Так я отметила вековой юбилей писателя Виктора Астафьева

В мае, будучи в Красноярске, я посетила выставку "Мир Астафьева глазами художников", которая проводилась в художественном музее имени Василия Сурикова, расположенном по улице Мира.

Экспозиция впечатлила

На выставке были представлены свыше 90 картин художников по произведениям писателя-юбиляра. Причём не только художников-сибиряков, но и мастеров из других регионов. Среди них - красноярские художники В. И. Кудринский, Д. В. Переятенец, С. Е Орлов, иркутянин С. Н. Элоян, петербуржец О. Ю. Михайлов.

На одних полотнах мастера отдавали дань прошлому - трогательным деревянным домикам Овсянки, уютным интерьерам крестьянских изб с образами в красном углу и домоткаными половичками. На других взору зрителей представали родные пейзажи Астафьева, места, в которых он любил бывать. На третьих оживали страницы книг писателя с их незабываемыми героями. Вы смотрели на них и как будто бы вновь листали знакомые повести - "Последний поклон", "Васюткино озеро", "Пастух и пастушка", "Царь-рыба", "Где-то гремит война". Кроме жанровых работ были и портреты писателя.

Под стеклом витрин можно было увидеть снимки из спектаклей по мотивам произведений Астафьева, поставленных на сценах драмтеатра имени А. С. Пушкина и ТЮЗа. В одной из витрин были выставлены эскизы театральных костюмов. В каждом зале музея - скульптурные работы: бюсты и фигуры писателя, выполненные из разного материала.

Хороши были работы С. Н. Элояна по произведениям "Васюткино озеро" и "Царь-рыба". В них чувствовалось доскональное прочтение текстов.

"Я работал, забросив все остальное...", - пишет сам Элоян о том, с каким вдохновением он сначала читал Астафьева, а затем брался за кисть.

Все картины произвели большое впечатление. Но особенно запали в душу работы питерского художника-графика Олега Михайлова, которые иллюстрировали повесть Виктора Петровича "Царь-рыба". Я подолгу стояла возле каждой и восхищалась тем, как глубоко проник художник в содержание книги, как точно изобразил её героев, выхватив в их характерах главное. А как здорово, буквально несколькими штрихами, схвачены особенности северных мест, где происходило действие того или иного рассказа.

Я сама северянка, поэтому легко узнавала и низкие домики, и мостки, которые обычно прокладывают на станках (так называют небольшие посёлки), и берега Енисея, и редколесье, переходящее в тундру. Казалось, художник лично побывал в этих суровых краях.

Уже после того, как всё просмотрела, прочла на выходе информацию о каждом художнике. О Михайлове узнала, что он, действительно, прежде чем приступить к иллюстрациям по книге "Царь-рыба", съездил на сибирский Север. Что работал над образами повести полтора года, и что ему за этот труд было присуждено первое место во всероссийском конкурсе "Образ книги".

Картины Михайлова настолько мне понравились, что появилось желание вновь перечитать "Царь-рыбу", что я и сделала, вернувшись домой.

Создан с любовью

В июне мне посчастливилось побывать в Овсянке, в Центре В. П. Астафьева, который был открыт 1 мая, в день рождения писателя.

Скажу сразу - музей превзошёл все мои ожидания. Всё здесь продумано до мелочей, всё сделано и оформлено с большой любовью. Переходя из зала в зал, вы как бы проживаете весь путь становления мальчика-сибиряка в большого современного писателя, заодно знакомитесь с его творчеством. И, конечно же, делаете для себя какие-то открытия.

Всё начинается с родословной, со скрепов его родни. В уголке прадеда-старовера Якова лежат Псалтырь конца 18-го века, нательный деревянный крестик, старообрядческая ложка, на конце черенка которой вырезано двуперстие. У деда Павла - гармошка, игральные карты, рыболовный крючок, а у бабушки Екатерины - китайская шкатулка с "лампасейками".

Предметы, связанные с отцом, Петром Астафьевым, - ящик с инструментами цирюльника, папиросы "Беломор-канал", коробка спичек образца 30-х годов и знак "Лучший ударник ББК ОГПУ". А рядом фарфоровая пудреница, зеркальце и гребёнка, принадлежащие матери, в девичестве Лидии Потылициной.

Пятый скреп говорит уже о их наследнике - Викторе Астафьеве и о его первых работах. Среди экспонатов мы видим конскую узду, билет на пароход и железнодорожный концевой фонарь.

А вот зал-двор, оригинально оформленный в виде фрагментов дворовых построек и хозяйственного инвентаря той поры. К сараю с открытой дверью приставлена настоящая деревянная лестница, тут же стоят метла, лопата, грабли. Чуть сбоку к стене прислонена удочка.

Вы входите в открытую дверь и обнаруживаете за ней целую экспозицию деревенского быта. Прямо перед вами "сушится" на верёвке бельё, висят пышные берёзовые веники, вялится рыба. В углу светится железная печурка. Перед небольшим окошком стол, на нём керосиновая лампа и посуда. На скамье - всевозможная домашняя утварь...

Выходя из сарая, вы попадаете в атмосферу Витиного детства в Овсянке. Вот стена бревенчатой избы бабушки Екатерины и деда Ильи Потылициных, у которых он жил с семилетнего возраста после гибели матери. На крыше деревянные буквы выстроились в название автобиографической повести Астафьева "Последний поклон". В стене три окна - и в них показано в движении убранство кухни и комнаты дома.

Не пройдешь мимо витрины "Игры детства", где под стеклом выставлены бабки (суставы скота), городки, стрелялки, бита для лапты, свинцовая чика, "зоска" (кусочек меха) и блины (плоские камни).

Завораживает большой макет вечерней Овсянки. На первом плане сама деревня. За ней - Енисей и противоположный берег с дивными горами, поросшими лесом. Поразительно, как точно умелец вылепил детали сельской жизни! В домиках светятся окошки. По улице движется лошадь с телегой, а вдогонку - собачонка. У ворот хозяйки, встречающие коров кто стоя, кто сидя на скамейке. За воротами - подворья с постройками и огороды, на их грядках можно даже разглядеть капусту и прочую овощь. На поляне играют дети, пасётся коза. На берегу реки лодка, рыбак, собака. Не оторвать глаз...

Меня, бывшую игарчанку, заинтересовал зал, посвящённый игарскому периоду детства Виктора Астафьева. Среди экспонатов особо привлекла афиша пионерского клуба 1937 года. Это приглашение на спектакль "Недоросль", в котором Витя Астафьев играл роль Скотинина. Сам он об этом писал: "Потом долго у меня была кличка "скотина". Говорят, играл хорошо. Всем понравилось".

На стенде фотографии заполярного города, в который судьба забросила мальчика, - драмтеатр, пионерский клуб, больница, где Витя лежал со сломанной ногой, морское иностранное судно в порту, переселенческий барак, на втором этаже которого жила семья ссыльного деда Павла.

Астафьев так писал об этом жилье: "Прибыв в Игарку, отец и мачеха "забыли" меня в семье деда Павла. В барачной комнатёнке ютились пятеро, но, хочешь-не хочешь, пришлось им потесниться и выделить пространство для сироты. Поэтому я спал под столом. "Дитятко не рожено, не хожено, папой с мамой брошено", - похохатывал дед".

Обратила внимание на любопытный потолок между двумя залами. Он выложен обложками книг, которые прочёл в школьные годы Виктор Астафьев. Среди них, кроме программных произведений, "Приключения Тома Сойера" Твена, "Цусима" Новикова-Прибоя, "Шинель" Гоголя, "Конармия" Бабеля, "Собор Парижской богоматери" Гюго, "Три мушкетёра" Дюма, "Милый друг" Мопассана и другие.

Вспомнилось, как во время одной из встреч с читателями он говорил, что любил ходить в городскую библиотеку и библиотеку "Севморпути", где было много книг: "Мне же не нравились детские книжки, мне подавай что-нибудь про любовь..."

Ещё одна экспозиция по теме "Игарское детство". Здесь можно увидеть макеты игарского детского дома и морского теплохода "Молоков". Тетрадь Вити с сочинением "Я жив" на тему "Как я провёл лето", которое станет позднее основой для книги "Васюткино озеро". Журнал "Сибирские огни", где впервые, в 1996 году, была опубликована повесть "Кража" о жизни подростков детдома в городе Краесветске (так назвал Астафьев Игарку). Патефон из детского дома и любимая пластинка Вити с романсом "Ясным ли днем". Портреты людей, которые сыграли большую роль в его жизни, - школьного учителя литературы Игнатия Рождественского и воспитателя, а затем директора детдома Василия Соколова. Первое издание известной детской книги "Мы из Игарки".

А вот афиша трофейного фильма "Большой вальс", первого фильма, который посмотрел беспризорный мальчишка Витя. На одной из встреч с нами, читателями Игарки, Виктор Петрович рассказал, как однажды зимним вьюжным вечером он увидел эту афишу и загорелся желанием попасть в кинотеатр. Денег, понятно, не было. И вдруг в помещении кассы среди окурков и прочего мусора он увидел на полу смятый рубль. Его оказалось достаточно, чтобы купить билет в кино. Фильм потряс подростка - он узнал, что бывает ещё другая - сытая, красивая и счастливая - жизнь.

Спустя несколько лет эту историю прочла уже в "Затесях" Астафьева. А три года назад в Красноярске я натолкнулась на диск с кинокартиной "Большой вальс" и приобрела его, не задумываясь.

И вот вновь встреча с заветным фильмом. Рядом с афишей экран, демонстрирующий кадры из этой киноленты. Ну, разве пройдёшь мимо! Остановилась очарованная. И тут подошла сотрудница музея и предложила:

- Давайте я вам расскажу историю про этот фильм...

- Как Витя нашёл рубль и попал в кинотеатр, - продолжила я.

- Да вы всё знаете! - была приятно удивлена женщина.

Интересны экспозиции, посвящённые отдельным произведениям писателя: "Пастух и пастушка", "Звездопад", "Царь-рыба", "Печальный детектив" и другим.

В оформлении пронзительной повести о любви в военное лихолетье "Пастух и пастушка" задействовано окно домика, где недолго квартировали бойцы и где главный герой встретил свою первую и последнюю любовь. В этом же уголке можно прочесть об истории создания произведения и познакомиться с выдержками из книги.

Рядом экспозиция другой, не менее трогательной повести о любви, родившейся в госпитале, - "Звездопад". Здесь представлена инсталляция в виде койки с раненым, за которой видна обстановка больницы. На больших листах-бинтах выписаны цитаты из книги. И тут же экран, где идёт художественный фильм с одноименным названием. При желании его можно посмотреть от начала и до конца.

Среди высказываний писателя о любви два понравились особо:

"Но ведь тому, кто любил и был любим, счастьем есть и сама память о любви, тоска по ней и раздумья о том, что где-то есть на земле человек, тоже об этом думающий..."

"Я люблю родную страну свою, хоть и не умею сказать, как не умел когда-то и девушке своей сказать о любви".

Свою книгу "Царь-рыба" Астафьев назвал повестью в рассказах. Мне очень нравились два из них - "Уха на Боганиде" и "Сон о белых горах". И надо же, какое счастливое совпадение - в отделе, посвящённом этому произведению, именно эти рассказы вошли в основу инсталляций. Да ещё каких!

В интерьере избушки дощатый стол, на нём широкий котёл, доверху наполненный рыбой, какую можно встретить и отведать только на Енисее. Понятно, что рыба - это бутафория. Но до чего она мастерски выполнена! Кажется, даже запах рыбы чувствуешь. Ясное дело - и этот стол, и эта рыба, и алюминиевые тарелки из той самой Боганиды...

Пара шагов, и ты оказываешься возле стены охотничьей избушки Акима, где лежит больная девушка Эля, которую он выхаживает. Заглянув в окошко, видишь неприхотливую обстановку таёжного жилья. На крыше лежит как будто настоящий снег, а сам домик окружают стволы хвойных деревьев. И вновь поражаешься мастеровым рукам, изготовившим эту красоту, описанную в рассказе "Сон о белых горах".

В военном разделе появляются такие экспонаты, как аттестат об окончании железнодорожного училища. Ботинки Астафьева и его фуражка железнодорожника, извещение об отсрочке мобилизации. Далее идут вещи солдата - гимнастёрка, валенки, вещевой мешок, котелок, армейская книжка.

Через отдельные предметы прослеживается боевой путь рядового бойца. Вот, например, полевой телефон УНА-И-31. Именно таким аппаратом пользовался связист Астафьев. Под высказыванием писателя в виде плаката "Правду о войне знает только Бог" расположены шесть его фронтовых писем.

Особый интерес вызывает экспозиция воссозданного рабочего кабинета Виктора Петровича из его городской квартиры - письменный стол, книжные полки, многочисленные фотографии на стене, кровать, над которой висит икона Божьей матери.

Другой уголок посвящён Марии Семёновне, жене и верной соратнице писателя. Здесь стоит стол с пишущей машинкой, на которой она перепечатывала (и не по одному разу) рукописи мужа. Тут же лежат и её собственные книги "Отец", "Знаки жизни", "Сколько лет, сколько зим", "Спасибо тебе, память!" и другие. Над столом висят её портрет и семейные фотографии с детьми, внуками.

А вот ещё одна приятная встреча. Когда-то я взахлеб читала книгу "Крест бесконечный" - переписку Виктора Астафьева с критиком, писателем и другом Валентином Курбатовым. И вдруг, войдя в очередной зал, увидела, что целая стена отведена стенду под названием "Крест бесконечный", а на нём фотографии и отрывки из писем двух великих людей. В них столько откровений, глубины, мудрости. Прочтёшь и невольно задумаешься.

Как не согласиться, к примеру, с таким утверждением Астафьева: "У одиночества и непогоды есть положительное свойство - ничего другого не остаётся делать, как работать. И под дождь, снег и холод работается, и глаза боятся - руки делают" (Курбатову, 18.06.1993 года).

На противоположной стене деревянные квадраты с именами известных людей: Н. Михалкова, Ф. Искандера, В. Стругацкого, К. Ваншенкина и других. Перевернёшь такой квадрат и прочтёшь слово об Астафьеве.

Вот что сказал, например, о нем актёр и режиссёр Олег Табаков: "Съездить к Астафьеву в Красноярск - как причаститься, прочитать его новую повесть - как глаза промыть, заново прочувствовать жизнь, её реальные ценности и заботы".

"Он был совестью нации", - говорил о нём писатель Анатолий Приставкин.

На выходе из последнего зала справа видишь огромное слово, написанное по вертикали белой краской на чёрном фоне: "Прощание". А слева - большая фотография Астафьева, уходящего по проулку Овсянки к реке, и рядом текст его горького прощания со всеми нами: "Я пришёл в мир добрый, родной и любил его безмерно. Ухожу из мира чужого, злобного, порочного. Мне нечего сказать вам на прощание".

Центр Астафьева, уверена, производит сильное впечатление на всех - и на тех, кто хорошо знаком с творчеством писателя, и на тех, кто только-только соприкоснулся с его словом. И даже на тех, кто пока ещё не читал этого писателя.

Сужу об этом по отдельным услышанным репликам, по тому, как много было среди посетителей молодых людей и с каким интересом они всматривались в книги Астафьева, выставленные на первом этаже музея на продажу, и как охотно покупали их. И это радовало. Писатель жив в памяти людской до тех пор, пока его читают.

Мой личный вклад 

В прошлом году в Красноярском издательстве "Буква Статейнова" вышла книга "100 лет Виктору Астафьеву". В ней - воспоминания, размышления, исследовательские работы о писателе.

Среди авторов - писатели, журналисты, педагоги, лётчики и люди других профессий: Валерий Хайрюзов, Евгений Генералов, Сергей Яценко, Нина Шалыгина, Анатолий Статейнов, Галина Чернова. Владимир Григорьев, Надежда Плотникова.

Без преувеличения скажу, что все очерки читаются на одном дыхании. В них речь не только об Астафьеве-писателе, но и об Астафьеве-человеке. Подкупает искренность и объективность пишущих. Они делятся своими наблюдениями, открыто говорят о противоречивости писателя, его ошибках, заблуждениях. И это дорогого стоит!

Горжусь, что в этом ряду авторов есть и моё имя. В сборник вошли две моих работы: "Мы никогда не были самой образованной страной" (репортаж со встречи Виктора Петровича с читателями Игарки во время его последнего приезда в 1999 году) и "Как он пишет"! Как пишет!" (о языке писателя на основе его повести "Последний поклон").

Тем, кто ценит творчество нашего писателя-земляка, советую прочесть книгу "100 лет Виктору Астафьеву". Этот сборник не поздно заказать и сегодня. Вот координаты издательства "Буква Статейнова: Красноярск, ул. Маерчака, д. 3 оф. 78. Для писем: 660075, Красноярск, а/я 2430. E-mail bukva.s@mail.ru. Телефоны: 8 (391) 278-55-20, 8 (391) 297-99-09.

В том же, 2023 году Красноярская типография "КАСС" выпустила очередной номер популярного литературно-художественного альманаха "Затесь", где большая часть материалов посвящена В. П. Астафьеву. Среди них - "О бранных монологах на "Поле брани Виктора Астафьева" Александра Астраханцева, "Ну не загадка ли, его Царь-рыба?!" Валентины Майстренко, "Арктический форпост России (следами, путями, тропами Астафьева) Виктора Тинигина, "Человек на скамейке" Людмилы Кротовой, "Наши овсянские открытия" Юлии Лобановой и другие.

Счастлива, что в этот номер попали и мои воспоминания о Викторе Петровиче под названием "Весёлый мамин одноклассник".

Так, по-своему, я отметила юбилей нашего знаменитого писателя-земляка.

Лариса ГОЛУБЬ,

член союза журналистов России.

Ермаковское.