Пятьдесят пять лет с журналистским блокнотом

2024 год был урожайным на разного рода юбилеи. Вот и у меня он выдался юбилейным. В августе исполнилось 55 лет, как не расстаюсь с журналистским пером и блокнотом, а 17 декабря - 50 лет моего пребывания в Союзе журналистов. Есть, что вспомнить и есть о чём поразмышлять.

Как рождается мечта

Однажды на встрече с учащимися профиля журналистики Ермаковского районного УПК меня спросили, как я решила стать журналистом. Сразу вспомнились школьные годы. Помню, что много читала. А читающий человек, как известно, становится человеком думающим.

Хорошо писала сочинения, любила свободные темы. Некоторые из сочинений учителя зачитывали вслух перед классом. Наверное, не последнюю роль сыграло то, что в восьмом и девятом классах я была ответственной за выпуск общешкольной стенной газеты...

Как бы то ни было, к 11-му классу я уже решила поступать на журфак. Но вот незадача - на него принимали только абитуриентов с двухлетним стажем. Видимо, тогда важно было, чтобы на сей серьёзный факультет поступали не зелёные юнцы, а люди, хоть чуть-чуть понюхавшие жизненного пороха. Что ж, не беда - поработаю два года на лесокомбинате, а потом буду поступать, решила я.

На выпускном вечере учителя, узнав о моём намерении, дружно накинулись на меня: "Как, с такими оценками на выпускных экзаменах она собирается идти работать?! Да за два года, может, столько воды утечёт, так всё изменится, что и не до поступления будет!" Тут же и совет дали - поступай на филологическое отделение, а оттуда переведёшься на журналистское.

Так я и сделала, поступив в Иркутский университет на филфак. К слову, все одноклассники поехали поступать кто в Москву, кто в Ленинград, и только я подалась в сибирский город Иркутск. Случилось так, что все вернулись домой, а поступила из класса только я одна. Моим однокашникам повезло лишь на следующий год, когда они выбрали вузы поближе.

На другой факультет переводиться не стала. Заинтересовалась программой по филологии, да и друзей, подруг здесь приобрела, с которыми не хотела расставаться. Но, тем не менее, мечту свою не оставила и после окончания университета пришла-таки в журналистику.

Начало

Игарка. Август 1969 года. Позади университет. В руках диплом. Заместитель редактора местной газеты "Коммунист Заполярья" Пётр Никифорович Кондрашов спрашивает меня: "Письма писать умеешь?" - "Да, кажется, умею!" - отвечаю я. "Ну, значит, и в газету писать сможешь".

Редактор в отпуске, а он, Кондрашов, исполняя его обязанности, принимает меня на должность корреспондента в отдел писем. Даёт первые задания. И я с радостью окунаюсь в новую жизнь. Поскольку уже много лет дружу с фотоаппаратом, то не только пишу, но и сама снимаю своих героев. Качество и написанного и снятого удовлетворяет руководителя. А через какое-то время он при встрече с моим отчимом говорит обнадеживающе: "Получится из неё журналист!"

Первые публикации помню до сих пор. "Моряк сошёл на берег" - о работе и проблемах Игарского клуба моряков. Репортаж из диспетчерской речного порта. Рассказ о лётчиках гидропорта, опускающих свои самолёты на поплавках прямо на воду и взлетающих с неё же. И везде снимки, чёткие, композиционно выстроенные.

Как говорится, процесс пошёл. Однако не могу сказать, что всё шло гладко, без сучка и задоринки. Были и перегибы. И если их не замечали коллеги, то на них реагировали мои герои. И они меня тоже учили писать, учили знать меру во всём.

Вот пример. Получила я задание написать о мастере столярного цеха РСУ (ремонтно-строительного управления). Провела в цехе немало времени, наблюдала, приглядывалась, беседовала и с самим мастером, и с рабочими. У меня сложился привлекательный образ человека. Писала о нём с большим вдохновением, а когда очерк был готов, он принёс мне радость творческой удачи. В номер материал пошёл без правки.

Но... когда я встретилась с моим героем после выхода газеты, он посетовал: "Вы меня так расписали, расхвалили, что мне теперь стыдно в глаза своим рабочим смотреть..."

Когда я вновь перечитала свой очерк (уже его глазами и глазами работников цеха), то согласилась с ним. Этот случай стал для меня уроком на будущее. Пиши объективно, замечай всё положительное в характере и поступках человека, но знай меру, не делай из него шоколадную конфету, не пересласти.

Урок пошёл на пользу - больше подобных ошибок я не делала.
 
Телевидение

На Игарскую студию телевидения я пришла в сентябре того же 1969 года. Это была счастливая пора моей творческой биографии. И обязана я ей моему коллеге Владимиру Григорьевичу Григорьеву, тогда старшему редактору общественно-политических передач. Это он пригласил меня на телестудию, за что буду благодарна ему всю жизнь.

Спасибо огромное и тогдашнему директору студии Петру Иосифовичу Бодрикову, который сразу поверил в меня, ещё молодую, новоиспечённую журналистку, только - только познавшую газетный труд. Но ведь не Боги горшки обжигают. Я была определена редактором молодёжных передач, и доверие моих коллег, как показало время, оправдала.

Незаметно для себя самой освоила специфику телевидения. Мои идеи и задумки находили поддержку у режиссёров, многие передачи отмечались на летучках. И уже в декабре 1974 года я была принята в Союз журналистов СССР. Рекомендации мне дали старший редактор Владимир Григорьевич Григорьев, кинооператор студии Павел Андреевич Литвиненко и редактор промышленного отдела Антонина Николаевна Кузнецова.

В подборку моих работ вошли телеочерки, репортажи, сценарии нескольких передач и даже - в качестве фельетона - сатирические сюжеты для журнала "Телекрючок". Всё это творческое досье отправлялось в краевое отделение Союза журналистов, которое вкупе со специалистами краевого комитета по телевидению и радиовещанию решало вопрос - "быть или не быть".

Вступление в профессиональный Союз было для меня большой честью. Я им всегда дорожила и дорожу до сих пор. Часто потом слышала от коллег-газетчиков, когда им предлагали вступить в Союз: "А что я буду от этого иметь?!" Меня всегда коробила такая постановка вопроса. Для меня Союз всегда был журналистским братством, куда входят единомышленники, люди высокого полёта, преданные своему делу. Куда правильнее ставить вопрос другим ребром: "А достоин ли я быть в таком Союзе, что я могу ему дать?"

После перестройки Союз поменял свой статус и стал называться Союзом журналистов России. До сих пор я продолжаю пребывать в нём и вносить свой посильный вклад в общее дело. Публикуюсь в местной и краевой печати, участвую по мере возможности в конкурсах "Красноярские перья".

На Игарской телестудии проработала без малого пятнадцать лет. В 1975 году обучалась на двухмесячных курсах повышения квалификации на Центральном телевидении в Останкино. В последние годы перед закрытием (в то время появилось поветрие закрывать местные телестудии) была заведующей отделом подготовки и выпуска передач - по сути, правой рукой директора, а затем и руководителем студии.

 Газетное дело

После закрытия Игарской студии телевидения мне предложили учёбу в Новосибирской высшей партийной школе - ВПШ. Это был двухгодичный курс на очном журналистском отделении, по окончании которого выпускники направлялись на должности руководителей (заместителей) СМИ.

После окончания ВПШ в 1985 году меня направили в редакцию Игарской городской газеты, откуда на пенсию должен был уйти заместитель редактора. Однако он решил поработать ещё годик. Поэтому сначала я была корреспондентом промышленного отдела, потом ответственным секретарём, и только в 1986 году меня назначили заместитель редактора.

Редактором в то время был Николай Иванович Селеневич, опытный журналист, руководитель и тоже человек предпенсионного возраста. Ко мне он относился уважительно, внимательно, старался по возможности передать свои наработки и наблюдения.

Однажды сказал мне: "Когда станешь редактором, не прекращай писать. Не пишущий редактор не имеет морального права руководить творческим коллективом". Этому совету я следовала всегда - и в Игарке, и в Ермаковском, куда впоследствии краевое управление печати пригласило меня на должность редактора районной газеты "Нива".

За время моей работы в городской газете сменилось несколько редакторов. Из них особый след оставил Александр Николаевич Смирнов, приехавший из Лесосибирска. Это был человек, который полностью соответствовал званию руководителя творческого коллектива. Умный, начитанный, знающий газетное дело от и до. А главное, пишущий, да ещё как.

Каждая его статья имела огромный резонанс у читателя. Что ни слово, то в самую "десятку". Перед нами был живой пример, как выбирать сегодня тему, как писать и брать быка за рога. Вдобавок ко всему он был ещё общителен и прост. С ним интересно было говорить, его интересно было слушать, с ним охотно делились своими задумками и планами, спрашивали его совета.

Это при нём мы стали проводить встречи с читателями, на которых шёл откровенный разговор, на которых мы прямо отвечали людям даже на нелицеприятные вопросы. Читатели ближе узнавали нас и нашу "кухню", мы лучше понимали, что нужно нашим подписчикам, какие проблемы их больше волнуют. После таких встреч у нас больше становилось нештатных авторов и меньше недомолвок, обид и конфликтов. Эти встречи взаимно обогащали нас, а газету делали интереснее.

У Александра Николаевича я, будучи его заместителем, научилась многому. Он был из тех руководителей, которые хвалили работника при всех, а отчитывали поодиночке, с глазу на глаз. Вот и меня однажды он пригласил к себе в кабинет и дал нешуточное наставление.

Тогда вышел мой критический, актуальный материал (они обычно мне удавались). Знаю, коллегам он понравился и от читателей слышала о нём добрые отзывы. Но Александр Николаевич узрел одну неточность, всего одну. И за это я получила от него заслуженную оплеуху. Словесную, конечно, без всяких оргвыводов.

Он признал, что материал отличный, злободневный, но... из-за этой вот мелочи... Эта "мелочь" перечеркивает всё хорошее. Если в одном месте автор неточен, значит, и в другом он может быть не правдив. Как ему можно верить?!

Это был единственный неприятный разговор, но запомнила я его на всю жизнь. Уж где-где, а в журналистике точно - семь раз проверь, а потом уже пиши. Конечно, если ты честный, порядочный журналист. Свои материалы дотошно писала и от других потом того же требовала - точности и правдивости.

Это непрофессионализм, когда журналист позволяет себе небрежное отношение к факту, неточности, ляпы.

В разгар перестройки редактором газеты назначили меня. Что и говорить, время выдалось трудное. Профессиональных журналистов не хватало. Приходилось искать их днём с огнём. Привлекать к делу всех, кто хоть как-то может писать, учить их журналистскому делу, что называется, на ходу, на бегу, на лету. Очень много писала сама. Рабочий день мой был, по сути, безразмерным.

С большой благодарностью вспоминаю бывшую коллегу по Игарской студии ТВ Людмилу Павловну Солодилову, которая работала там режиссёром. А здесь, в газете, ей пришлось взять в руки перо. И работа её оказалась удачной, плодотворной. Но не о творческих работах хочу рассказать, а об отношении к делу.

Людмила была человеком, на которого всегда можно было положиться. Так и вижу её, вошедшую в редакцию с мороза, - румяную, с заиндевелыми ресницами. Она, ещё не заходя в свой кабинет, не раздевшись, сразу открывает мою дверь и с порога спрашивает: "Ну, как дела? Нужно что-то срочно сдавать?"

Иногда, бывало, номер почти готов, но на полосе "дыра", а то и две.
Позарез нужны 100, 50 или 30 строк. Если действительно требуется что-то срочно сдать в газету, Людмила, не мешкая, садилась за телефон, и уже через какое-то время у меня на столе лежала свежая информация. Вот такая ответственность!

Ермаковское

В 2001 году бывший редактор Смирнов, получивший пост начальника краевого управления печати, телевидения и радиовещания, предложил мне возглавить районную газету в Ермаковском районе. После некоторых колебаний я согласилась.

Приехала в Ермаковское в конце июля. Располагалась редакция в тесном приспособленном помещении, так как двухэтажное её здание незадолго до этого сгорело. Место редактора находилось в клетушке, куда входили только два стола, за которыми сидели лицом друг к другу редактор и главный бухгалтер. У той и другой на столе телефон, и к той, и к другой постоянно приходили люди. По сути, мы просто мешали друг другу. Но выбора не было, приходилось как-то приспосабливаться к таким условиям.

Как всегда, много писала сама и одновременно снимала. Это заметили читатели. Некоторые получали газету не по почте, а приходили за ней в редакцию. Свежие номера лежали на небольшом столе в коридоре. Однажды за газетой пришёл пожилой мужчина и так как дверь в наш кабинет всегда была распахнутой, заглянул познакомиться с новым редактором. А когда знакомство состоялось, сказал: "Можно, я пожму вам руку? Вы - молодец, и статьи интересные пишите, и фотографии у вас хорошие получаются. Первый раз вижу редактора, который и пишет, и снимает".

Небольшой коллектив принял меня хорошо. Более того, когда понадобилось в моей квартире наклеить обои, все дружно откликнулись помочь. Субботник был проведён в один вечер, под разговоры, шутки, смех. Окончание работы, конечно же, завершилось чаепитием. Эту отзывчивость коллег буду помнить долго.

С районом знакомилась охотно. Выезжала на встречи главы Василия Константиновича Рогового с жителями того или иного села, принимала участие во всевозможных проверках, рейдах. Поэтому довольно скоро узнала и научилась выговаривать названия местных населённых пунктов: Жеблахты, Танзыбей, Верхнеусинское, Суэтук.

Особенно были интересны встречи Рогового с народом. Как правило, они начинались бурно. Среди собравшихся всегда были недовольные чем-то, всегда находились звонкие женские голоса, всегда появлялся какой-нибудь дотошливый мужичок, который не просто говорил или спрашивал, а всё норовил высказать с подковыркой.

Мне нравилось, как вел себя глава района. Не возражал, не спорил, тем более не терялся от людского напора. Он внимательно слушал и, когда пар был уже выпущен, начинал отвечать на вопросы. Толково, по существу, спокойно, иногда с юмором. Проходило время, и уже шёл нормальный разговор. Люди говорили о наболевшем, советовались, предлагали. И вот уже тот мужичок, что подкалывал главу, теперь обращался к нему почти по-родственному: "Константиныч".

"Смотри, что получается, Константиныч", - и следовала его неторопливая, убедительная речь о чём-то важном для сельчан.

Позднее я не раз убеждалась, что Василий Константинович, если что обещал, то слово своё держал. Была свидетелем того, как он честно отвечал, что то или это сделать невозможно, и объяснял - почему. Короче, слов на ветер не бросал.

Приходилось мне порой брать у него интервью или какую-нибудь информацию. Ответы получала всегда исчерпывающие. Конечно, были у него недоброжелатели и весьма серьёзные. Однако в целом, насколько я могла определить свежим взглядом приезжего человека, взглядом объективным, незамутнённым, в большинстве своём люди относились к главе района с уважением.

Гибель его в авиакатастрофе в Саянах стала для многих и многих большим потрясением и большой утратой. В том числе и для меня. Не случайно поэтому появился мой очерк о Роговом "На таких держится земля наша", который был опубликован в сборнике о людях села "Хлебом едины" (Красноярское издательство "Горница", 2002 год), а спустя время - и в местной газете "Нива".

Работала я также некоторое время в районном Доме культуры на должности редактора телеканала "Саян-ТВ". Потом мне предложили выпускать ведомственную газету в созданном Природном парке "Ергаки". Это были четыре года счастья. Прекрасный руководитель, дружный коллектив, любимое дело и плюс магия самого природного парка.

За время работы исходила многие его уголки, изучила его достопримечательности, наблюдая красоты парка во все времена года. А сколько было встреч с интересными людьми - туристами из разных уголков страны, со специалистами, иностранными гостями!

Летом, как все туристы, подолгу жила в палатке, делала по утрам вместе со всеми зарядку, ходила в походы, а вечером сидела у костра с разговорами и песнями. Говорят, газета была интересной. Пожалуй, ведь под рукой был благодатный материал.

С осени 2011 года я стала пенсионеркой. Но, говорят, бывших журналистов не бывает. И если есть тяга к перу, то это надолго, быть может, навсегда. Как и раньше, я продолжала сотрудничать с районной газетой "Нивой". Кое-что попадало и в краевую газету "Красноярский рабочий", с которой сотрудничала до последних пор.

Дорогие мои герои

Писала о разном - на разные темы и в разных жанрах. Но, признаюсь, больше всего мне нравилось и нравится писать о людях, о их судьбах. Всякий человек интересен, любой человек - это целый мир...

Однажды знакомая игарчанка, прочитав в газете мой очередной очерк, подала идею: а почему бы мне не собрать все очерки о людях нашего города и не поместить их в одну книгу. "Это было бы интересно, - сказала она. - У тебя хорошие очерки..." И призналась, что когда получает газету, то в первую очередь ищет среди авторов мою фамилию - а что на этот раз написала Лариса Голубь.

Это было лестно услышать. Но от идеи о книге как-то отмахнулась, всерьёз об этом не подумала. А зря. Многие очерки писала с душой, не считаясь со временем, часто по ночам, когда никто и ничто не отвлекает тебя от мыслей.

Сколько интереснейших людей было в нашем небольшом заполярном городе! Сейчас и сама бы не прочь что-то перечитать своё, ранее написанное. Но, увы, даже газеты не сохранила с переездом. Не легкомыслие ли это? А ведь очерки сами по себе труд немалый, и люди мне те были дороги.

Среди них детский врач Александра Дмитриевна Стельмах, инспектор детской комнаты милиции Ольга Гурьевна Таран, начальник отдела кадров лесокомбината Ирина Александровна Белкина, режиссёр народного театра Татьяна Сергеевна Чебыкина, синоптик авиапредприятия, а затем сотрудник музея вечной мерзлоты Маргарита Ильнична Сухова.

О ком я только ни писала! О лётчиках, речниках, гидростроителях Курейской ГЭС, лесопильщиках, учёных-мерзлотоведах, воспитателях, врачах, учителях. А сколько было интересных ребят и девчат среди молодёжи! В особом ряду стоят ветераны Великой Отечественной. Очерки о них вошли в сборник "Опалённые войной", который был издан по моей инициативе как редактора газеты и при содействии администрации города.

В Ермаковском тоже было немало хороших, интересных людей, которые становились героями моих очерков. Бывший фронтовик, работник культуры, художник и гармонист Андрей Демьянович Магеря. Медицинский работник, автор замечательных стихов и басен, внештатный корреспондент газеты Любовь Алексеевна Майорова. Бывший работник образования, сын расстрелянного в 1938 году отца, многие годы возглавлявший комиссию по делам репрессированных Иван Яковлевич Зорин. Учитель истории и руководитель секции рукопашного боя в Новополтавской школе, а затем военно-патриотического объединеия "Каскад" в Суэтукской школе Андрей Васильевич Логинов. Ветеран спорта, известная в районе теннисистка Галина Петровна Подкорытова и другие. Со всеми этими людьми меня связала большая дружба.

Однако большая доля моих очерков пришлась на репрессированных ермаковцев. Помимо местной газеты, они вошли в первую и четвёртую части книги "Боль и память". И после этого я продолжала ежегодно писать в газету о судьбах реабилитированных жителей района. Особенно в октябре, когда отмечается День памяти жертв политических репрессий.

Некоторые очерки посылала на конкурс "Красноярские перья", и они были оценены по заслугам. Дважды по итогам конкурса была отмечена жюри. В 2018 году стала лауреатом, а в 2020-м - победителем в номинации "За творческое долголетие".

Ученики

Много раз была в роли наставника юных журналистов. Чаще всего учила, "натаскивала", как говорят, начинающего корреспондента, будучи заместителем и редактором газеты, когда в редакции было туго с кадрами и писать, по сути, было некому.

Профессиональных журналистов раз-два и обчёлся, а на внештатных авторах далеко не уедешь - народ работающий, занятый. Находила способных к творчеству людей, в основном, молодых, и учила их азам журналистики. Шла порой на риск, принимая их сразу в штат, и уже тут, по ходу дела, занималась с ними вплотную. Иногда просто замечала у кого-то талант и пыталась развить его, угадывая, что из этого человека может выйти большой толк. Расскажу об одном таком случае.

Старшеклассник Эльдар Ахмадиев дружил с моим сыном и был у нас дома частым гостем. Меня приятно поражали его любознательность, кругозор, наблюдательность, умение точно выражать свои мысли. С ним можно было говорить на разные темы, и обо всём у него было своё суждение.

Иногда он отрывался от разговора с другом и задавал мне какой-нибудь серьёзный вопрос. Мы начинали рассуждать, иногда спорили. Ему было интересно моё мнение, а мне было интересно общаться с таким умным подростком. Часто думала, что из него получился бы, наверное, хороший журналист.

Как-то предложила Эльдару написать заметку о каком-нибудь школьном событии. Потом другую, третью - и убедилась, что у него, действительно, получается писать толково, грамотно. А когда летом большинство коллег, в том числе редактор Ростислав Горчаков, ушли в отпуска и потребовалась подмога, я, не долго думая, взяла в штат на временную работу корреспондентом Эльдара Ахмадиева. Сама в то время исполняла одновременно обязанности редактора и ответсекретаря. При этом и сама ещё писала, прихватывая для творчества ночные часы.

Эльдар с вдохновением взялся за дело. Он бывал в морском порту на погрузке пиломатериалов, писал об успехах и проблемах стивидорных бригад, о рабочих буднях разных цехов лесокомбината, об автомобилистах, давал важную информацию о летней жизни города.

И всё у него получалось. Даже править приходилось не так уж много - ну, более точное слово подскажешь или специальный термин, что-то чуть сократишь, заголовок более яркий придумаешь. Он был в редакции настоящей палочкой-выручалочкой. Коллеги тоже были довольны парнем. Эльдар, в свою очередь, определился с будущей профессией - после школы решил поступать на факультет журналистики.

В августе Горчаков вернулся из отпуска, и теперь в отпуск поехала я. Эльдар, согласно моему приказу, ещё продолжал работать. Когда я вновь появилась в редакции, Эльдара уже не было - начались занятия в школе. Однако, встретившись с ним вскоре, я заметила, что он был подавлен и расстроен.

Оказывается, редактор заявил, что из него никогда не выйдет журналиста, пусть и не мечтает. И Эльдар решил в журналистику не идти. Я уверила его, что редактор в данном случае не прав, что он не должен принимать его выпады за чистую монету и должен обязательно поступать на журфак.

Эльдар поступил на факультет журналистики Красноярского университета. Помимо этого, окончил ещё и экономический факультет. После окончания университета работал в одной из краевых газет в Красноярске, в Норильске. Через несколько лет он был уже в Москве и возглавлял серьёзный журнал федерального значения - "Норильский никель".

Самонадеянность до добра не доводит

Вернусь к теме ошибок, неточностей, ляпов.

Как правило, я старалась готовый материал давать вычитать своим героям ещё до его публикации. Разве что кроме нескольких строк с личной оценкой или пожеланием. И таким образом защищала себя от возможных неточностей. И, как убеждала практика, была права.

Моя правота подтвердилась однажды и на одном из краевых творческих семинаров, которые проводились для редакторов и их заместителей. Из уст мэтра журналистики прозвучал рассказ об оплошности корреспондента, который из-за собственной самонадеянности допустил непоправимую ошибку.

Довольно опытный журналист поехал в районное село, чтобы написать о знатной доярке. Все вышло замечательно. Он встретился с героиней будущего очерка, поговорил по душам, узнал мнение о ней начальства и коллег по работе. Очерк сложился. Но журналисту захотелось добавить в него лирики, какой-нибудь яркой, трогательной картинки, и он закончил его выдумкой.

Ранее утро, героиня, прежде, чем пойти на дойку на ферму, спешит подоить собственную корову, чтобы, когда проснутся детишки, на столе уже стояло парное молоко.

Автор был уверен, что очерк у него получился на славу. Перезвонить героине, прочитать ей текст или уточнить детали у сельчан газетчик даже не подумал. И только после выхода очерка в свет он узнал, как горько плакала знатная доярка, как возмущались написанным её земляки. Оказывается, у героини и её мужа не было детей. Не дал им Бог этого счастья.

Излишняя самонадеянность пишущего - грех, который в избытке водится среди нашей братии. С этим я столкнулась при работе над четвёртой книгой "Боль и память", возглавляя рабочую группу авторов. Два примера.

О судьбе семьи П., которая подверглась репрессиям, писала одна из внештатных корреспондентов со стажем. Материал был готов, отпечатан в двух экземплярах - один был у меня, другой у неё. Спрашиваю автора:

- Вы показывали ей очерк?

- Ещё чего! Никогда в жизни не показывала своим героям текстов! Пусть читают, что о них написала!

- А если там неточности, ошибки. Это же недопустимо.

- Никаких там ошибок нет, не первый год пишу, - так же самоуверенно заявила она.

Я рассказала ей, как оплошал журналист, сочинив детей для бездетной доярки, и в конце концов убедила её сходить к героине очерка и сверить с ней текст.

О реабилитированной Г. писала журналист, проработавшая много лет в газете "Нива". Когда я пришла к её героине за фотографиями, чтобы дополнить очерк документальными снимками, то захватила на всякий случай и текст автора. Один "ляп" просто потряс героиню. Автор написала, что один из её друзей настолько ей дорог, что несмотря на то, что уже давно ушёл из жизни, она с теплотой вспоминает о нём.

- Как ушёл из жизни?! - возмутилась героиня материала. - Мы только вчера разговаривали с ним по телефону. Я же говорила журналистке, что мы до сих пор держим с ним связь!

Отсюда вывод - будь ты хоть журналист или внештатный корреспондент, не заносись, не возводи себя в ряд безгрешных и гениев, которым всё дозволено. Пиши правду и проверяй факты.

"Сладкая каторга"

Так назвал труд журналиста Максим Горький, работавший в своё время в газете. И с этим трудно не согласиться.

Журналистика - нелёгкий хлеб. Это и муки творчества, и бессонные ночи, и неприятности, и чья-то зависть, и столкновения с начальством, а порой и опала от власть предержащих, и даже суды. Всё это испытано на себе. Каторга, одним словом.

Но, прав писатель, она сладкая. Однажды вкусив её, познав радость творчества, почувствовав успех, увидев глаза благодарных читателей, ты уже не можешь бросить своего дела и служишь ему верой и правдой.

Оглядываясь на пройденный путь, должна признать, что профессия журналиста одарила меня многими и многими светлыми минутами. Прежде всего это люди, с которыми меня сводила жизнь. Мне всегда везло на встречи с интересными людьми, где бы я ни была. Они незабываемы.

Разве не счастье было общаться с писателем Виктором Петровичем Астафьевым, писать о нём? Или с брянским фронтовиком, ветераном журналистики Иваном Полозовым, с которым я познакомилась в командировке и о котором не только написала очерк, но и переписывалась на протяжении 20 лет.

Разве не счастье не только прочесть главные книги Александра Солженицына, но и побывать на многочасовой встрече с писателем во время его возвращения на Родину, которая проходила в Большом концертном зале Красноярска, и написать о ней? Разве не счастье встретиться в Ергаках с талантливейшим художником, писателем и поэтом Тойво Ряннелем и просидеть с ним около трёх часов в туристическом домике у камина за разговором по душам, итогом которого стал очерк.

А можно ли забыть американского журналиста (бывшего нашего соотечественника) Альфреда Тульчинского, который во время двухчасовой стоянки пассажирского теплохода заглянул в редакцию газеты "Игарские новости", чтобы пообщаться с коллегами. В результате родился мой очерк "Легко ли русскому в Америке" и завязалась многолетняя переписка с этим удивительным человеком.

Командировки, новые места, лица, свежие впечатления - это тоже один из плюсов журналистики. Всё это обостряет интерес к жизни, к людям, даёт тебе дополнительную энергию и желание творить.

Увлекателен сам процесс работы над текстом. Чтобы донести смысл написанного до читателя, надо немало потрудиться, чтобы найти самые нужные и точные слова. Но зато когда найдёшь, оказываешься на седьмом небе от удачи.

Надо ещё постараться, чтобы не было повторов одних и тех же слов, штампов, неоправданных длиннот, помня слова Чехова о том, что "писать надо так, чтобы словам было тесно, а мыслям просторно". А ещё надо продумать, как начать статью и чем её закончить. В этой почти ювелирной работе над словом тоже своя сладость профессии.

Особый мир - Союз журналистов России. Это счастье - состоять в нём. Союз журналистов - пространство, где точно нет места зависти и равнодушию, где искренне радуются успехам коллег.

Вот и я каждый раз радовалась, когда читала в "Красноярском рабочем" очередное журналистское расследование Дмитрия Голованова. Радовалась за Ольгу Вавиленко, выпустившую книгу "Летопись страданий и мужества" об истории репрессий в Сухобузимском районе, которую прочла на одном дыхании.

Радовалась творческой одержимости Валентины Майстренко, под редакторством которой ежегодно выходит литературно-художестивенный альманах "Затесь" и благодаря которой появился сборник воспоминаний об Астафьеве "Я спешу к вам, родные мои". И, конечно же, с радостью восприняла весть о том, что её наградили недавно Почётным знаком "За заслуги перед профессиональным сообществом".

Бывая в краевом центре, стараюсь непременно заглянуть в Дом журналиста, где проводятся различные мероприятия - фотовыставки, круглые столы, презентации книг, встречи со знаменитыми людьми, конференции. Даже если в эти дни по плану ничего нет, хорошо зайти туда, чтобы накоротке пообщаться с коллегами, узнать новости, поделиться своими задумками. Знаешь - здесь тебя всегда внимательно выслушают, поймут, дадут дельный совет.

Краевое отделение Союза журналистов России живёт насыщенной жизнью. Ежегодно проводятся творческие конкурсы "Красноярские перья", балы прессы или "голубые огоньки", посвящённые Дню российской печати, где чествуют победителей конкурса, награждают отличившихся работников пера или микрофона, вручают журналистские удостоверения пополнившим ряды Союза. Неоценима его роль в защите прав журналиста, которые нарушаются сплошь и рядом, в материальной помощи газетным изданиям, попавшим в трудную финансовую ситуацию.

Стали традицией форумы представителей отечественных СМИ, которые проводятся в Сочи. Не стоит в стороне Союз от военной спецоперации. Регулярная гуманитарная помощь, встречи с бойцами СВО в Доме журналистов, очерки о них в краевой прессе. Таким Союзом можно гордиться.

В заключение скажу - если бы снова начать свой трудовой путь, я выбрала бы ту же журналистскую стезю.
 
Фото из архива автора.

Ермаковское.