Александр Щербаков
писатель

Подробнее

Эмоциональная тупость

Кажется, мне уже доводилось где-то упоминать в своих писаниях этот странноватый диагноз - "эмоциональная тупость". Его поставили когда-то одному моему приятелю и земляку из присаянской глубинки.

Прежде я не замечал за ним никаких странностей, кроме разве того, что он никогда не знал и не чувствовал... похмелья, чреватого, как известно, головными болями и сердечными томлениями.

Даже, помнится, с неподдельным любопытством выспрашивал у всех нас, страдавших "после вчерашнего", подробности ощущений при этой самохотной хворобе, неведомой ему.
 
Но с годами у него стали проявляться и более тревожные "отклонения". К примеру, время от времени он погружался в состояние некой ипохондрии. Становился неразговорчивым, задумчивым, уходил в себя и даже худел, ибо терял интерес не только к своим делам, но и к пище.

А потом, в довершение ко всему, у него почему-то начали сечься и выпадать целыми островами волосы на голове, так что ему пришлось остричься под ноль.
 
И вот, наконец, местные районные эскулапы, расписавшись в бессилии перед таинственными проявлениями его нездоровья, дали ему направление в одну из краевых больниц. А именно в ту, "на Ломоносова", о которой пациенты обычно говорят неохотно и шепотом.

Оттуда-то после приёма у остепенённого светила в области неврологии-психопатологии и принёс он, зайдя ко мне, теперешнему горожанину, в гости этот загадочный не то симптом, не то диагноз.

Естественно, я пристал к нему с расспросами о деталях и подробностях, как он приставал, бывало, к нам по другому поводу. И в первую очередь меня, как и его когда-то, интересовало, что же он, собственно, чувствует при своей малопонятной болезни.

Приятель грустно отвёл глаза в сторону и повторил ту же фразу:
 
- Эмоциональную тупость...

Признаться, я воспринял эти слова с долей иронии или, по крайней мере, некоторого скепсиса и поспешил перевести разговор на другие темы, посчитав медицинскую исчерпанной. И потом забыл о ней на многие годы.
 
Но вот в последнее время на моём восьмом (страшно подумать!) десятке она стала исподволь напоминать о себе. Пожалуй, особенно явственно это проявилось годика три назад, когда я, собравшись в очередной раз навестить родное село, на исходе лета подъезжал к нему и вдруг поймал себя на том, что его панорама, открывшаяся взгляду с Петуховской горы, почему-то не особо волнует меня, не вызывает обычных эмоций.

Мне живо вспомнилось, как, бывало, в пору студенческой юности, да и в последующие времена, у меня при виде нашенских самых близких душе березников, косогоров, бревенчатых изб и особенно встречных лиц невольно перехватывало горло и туманились глаза, хотя я не считал себя сентиментальным человеком.

Теперь же я довольно равнодушно и даже вроде бы сторонним взглядом смотрел на эти взгорки и берёзки, на извивы тоненькой речки с мостом, на убегавшие вдаль шеренги домов под тесовыми и шиферными крышами...
 
Грешно признаться, но моё сердце не защемило даже в ту минуту, когда за окном неспешного автобуса проплыл отчий дом, наше родовое гнездо, вернее сказать, то, что сохранилось от него при нынешних хозяевах усадьбы.
 
С подобным хладнокровием, похожим на отчуждение, взирал я и на встречные лица уже сплошь незнакомых, а может, неузнаваемых людей, включая стариков и старушек.
 
"Что это со мной?" - - спросил я себя почти в испуге.
 
И "услужливая память" в ответ выкатила из своих глубин полузабытые слова бывшего земляка-приятеля: "Эмоциональная тупость..."

Да, это, наверное, она, подлая, незаметно подкрадывается ко мне, как тёмная гадюка в луговой траве. Подползает, когда у меня уже нет сил, чтобы отпрыгнуть в страхе от неё, едва уловив зловещее шуршание.

Впрочем, и страха особого вроде бы нет. На душе какое-то тупое смирение, отчасти близкое равнодушию и безразличию, но, пожалуй, более -- покорности судьбе. И остаётся лишь надеяться, что это не звоночки из клиники "на Ломоносова", а просто неизбежные издержки погружения в старость, которое прежде нынешних заметок я пытался выразить в стихотворении.

ПОГРУЖЕНИЕ

Отболела, отпала коростою

Грусть-тоска по родному углу.

Видно, старость настигла, и просто я

Погружаюсь в неё, как во мглу.

Равнодушно гляжу на окрестности:

Вон гора, вот село и река...

Но и даже на дом наш не крестится,

Как бывало, "невольно" рука.

Разве только у белой часовенки,

С вечным нищим на низком крыльце,

Дрогнет дух, да и то, коль по совести,

Лишь от мысли о близком конце.

Я смирился с той участью вроде бы,

Но нет-нет да кольнёт под плечом,

Слева... Впрочем, тут малая родина

Ни при чём, ни при чём, ни при чё....
 
Хотя вполне допускаю, что, может, и зря грешу на свою старость. И дело вовсе не в ней. По крайней мере, не только в ней. А ещё в той общественной атмосфере, в которой мы нынче живём.

Если в недавние времена социологи отмечали в народе массовый психоз перемен, то нынешнее состояние впору назвать массовым психозом равнодушия и апатии.

Не секрет ведь, что если не все, то очень многие испытывают ощущение, будто сам воздух, которым мы дышим, пропитан унынием и безнадёгой. И если в недавние времена социологи отмечали в народе массовый психоз перемен, то нынешнее состояние впору назвать массовым психозом равнодушия и апатии, близким к той самой эмоциональной тупости.
 
Да и вправду, задумайтесь сами, пройдитесь мысленно по нашей истории. Жила-была тысячелетняя русская держава -- княжеская, царская, советская. Ширилась, богатела, дивила мир стойкостью перед врагами, развитием наук и искусств. Но вот к рулю под видом "демократов" проникла кучка упёртых западников и развалила её.

Чем же ответили мы с вами наглым развалистам? Массовым негодованием? Дружным отпором? Увы, "соборным" безмолвием и пофигизмом. То есть эмоциональной тупостью.

Следом наши общие несметные богатства, созданные многолетними трудами, привластные ловкачи объявили своими и рассовали по карманам. При полном равнодушии народа. Что это, как не эмоциональная тупость?

Далее можете продолжить сами: закрытие тысяч заводов, удушение деревни, распродажа земли, расчленение единой энергосистемы, монетизация льгот и т. п. Вплоть до нынешней пенсионной "реформы", которая отодвинула на целую пятилетку заслуженный (без кавычек) отдых трудяге и попутно отняла у него "лишний" миллиончик кровных...

Да что там земные блага и достатки! Не хлебом единым, как известно... Так ведь и в духе житья не дают. Парализовали Академию наук, задвинули в дальний угол народное искусство, традиционную культуру, национально ориентированную литературу.

О проблемах русского мира СМИ сообщают нам лишь в дни работы Всемирного конгресса соотечественников либо Всемирного русского народного собора, да и то если их посетит первое лицо государства. А "русский вопрос" внутри страны стал вообще "неформатом", ибо главные медийные рупоры отданы в одни либеральные (читай - антироссийские) руки...

И что? В ответ громы и молнии протеста? Почти тишина. Нарушаемая разве только робкими голосами патриотических малотиражек да полуподпольных блогов и сайтов с жидкими "форумами".

Но кто услышал их? Кто подхватил и вынес на вече народное, привлёк вниманье города и мира к возмущению несогласных? Где сопротивление духовному оскоплению? Сплошная эмоциональная тупость...

"Ну а сам-то!" - пожалуй, воскликнут иные читатели. А что сам? Я как все. "Без меня народ неполный". "Я этой силы частица". "Русское поле, я твой тонкий колосок". С общей эмоциональной тупостью.

Неужели всех нас ждёт грустная дорога в учреждение "на Ломоносова"?