначе заест совесть.

За долгую журналистскую практику Шадрину не раз пришлось доказывать свою правоту. Некоторые руководители, в речах и докладах призывавшие вскрывать недостатки, не любили критику и расценивали выступления газеты почти что как выпад против них лично. Не стеснялись даже в попытках опорочить статью, а вместе с ней и корреспондента. Вспоминается случай, когда на Шадрина было заведено персональное дело. Хотя с тех пор прошло уже восемь лет, стоит о нём рассказать.

На весь край гремел одно время Ужурский район. Он получил богатый урожай и сдал государству около 6 миллионов пудов хлеба. Победа большая и заслуженная. Но руководителям района она вскружила голову. Чтобы всюду слыть передовиками, они начали понемногу "натягивать" цифры в сводках выполнения планов животноводства и других сельскохозяйственных работ, встали на преступный путь приписок.

Всё больше и больше Шадрин убеждался в том, что в районе сложилась нездоровая обстановка. Руководители района с помощью административного нажима и угроз толкали председателей колхозов и директоров на очковтирательство.

Крупные приписки обнаружил корреспондент и во время сева. В хозяйствах ему называли одни цифры, а в официальных сводках они были завышены почти вдвое. Тщательно разобравшись, документально подкрепив свои выводы, Афанасий Артемьевич выступил с острой статьёй "Ужурские очковтиратели".

Статья наделала много шума. Некоторые увидели в ней погоню за сенсацией. Никак не укладывалось в их головах, что район, который на протяжении нескольких лет не сходил с первых страниц газет, вознесён путём приписок. Конечно, без боя решили не сдаваться и руководители района. Статью они объявили необъективной, предвзятой. В решении бюро райкома выражалось недоверие корреспонденту.

Тщательная проверка, проведённая крайкомом КПСС и краевой прокуратурой, подтвердила факты и выводы статьи. Торжеству справедливости большую помощь оказали записи корреспондента: выписки их документов, официально заверенные сводки о выполнении отдельными хозяйствами планов и многие другие материалы. "Опровергателям" пришлось признать статью правильной, отказаться от обвинений её автора. Бюро крайкома партии сурово осудило вредную практику приписок в Ужурском районе и наказало виновных. Действия корреспондента были одобрены как глубоко партийные и принципиальные. Решение бюро крайкома КПСС об отношении к критическим выступлениям газеты обсуждалось на пленумах райкомов партии.

...За какую бы серьёзную статью Шадрин ни брался, начинает он с обстоятельного изучения материала. Всегда он остаётся верен своим приёмам и методам -  доскональному изучению фактов и критической оценке их. Вывод и обобщение для него не просто оценка, а внутренняя убеждённость. К таким выводам приходят не скоро и не просто. Через поиски, осмысливание и переоценку. Может, потому и считает себя Шадрин "долгодумом". Может, потому его статьи печатаются не очень часто. Появившись же на страницах газет, они не мелькнут мотыльком-однодневкой, а оставят глубокий след.

Трудно сказать, какой же "конёк" у Афанасия Шадрина. То уйдёт он с головой в геологию, изучая историю Кия-Шалтырских и Ужурских нефелинов, рудной базы красноярского алюминия. То заведёт большой разговор о земле, о бережном её использовании, о повышении культуры земледелия. И нельзя не прислушаться к его голосу. Кажется, это голос агронома или руководителя хозяйства, умудрённого большим опытом земледельца. В его статьях в обобщённом виде предстаёт то, что мы называем "коллективным разумом". Глубокое знание дела приходит к нему в постоянном общении со специалистами и рабочими, со старожилами и учёными опытных станций, со всеми, кто многие годы сеял и выращивал хлеб.

Проходит время. Рождаются новые проблемы. Но всегда в гуще жизни, всегда на передовой позиции собкор Афанасий Шадрин, гвардии рядовой нашего газетного цеха.

И. ТИТОВ,

корреспондент газеты "Правда".

Красноярск.