Светлана СОРОКИНА: "Нельзя просто стоять на сцене"

Заслуженная артистка РСФСР Светлана Сорокина отметила 45-летие пребывания на сцене Красноярского драматического театра имени А. С. Пушкина.

Впрочем, это только Красноярск; но уроженка Куйбышева, до приезда в город на Енисее со своим мужем, театральным художником Анатолием Золотухиным, окончила студию при Куйбышевском драматическом театре имени Максима Горького, где училась у великого режиссёра и педагога Петра Монастырского.

Сегодня Светлана Александровна занята в трёх спектаклях текущего репертуара - "Русский роман", "Матрёнин двор", "Земля Эльзы". Мы разговаривали с актрисой о театральной жизни, а из внутреннего динамика в это время доносились голоса её коллег, репетировавших "Капитанскую дочку", премьера которой намечена на конец сезона.

- Вы посчитали, сколько лет выходили на сцену, кроме Красноярска?

- Пять лет работала в Казахстане, в Павлодаре, где повстречала своего мужа. Затем в Русском государственном драматическом театре Алма-Аты, где меня увидел Натан Басин.

- Юбилей как-то отметили?

- Вручили букет. А потом был длинный-длинный, почти четырёхчасовой спектакль "Русский роман" в постановке Алексея Крикливого, где я играю Агафью Михайловну. Симпатичный, необычный материал. Интересен. И принимают его хорошо. Пока живой, слава Богу. Люся (Заслуженная артистка России Людмила Михненкова.- Прим. ред.) там очень хорошо работает.

Материал интересный и в "Матрёнином дворе", и в "Земле Эльзы", а это играет решающую роль. Интересно - значит, вся душа здесь. В "Русском романе" я сижу до конца, долго сижу, главное, не заснуть. (Смеётся.) И там наш небольшой диалог с Люсей. Я бы сказала, что это интересно, любопытно, необычно. Активная девушка в начале, на которую время накладывает свой груз в конце. Никого уже нет, а она ещё живёт.

- У вас осталось всего лишь три репертуарных спектакля? Не маловато?

- Я никогда не просила, хотя кто-то, наверное, это делает. Мне подобное не дано. Предлагают - беру. Единственное, когда силёнок было побольше, кроме работы в театре делала антрепризные, практически моноспектакли: по Астафьеву, Марину Цветаеву, с которой я давно "дружу"... "Марина" шла очень долго и пользовалась неизменным успехом.

- Думаю, на "Марину" пошли бы и сейчас?

- Надо подумать. Несколько раз играла в Алма-Ате, где принимали блестяще. Честно говоря, даже не ожидала.

- Интересный ансамбль в "Земле Эльзы", где вы играете одну из подружек Таисию Петровну - рядом с вами Галина Дьяконова, Лариса Селеменева, Заслуженная артистка России Светлана Ильина. А на первом плане, естественно, исполнители главных ролей - Заслуженная артистка России Галина Саламатова и Народный артист России Алексей Исаченко.

- Хороший материал.

- Вот вы говорите о материале, но отчего-то со временем многие спектакли забываются, но не все. В моей памяти накрепко отпечатались три спектакля с вашим участием. Первый - это "Женский стол в охотничьем зале" по пьесе Виктора Мережко, где вы играли "железную" женщину Юрьеву. Помнится, во время одного из наших с вами разговоров вы признались, что не слишком любите эту постановку, считаете её по духу "чёрной"? Однако?..

- А как же! Выходит, была не права?

- Другой пример - "Костюмер" Рональда Харвуда в постановке Олега Рыбкина, где вы играли бессловесного администратора театра Мейдж. Даже когда в центре действия оказывались исполнители главных ролей, взгляд останавливался на этой женщине, наблюдающей за происходящим из-за кулис. За Мейдж - история, биография, характер, в глазах - любовь, нежность, забота и тревога за того, кому, как она понимает, осталось жить совсем немного.

- Если ты внутри не наполнен, если ты не разговариваешь даже молча, тебе не надо выходить на сцену. Нельзя стоять на сцене просто. Ты должен тратиться. Это и тебя вознаградит, и зрителю будет ясно обязательно, если ты внутри, что называется, работаешь, горишь.

Знаете, когда я ещё в школе занималась в самодеятельности (играла там роли и патриотического репертуара - Зою Космодемьянскую в инсценировке поэмы Маргариты Алигер, и лирические - Дашу в "Хождении по мукам" Алексея Толстого, и комедийные, как хамоватая продавщица Нюрка в "Вечно живых" Виктора Розова.- Прим. ред.), у меня был замечательный директор. Когда оканчивала школу, она спросила: "Света, куда пойдёшь?" - "Не знаю,- отвечаю,- братья говорят, что надо на завод устраиваться".- "Ни в коем случае,- возразила директор.- Света, ты что?! Артисткой должна быть..."

Тогда при нашем Куйбышевском театре был набор. Пошла. И в нашем потоке оказались две сестры, очень красивые девушки. Они как-то подошли ко мне и спрашивают: "Интересно, а что ты тут делаешь?" - "Поступаю",- говорю им. "Куда?" - продолжают "допрос" уже с издёвкой. "Как куда? - недоумевающе продолжаю отвечать.- В театр..." - "Ты?!"

Этот эпизод я запомнила на всю жизнь. Красавиц не приняли, а меня взяли. Они думали, что лучше всех, а тут пришла какая-то... (Смеётся.)

- "Марина" остаётся одним из лучших ваших спектаклей...

- Очень люблю Марину Цветаеву. Она задела меня так, что не могла больше думать ни о чём другом. Мучилась. Надо было собрать материал, напеть песни, которые потом меня просили исполнять. Для женщины, для актрисы тем более, это бездонный материал. Даже когда я лишь говорю о Марине Цветаевой, мороз по коже. Такой был человек, такой был поэт! Со странной, страшной судьбой. Но очень красивый поэт.

До тех глубин, которые в ней существуют, ещё добираться и добираться, если, конечно, взяться снова. Это как глубины Пушкина, до которых, как ни странно, не добрались. До лермонтовских глубин. Наша национальная красота. Бездонное богатство. Просто возьми, почитай, и тебя начнёт так трясти, аж мороз по коже.

- В ближайших планах театра постановки "Капитанской дочки" А. С. Пушкина и "Без названия" А. П. Чехова. Для вас никакой роли не нашлось?

- Очень люблю Чехова. Все эти имена, фамилии - мои дорогие, любимые, до которых добираться и добираться... Сейчас стою перед выбором. Надо сделать что-то из Астафьева. Когда был его юбилей, показывала отрывок из его произведения. Огромный, переполненный зал. Виктор Петрович подошёл ко мне: "Светка, да ты, оказывается, хорошая артистка! Ловко ты сделала... Завтра собираемся в музее узким кругом. Приходи..." - "Чем будете угощать?" - спрашиваю. "Коньяком",- отвечает. "Это я люблю!" - смеюсь.

А потом подходили зрители, благодарили, а я всё говорила: "Да это не я, это Виктор Петрович..."

- Олег Рыбкин выпускает спектакль "Без названия" по Чехову, а судя по тому, как он к вам относится, стоит ли чего-то ждать?..

- Олег Алексеевич говорит, что нежно ко мне относится, но в Чехове для меня ничего нет...

- Возвращаясь к "Костюмеру" - как вы работали над ролью молчаливой Мейдж? Это же высший пилотаж - так молчать на сцене, чтобы на вас обратили внимание.

- Хорошо, что у нас дома три комнаты. Я в своей могу закрыться. И никто никогда туда не заходит. Там я ищу себя. Это ведь не просто - найти способ, как ты будешь работать. Надо соображать, это и это соединить. Иногда, впрочем, не соединяется. Тогда думаешь: почему? Иногда потихонечку, потихонечку... Когда материал тебе по душе, работать легче, но труднее. Потому что материал непростой.

- Вспоминается знаменитая шестиминутная мхатовская пауза, которую, впрочем, в последнее время никто не делает?

- К большому сожалению, нет. Вспоминаю, был очень хороший приезжий режиссёр, фамилию запамятовала, который сказал: "Света, ты мне здесь нужна".- "Но я же молчу?" - спрашиваю. "Поэтому и нужна",- отвечает. Мы с ним прекрасно понимали друг друга с полуслова. А понимать происходящее можно, когда тебе нравится материал, и ты можешь стоять, а на тебя будет обращено внимание. Когда ты тратишься, это заметно. А стоять просто так, не тратиться, не надо. Ты за это деньги получаешь.

- Продолжая вспоминать "вечные" спектакли, хотел бы обратить внимание на великолепную работу, собравшую выдающийся актёрский ансамбль. Догадываетесь, о чём речь?

- Конечно. Это "Последний срок" Николая Хомякова. С ним работать было сложно. "Коля, что надо?" - спрашиваю. "Мне нужны песни..." - отвечает. Таким образом, все песни, которые я там пою, сама придумала. Исходя из материала, сразу беру книжки и из них что-то отыскиваю.

Подошла ко мне после юбилея Екатерины Ивановны Мокиенко Люся Михненкова: "Светка, потрясающе поёшь!" Тем более что всё это я придумала. (Смеётся.) Хороший был спектакль. Очень. Какая прелесть там Альбина Сергеевна (Прибавочная.- Прим. ред.). "Ты моя подружка",- говорит. "Ну какая я подружка?" - недоумеваю. "Хорошая! Вот какая!"

- Помните "вечные" лично для себя спектакли?

- Моя первая работа в Красноярске с Натаном Басиным в драме "97".

- Чувствуете тектонические сдвиги в театре? Уходят ветераны, им на смену идёт молодёжь. Уехала Тамара Семичева, ушёл из жизни Валерий Дьяконов...

- На последнем спектакле, понимая невозвратность ухода, подошла я к Валере Дьяконову: "Ты не представляешь, как сегодня играл?! Ты так никогда не играл! Я стояла и думала, как бы мне не разреветься... Не знаю, что это было, и повторишь ты это ещё когда-нибудь? Но главное, что это было..."

- Каковы перспективы вашей занятости в грядущем репертуаре?

- Как говорил один мой знакомый: конкретно сказать не могу, но пока ничего не известно... Дальше надо думать самой. "Душа обязана трудиться". А иначе какой смысл? В тебе что-то гаснет. И ты это ощущаешь. Бог дал тебе жизнь - пользуйся.

...Светлана Александровна Сорокина может быть абсолютно разной: сыграть "железную леди" Юрьеву в трагедии "Женский стол в "Охотничьем зале" или смешную домоправительницу Фрекен Бок в сказке "Малыш и Карлсон", блистательно работать в классических "Без вины виноватых", "Поминальной молитве" или "Хануме", и, конечно же, в народных "97" и "Мельнице счастья", быть Екатериной II в "Императорском театре".

Ещё она любит петь, и этот свой талант в полной мере использовала в моноспектакле "Марина". Любит творчество Виктора Астафьева и поставила на малой сцене спектакль "Легче пуха, твёрже камня" по его произведениям. Остаётся надеяться, что эту разностороннюю актрису мы ещё увидим на родной красноярской сцене...