У самовара я и моя Маша...
Пушкинские дни, то есть день рождения поэта в начале июня, Красноярский краевой драматические театр имени Александра Сергеевича отметил нынче достойной премьерой "Капитанской дочки", которая вновь после определённого перерыва вернулась на нашу сцену.
Чего скрывать, красноярцы любят подобные истории. Как говорится, про любовь и немного про морковь, то есть про Пугачёвский бунт и прочие выкрутасы из истории России. Тем более, что и приглашённый режиссёр Тимур Насиров поставил спектакль яркий, динамичный, он смотрится на одном дыхании.
Правда, зрители постарше ворчали, что художник-"золотомасочница" Елена Турчанинова нарядила героев спектакля в весьма приблизительные относительно истории наряды. Например, соратники Пугачёва больше похожи на расхристанных уличных хулиганов, что выходят нынче на уличные акции протеста в больших городах - в Москве, Вашингтоне, Париже. В Красноярске такого нет, слава Богу, зато на сцене их можно увидеть и даже осудить - кому захочется...
Словом, Насиров поставил, на первый взгляд, вполне так называемый "зрительский" спектакль. Незатейливый, даже не в меру весёлый (неслучайно повешенные жертвы пугачёвщины во втором акте напоминают привидения из диснеевских мультиков), но что-то меня в этой работе насторожило с самого начала. Режиссёр всем этим, простотой и суетой на сцене, буквально заманивает зрителя, чтобы в какой-то момент открыть для него в классической повести новые смыслы...
Прежде всего, внимание сосредотачивается на традиционной "рамке" повествования... А именно рассказ, как и у Пушкина, ведёт на сцене сам изрядно постаревший Пётр Гринёв, теперь уже, естественно, Пётр Андреевич. Рядом суетится его верная, но тоже уже в своей поре, супруга, то есть та самая капитанская дочка.
Приём "рамки" чаще всего используется в театре в декоративных целях и чаще всего никакого значения не имеет. Более того, зачастую он даже мешает основному действию и в конце концов сходит на нет... Но только не у Тимура Насирова.
Наоборот, тончайшая, очень сдержанная и какая-то благородная игра корифеев красноярской сцены Эдуарда и Людмилы Михненковых очень гармонично вписывает эту семейную пару в то, что произошло с ними в молодости...
Более того, в какой-то момент режиссёр достигает эффекта зеркального отражения, когда молодые Петруша и Маша Миронова (Ваня Кривушин и очаровательная Анечка Понибрашина) вдруг проецируются в пару Михненковых и становятся единым целым.
Более того, точно также на них неминуемо падает и отражение трагической судьбы другой пары - милого капитана Миронова и его капитанши Василисы (мягкое, под сурдинку, исполнение Бориса Плоских и Елены Качкаловой), они словно дают своим детям важнейший урок, тот самый, который многим молодожёнам сразу и непонятен - быть вместе до гробовой доски. И этот урок Пушкин сразу проверяет делом: молодые герои рискуют всем, что у них есть, ради друг друга...
Но самое замечательное, что в театральном зеркале, когда в него заглядывают главные герои, отражаются по воле режиссёра и ещё две семейные пары. Прежде всего, это родители Петруши (Андрей Киндяков и та же Елена Качкалова), которые истово любят своё чадо. А иначе зачем и нужна семья?
Особенно в этом плане чётко сработал Андрей Киндяков, он сыграл очень сдержанно, но комический рисунок его роли не перерос, как иногда бывает, в театральный штамп, поэтому отцовская любовь передаётся Киндяковым не только в образе отца, но и попутно в эпизодической роли оренбургского губернатора. Браво, Андрей, высший класс...
И, наконец, последняя семейная пара красноярской "Капитанской дочки": это Емельян Пугачёв, то есть псевдоцарь, и сама императрица, его псевдожена, Екатеринушка. Это семейная пара не сложилась и тем самым основательно запутала своё существование
По крайней мере, Александр Хряков играет не народного атамана, а, прежде всего, очень одинокого, мятущегося и в чём-то запутавшегося человека. Его Емельян Пугачёв потому и помогает Гринёву, что желает ему того счастья, какого у него самого и не будет никогда.
Характерная Анастасия Медведева по той же причине делает яркий шарж на императрицу, она в этот момент остаётся всё той же служанкой из дома Мироновых, но которая решила поиграть в "теятр". Царица склоняет голову перед великой любовью, которой у неё самой тоже никогда не будет.
Вот такими неожиданными скрепами соединил Насиров свою "Капитанскую дочку", показав значимость обычных семейных уз в нашей жизни, которые наполняют души людей не только мужеством, но ещё и героизмом, стойкостью и верностью, что и помогает в счастье и покое встретить неизбежную старость.
Поэтому явно облегчённое понимание истории пугачёвского бунта не раздражает, потому что для Маши и Петруши - это всего лишь те обстоятельства, которые мешают их любви. Потому пугачёвцы здесь превращаются в уличных хулиганов, а царские чиновники - в равнодушных палачей, и это явно прикладное обстоятельство снижает градус политической конъюнктуры всего спектакля.
Он всё-таки - не о политике, а о нашей жизни, что гораздо важнее. Потому и одноглазый поручик Иван Игнатьевич представлен Данилой Коноваловым как защитник семьи Мироновых. Точно для этого нужен и Савельич Георгия Дмитриева, он оберегает ещё даже не родившуюся молодую семью.
Вот о чём, я считаю, обновлённая "Капитанская дочка" на красноярской сцене. Она позволяет нам задуматься над тем, достаточно ли бережно мы относимся к своим жёнам и мужьям, женихам и невестам, любимым и всем тем обстоятельствам нашей жизни, что входят в понятие "семья".
Я немного боялся, что в современной постановке акцент будет сделан на том, что Петруша формально является дезертиром. С одной стороны, его оговорил Швабрин, с другой - он действительно самовольно покинул осаждённый Оренбург.
В англо-саксонской традиции эта проблема решается однозначно: в фильме "Английский пациент" (1996 года) венгерский граф и картограф выдаёт фашистам в Африке агентурную сеть англичан ради спасения любимой женщины. Однозначно предаёт и однозначно ради любви. Правда, и женщина, и сам он гибнут (бог, как говорится,- не фраер!), но сам фильм получил "Оскара", а исходный роман - Букеровскую премию. Так рассудили на Западе, а как рассудить нам, ведь мы тоже вроде бы равняемся на Запад.
Насиров этим моментом (молодец!) решил не заморачиваться, а я так скажу... Одно дело - Родину защищать, а другое - устав соблюдать... Нужно, конечно, но если очень хочется и нужно... Это вот по-русски.
Мой старый друг, фотограф "Красноярского рабочего" Алексей Горелов рассказывал, что три года служил на дальневосточном флоте, хорошо служил, стал даже корабельным старшиной. Но в последний день перед дембелем сбежал в самоволку к любимой девушке...
- И на следующий день свирепый прапорщик перед строем сорвал с меня нашивки старшины, разжаловал в рядовые. До сих пор приятно вспомнить...
Пётр Гринёв - тоже русский человек, и сберечь честь смолоду означало для него не только преданность Родине, но и безрассудную верность своей любимой девушке. Иначе нельзя...
Хорошо по этому поводу сказал однажды Виктор Астафьев, имея в виду свою жену Марию Семёновну... и пословицу Даля: "Не у каждого жена Марья, а кому Бог даст!"
Гость (премодерация)
Войти