Владимир Павловский
главный редактор "КР"

Подробнее

А можно пару слов без протокола?

Скоро, очень скоро мы узнаем, как будут наказывать журналистов, блогеров, да и просто всех, кто неуважительно отзывается о представителях власти. Такой законопроект уже придумали, нужно только приставить к нему ноги.

КАК УВАЖАТЬ СЕБЯ ЗАСТАВИТЬ...

Чиновник, конечно же, тоже человек. Как и депутат. Но человек не совсем простой, даже совсем не простой, пусть даже и топтал он в детстве коровьи лепёшки на деревенской улице.

Получив назначение на высокую (хотя бы для него) должность, он порой считает всех, кто ниже по статусу, во всём ему обязанными. В том числе - обязанными уважать его и любить. Хотя и любовь, и уважение сначала завоевать нужно.

Одна из чиновниц назвала редакцию "Красноярского рабочего" организованной группировкой. За что? Да за то, что мы посмели покритиковать её действия на посту главы небольшого, прямо скажем, поселения.

Она абсолютно уверена, что газета вправе высказывать, как бы это помягче выразиться, негатив в отношении государственных и муниципальных служащих исключительно после того, как недочёты будут официально подтверждены правоохранительными органами. Иначе - не сметь своё суждение иметь!

А коль мнение публично высказано, значит, это - цитирую - "попадает под статью "Публичное заведомо ложное обвинение лица, замещающего государственную должность Российской Федерации или государственную должность субъекта Российской Федерации, в совершении им в период исполнения своих должностных обязанностей деяний, указанных в настоящей статье и являющихся преступлением (ст. ст. 299, 306 УК РФ)".

Далее - ещё цитата, в которой я не меняю ни одной буквы, ни одного знака препинания, чтобы читатель понял уровень элементарной грамотности дамочки:

"Кто бы из этой группировки не писал в красноярский рабочий, за публикацию отвечает гр- н Павловский. Все организованные вашей группой людей действия, попадающие под данную статью, направленные против меня, как главы женщины, их же можно расценивать как насильственное свержение действующей власти или насильственное подчинение определенной группе людей, это уже большая проблема, имеющая общественный интерес, про которую стоит написать статью и опубликовать даже не в краевых СМИ, будем брать выше".

Чиновница, будучи женщиной решительной, начала судиться с "Красноярским рабочим", не только вчиняя редакции и авторам газеты иски, но и постоянно уточняя, вернее - ужесточая требования. И ведь она находит поддержку у некоторых служителей Фемиды.

Недавно одна из судей, побоявшись, видимо, делать собственные выводы, решила привлечь в помощники филолога. А поскольку красноярские специалисты, сославшись на занятость, отказались делать лингвистическую экспертизу немудрёного газетного текста, чиновница настоятельно рекомендовала ей обратить взор на спецов из соседней с нами республики.

Сказано - сделано. Тем более что в соседском вузе берутся за анализ любых публикаций, потому как работа эта неплохо оплачивается.

ЧИНОВНИК, БЮРОКРАТ, МЯСНИК...

Что следует, по мнению эксперта, признавать оскорбительным в текстах, да и в устной речи? Во-первых, кроме ругательств, прямого русского мата, "грубопросторечивой лексики",- ещё и литературные, но ненормативные слова.

То есть если вы назвали кого-то бандитом, вором, мошенником, а уж тем более педерастом, проституткой, фашистом или шпионом, нести вам заслуженное наказание. Даже если они действительно воры, бандиты, проститутки и - далее по списку.

Нельзя, по убеждению эксперта, публично употреблять и такие слова, как "антисемит", "двурушник", "изменник", "предатель", "расист", "регенерат", "русофоб" и "юдофоб" (последнее - то же, что антисемит).

Но больше всего меня поразил третий ряд ненормативных слов и выражений, приведённых учёным-лингвистом. Вчитайтесь только: "бюрократ", "коновал", "мясник", "чиновник". Мол, в переносных значениях они "приобретают резко негативную оценку, обычно сопровождаемую экспрессией неодобрения, презрения и т. п.".

Давайте уясним ещё раз. Чиновника нельзя называть чиновником, так как он может почувствовать в этом неодобрение своей деятельности, а то и презрение. Ну а если вы пригвоздите его ещё и словом "бюрократ", то это, наверное, он посчитает верхом оскорбления.

Приводит эксперт и ещё один ряд ненормативных слов и выражений: "быдло", "кобель", "кобыла", "рыло", "свинья", "сука", "сукин сын", "свиное рыло". Это уже, для вашего понимания, "зоосемантические метафоры, содержащие, как правило, негативные оценки адресата речи и грубую экспрессию неодобрения, презрения, пренебрежения и т. п.".

И я с последним утверждением профессора-филолога отчасти согласен, поскольку тоже являюсь филологом по образованию. Но почему - отчасти? Нельзя, считаю, называть народ быдлом, хотя чиновники-бюрократы и всякие там сенаторы порой себе это позволяют.

Но метафоры, в том числе и зоосемантические, тем хороши, что расширяют возможности русского языка, да и не только русского. Тем более - при написании критических материалов, фельетонов, сатирических стихотворений, басен.

Правда, некоторым экспертам, судьям и чиновникам невдомёк, что автор, выразившись в том духе, что нечего со свиным рылом в калашный ряд лезть, совсем не хотел критикуемого обозвать свиньёй или даче юным поросёнком. Он, скорее, имел в виду: не в то место ты, дорогой, направился. Или желал подчеркнуть разницу общественных сословий.

Что касается конкретной публикации "Красноярского рабочего", то одним из поводов для судебного разбирательства стала фаза: "...Открестилась от своего участия в деле и прикинулась, как говорят в таких случаях, бедной овечкой". Казалось бы, вполне безобидное словосочетание, характеризующее тем более не героиню, а лишь её сугубо служебные действия.

Ах, что тут началось! В суде чиновница возмутилась: "Газета меня животным обозвала!" Присоединилась к ней и эксперт, которой было поручено оценить, несёт ли негативный смысл использование фразы "бедная овечка"?

"Все организованные вашей группой людей действия, направленные против меня, как главы женщины, их же можно расценивать как насильственное свержение действующей власти..."

Профессор пришла к выводу: выражение это входит в четвёртый разряд оскорбительной лексики, поскольку человек "назван именем животного". И далее привела выдержку из Толкового словаря русского языка:

"Овца - жвачное парнокопытное домашнее млекопитающее сем. полорогих с густой волнистой шерстью. Тонкорунные овцы. Стрижка овец. Заблудшая о. (перен.: о сбившемся с правильного пути человеке, книжн. и ирон.). Не будь овцой (перен.: не будь бессловесным, чересчур покорным, разг.). И волки сыты и овцы целы (посл. о таком решении, исходе дела, к-рое удовлетворит всех). С паршивой овцы (собаки) хоть шерсти клок (поел. о том, от кого можно получить малое и нельзя рассчитывать на большее). II уменьш. овечка, -и, ж. Прикинулся невинной овечкой (будто ничего не знает, ни в чём не виноват, разг. Неодобр.)"

ДО ЧЕГО ЖЕ ЖАЛКО ИХ, ЗАБЛУДШИХ...

Окончательный вывод обременённой степенями и регалиями эксперта просто изумляет:

"Фраза "бедная овечка", употреблённая в рамках характеристики Т., несёт содержание: "прикинулась" "несчастным, жалким, заблудшим в силу своей глупости, наивности, бессловесности, покорности созданием, сошедшим в силу этого с правильного пути".

Ну конечно же, разве можно чиновника называть наивным, бессловесным, покорным? Это же прямое оскорбление! Про глупость уже и не говорю, хотя хочу подчеркнуть: к выводу о возможном недостатке ума пришла именно профессорша, выполнявшая заказ суда.

Правда, на другой странице своего лингвистического заключения она стала приводить совсем другую фразу - "заблудшая овечка". Но какая разница, лишь бы зооморфизмом блеснуть!

К слову, Верховный суд Мордовии не так давно оправдал эксперта движения "За права человека" Сергея Марьина, прилюдно назвавшего начальника исправительной колонии придурком. Вывод суда: каждому гарантировано право на свободу мысли и слова, а также на свободу массовой информации.

Но что красноярцам Мордовия! Наша судья признала оскорбительным содержащееся в статье высказывание, в котором фигурирует "бедная овечка". И велела взыскать с автора и редакции "КР" немалую по нашим временам сумму в качестве компенсации морального вреда.

Ни на кого не намекаю, упаси Боже, но всё же приведу отрывок из одного литературного произведения: "...Никто не заставляет этих бедных овечек бросаться в омут самых странных, нелогичных и порой откровенно глупых поступков".

Но главное-то ещё и в том, что в такие пустяковые разборки приходится втягиваться не одним лишь судьям, но и нам, журналистам. Чиновникам проще - у них есть на это и служебное время, и деньги, тем более - не свои, а бюджетные.

Наша героиня, добровольно взвалившая на себя хомут истицы, разъезжает по судам, преодолевая то десятки, а то и сотни километров. Сколько на это ушло муниципальных средств, можно было бы и посчитать, но нет в распоряжении редакции ни табелей учёта рабочего времени, ни ведомостей о выплате заработной платы.

Примечательно, что иски чиновники подают в основном как обыкновенные граждане, указывая свои домашние адреса. И приведённый выше случай - далеко не первый в нашей практике, когда люди, находящиеся на государственной или муниципальной службе, путают кислое с пресным - отстаивают личные честь и достоинство, используя служебное положение. И никакой вам коррупции.

Написал про хомут истицы и осёкся. Нет ли тут зооморфизма, ведь хомут надевают на... А в четвёртом, если не ошибаюсь, ряду ненормативных слов и выражений есть подходящий пример.

Владимир ПАВЛОВСКИЙ.

СЕТЕВАЯ РЕАКЦИЯ:

Светлана Хустик: "Это сюр какой-то, надеюсь, что редакция сможет себя защитить".

Владимир Гревнёв: "Это всего лишь фразеологизм, причём вполне себе невинный, яркий, в меру ироничный и нисколько не оскорбительный. В общем, кипит мой разум возмущённый... Об этом эксперте, будь моя воля и много денег, я бы очень много мог и зооморфного, и анропоцидного рассказать. Смеялся до колик, тошноты и конвульсий. В общем, цель достигнута. На славу оттянулся, возвращаюсь назад в унылые будни. Из абсурда в абсурд".

Владимир Василенко: "А я читал "филологические экспертизы", обосновывающие и не такое. Всё зависит от того, какую установку дают Сами Знаете Кто бесстыжему филологу. С фразеологизмами вообще беда: попробуй сказать, что кто-то разбирается в чём-то, "как свинья в апельсинах", тебя тут же обвинят в том, что ты кого-то обозвал свиньёй..."

Саша Красноярск: "Сейчас сложно работать в средствах массовой информации. У журналиста и редактора газеты очень ответственная работа. А если писать только о цветочках и кошечках, сложно называть себя журналистом".

Ната Логос: "Кошмар... Куда катится мир? Слово нельзя скоро будет сказать без оглядки на суд и прокуратуру. Видимо, журналистам придётся писать языком протоколов..."

Африкан Соловьев: "Я тоже верил в правосудие. Оказалось, там отдельные личности и не ведают, что такое русский язык и его правила, что такое закон о государственном языке, да и, кажется, впервые слышат о Розентале, который писал учебники для всех уровней образования..."

Александр Таиров: "Наверное, плохо вы знакомы с судебной практикой. Сопоставление чиновника и животного и даже их упоминание в одном ряду уже давно судебно наказуемо. У нас был случай, когда газету наказали за выражение в отношении чиновника "мышей не ловит". Честно говоря, я не понял, почему это признали оскорблением. То есть мышей он всё-таки ловил, наверное".

Вадим Латышев: "Какая я вам бедная овечка?! Я - богатая овца!" Бред, конечно, очевидный. Нужно апеллировать. Оскорбления не было и в помине. Во-первых, оскорбление - это когда в неприличной форме. Во-вторых, "как бедная овечка" - это совсем не "бедная овечка". В-третьих, устоявшийся и вполне литературный фразеологический оборот не является сравнением с животным, а просто характеризует поведение человека во вполне допустимой полемической форме. Это я вам не как профессор и даже не доцент. Да ещё есть оговорка: "Как говорят в таких случаях". Абсолютно вегетарианская фраза, а обвинили в людоедстве. Можно ещё сослаться в суде, что вице-президент и пресс-секретарь "Роснефти" назвал недавно избранного главу соседнего с нами региона дебилом в прямом эфире и несколько раз это, словно смакуя, повторил. И ничо... А ведь это целый ящик Пандоры".

Зоя Касаткина: "Господи, до какой степени необразованности могут дойти нынешние чиновники и судьи! Они, видимо, совершенно литературы не читали и образный русский язык им неведом".