ТЕМА:

ТЕМА:

Глас народа

387 03:06, вчера

Из редакционной почты: "Сердце щемит от душевных ран"

Прошло 78 лет с тех пор, как отгремела война, но и сегодня сердце щемит от душевных ран. Осталось нас у мамы четверо мальчишек - мал мала меньше. Отец, имея бронь, настоял на отправке на фронт, защищать нас от лютого врага. В 1943-м мы получили на него похоронку, где сообщалось: "Скончался в госпитале от полученных ран". Плакали всей семьёй, а я им подвывал.

Старший брат мечтал стать машинистом паровоза, но гибель отца изменила его планы. В неполные 17 лет уехал в Бердское военное училище на краткосрочные курсы младших командиров. Откуда был направлен в действующую армию под Великие Луки. И в первом же бою пропал без вести.

Мы осиротели, повзрослели и стали с нежностью относиться к маме, которую почти не видели дома. Работала она стрелочницей на станции. Со смены уходила на поиски пищи. Мы были предоставлены сами себе. Жили в бараке, построенном во время Столыпинских реформ. Здесь же ютились другие семьи железнодорожников.

Наступил 1947 год, в стране объявили денежную реформу, и люди кинулись в магазины, лавки. Расхватали все товары и продукты. Маме достались детский велосипед, пара лыж и коньки: радости и счастья не было предела. Мы установили очерёдность пользования спортивным инвентарём.

Однажды зимним солнечным днём я взял лыжи, вышел во двор, и вдруг откуда ни возьмись появился сынок начальника станции. На год старше меня, баловень судьбы. Он вырвал у меня лыжи, надел их, и стал кривляться, распевая:

- Лисичка собачку подразнивает, перед нею так важно похаживает...

Тут во мне вскипела ярость благородная. Сорвался с места, набросился на обидчика, сбил его с ног и мёртвой хваткой вцепился в горло. На наше счастье, мимо проходил сосед по бараку, дежурный по станции. Он силой нас растащил и дал мне подзатыльник. С тех пор мой обидчик старался избегать встречи со мной, затаил злобу.

Его отец часто выговаривал маме, что она плохо воспитывает детей, не следит за нами, что вырастут из нас уголовники, что тюрьма по нам плачет. Вскоре маму перевели из стрелочников в уборщицу вокзальных помещений с низкой зарплатой.

Она постоянно наставляла нас:

- Дети, живите дружно, не связывайтесь с дурной компанией, не ввязывайтесь в драки, за вас некому заступиться. Учитесь хорошо, докажите богачам-сволочам, что вы умнее и честнее их. И не будете собирать чужие плевки.

Мы старались следовать её наставлениям, успешно окончили школу, училища, техникумы. Работали по специальности, заочно продолжали образование, вышли в люди. А маминого начальника, по её словам, Бог наказал. Стал пить, опустился, часто приходил к маме просить денег взаймы на похмелье... Она простила обиды, выручала его.

Страна набиралась сил, строилась, становилась могучей. А с ней мужали и мы, появился достаток. Не забывали и поседевшую маму, приходили, помогали ей, были счастливы.

Но вот наступил переворот. К власти пришли оборотни, перевёртыши, криминальное отребье. Лишили людей банковских сбережений, работы. Пришёл к пруду-омуту Балда с верёвкой и мешком и стал мутить народ, накручивать налоги, оброки, цены, тарифы и прочую чертовщину. Да чтобы в срок-впрок, да намного лет вперёд.

На гребне мутных волн ядовитой пеной всплыли попы, полуголые и совсем голые "царевны-лягушки" с золотыми стрелами в зубах. Девушки из высшего общества похвалялись своим несметными богатствами, дворцами, каких не построит народ, зарубежной мебелью, ваннами, унитазами, крыльцами, покрытыми чистым золотом, россыпями бриллиантов под ногами, по которым они топчутся, как на катере Кузнецова.

В то время, как постоянно гуляет кризис, хоть бы один лепесток (камушек) из цветка-семицветика пожертвовали в фонды "Добро", "Помогите детям!". Это мы из своих копеечных пенсий регулярно пополняем счета пострадавшим от стихийных бедствий. Эти кривлялки забывают, что собачки когда-то сорвутся с цепочки, и полетят "клочки по закоулочкам".

Тут вновь во мне вскипает ярость благородная, хочется сорваться с места и своими костлявыми руками вцепиться им в горло, чтобы не красовались перед телекамерами...

Но очи потухли, и голос пропал. Успокоился, подумал: как появились из пены, так с пеной и исчезнете, проклятые Отчизной. Бог им судья.

Геннадий ОВЕЧКИН,

член президиума районного совета ветеранов.

Ужур.