Лесопромышленный комплекс края зачахнет без глубокой переработки древесины

Продолжить полемику, возникшую после публикации в "Красноярском рабочем" материалов круглого стола "Лесопромышленность края взывает о помощи", начну с событий 2002 года. А точнее - с Петербургского экономического форума, на котором прозвучали следующие цифры.

Канада, США имеют от лесной индустрии в валовом национальном продукте в 600 - 700 раз больше валюты, чем Россия. А Финляндия - аж в 900 раз! Столь разительный контраст объясняется тем, что в родимом отечестве забыли о необходимости развития глубокой переработки древесины и главный упор сделали на правило: руби больше, кидай дальше.

Если в российской лесопромышленности, как говорится, лес-кругляк правит бал, то в той же Финляндии целлюлозно-бумажная промышленность стала основой экономического процветания страны Суоми. Финны, владея всего 1,5 процента лесных ресурсов планеты, дают четвёртую часть мирового экспорта бумаги - продукта глубокой переработки низкосортной древесины и отходов деревообработки. Именно ЦБП - самая доходная отрасль, принося ежегодно миллиарды долларов, сделала Финляндию страной экономического чуда.

Ну, а что же Красноярский край, значительно превосходящий скандинавов и по площади, и по запасам леса? С 1999 по 2001 год объём лесопродукции красноярцев сократился с 141 до 100 с небольшим миллионов долларов. Тогда масса компаний-однодневок, так называемых фирм "воруйлес", да и те же лесхозы, леспромхозы гнали кругляк за рубеж, оставляя свою деревообработку и лесохимию без сырья.

Минуло 20 лет. Что изменилось? Если толковать о лесной отрасли, её вкладе в государственную казну, произошли перемены, но не в лучшую сторону. В Красноярском крае фирмы-однодневки заменили арендаторы, которые также гонят древесное сырьё за рубеж, в основном в Китай. А от лесохимии остались лишь воспоминания.

Вот, что поведал Интернет о теперешней структуре Красноярского валового регионального продукта (ВРП): "Основой экономики региона выступает промышленный комплекс, он обеспечивает половину краевого ВРП. В составе промышленного комплекса выделяются три базовые отрасли: традиционные для края цветная металлургия и энергетика и новая, активно развивающаяся, нефтегазовая отрасль. На сегодняшний день их доля в объёме промышленного производства края составляет около 80 процентов".

Мы видим нефтяников, металлургов, энергетиков, но что-то не видно лесников. И разве это не позор для лесного края? Хотя, впрочем, рубить деревьев меньше они не стали. Если не больше!

В 2018 году небезызвестный экс-министр лесного хозяйства края Маслодудов заявлял, что по лесозаготовкам наш регион превзошёл лучший показатель советского периода. Да вот только каким образом достигались охальные рубки? Приведу только один пример, попавший на страницы печати.

В Пировском районе в 2009 году восемь предприятий-арендаторов при общей заготовке 180 тысяч кубов десятки тысяч их оставляли в лесосеках. Таким образом, в тайге образовывались завалы, которые вспыхнули гигантским пожаром в 2019 году. Огонь полыхал на площади 2,5 миллиона гектаров лесных площадей. Дым от кострищ в сибирской тайге перевалил Уральский хребет и мог бы достичь Москвы...

В 2020 году край отправил за рубеж 6,4 миллиона кубометров круглого леса и пиломатериалов. Но, в отличии от недавнего прошлого, в экспортный список не вошли товары, полученные от глубокой переработки древесины, то есть, целлюлоза, бумага, картон и другие востребованные товары на мировом рынке. Не вошли по той простой причине, что на глубокой переработке поставлен крест.

Проходили годы и десятилетия постсоветской истории края, менялись губернаторы, время от времени эфир и газетные страницы заполнялись сообщениями о намерении местных властей провести прямо-таки революционные преобразования на таёжной ниве, но дело кончалось тем, что заявленные инвестиции в сооружение гигантских объектов ЦБП куда то испарялись, и всё возвращалось на круги своя.

Теперь о строительстве новых ЦБК или о возрождении былого лесохимического комплекса, действовавшего в пору послевоенного Красноярского совнархоза и речи не ведутся.

"Красноярский рабочий" неоднократно возвращался к материалам круглого стола "Лесопромышленность Красноярья взывает о помощи", в котором приняли участие депутаты Госдумы и Заксобрания края, учёные и специалисты отрасли. Они посчитали, что основным тормозом развития лесопромышленности в крае являются даже не санкции стран Запада, закрывший европейский рынок для российской продукции, а переукреплённый по отношению к доллару рубль.

Назывались и другие причины, в частности, много претензий было предъявлено к деятельности Центробанка, говорили о надобности льготных тарифов при вывозке лесопродукции и других мерах государственной поддержке лесопромышленников. Но вот вопрос: а станет ли отрасль безотходной и рентабельной после всех принятых мер?

Со всей уверенностью можно сказать, что не станет. Да, жизнь арендаторов можно облегчить, но сибирскому лесу от этого легче не будет, ибо арендатор нацелен на заготовку и распиловку бревна и только. Рентабельность немыслима без глубокой переработки древесины.

Эта азбучная истина была забыта участниками круглого стола, которые повели речь не о том, чтобы восстановить лесохимический комплекс края, который давал не только бумагу и картон, но и шины, щёлковые ткани, резино-технические изделия, лекарства, мебель и другую востребованную на мировом рынке продукцию, сделанную, кстати, из опилок низкосортной древесины. Из того, что сейчас арендаторы затаптывают в грязь. И очень печально, что об этом помалкивает и правительство края. Вот уж поистине, живём в лесу - молимся колесу.

Пока дописывал последние строки, пришло сообщение, что в России за минувший год лесозаготовка сократилась на 10 - 15 процентов. Подумалось: это хорошо, меньше будет гибнуть лес! Но вот открываю номер "Российской газеты" с интервью руководителя Рослесхоза Ивана Советникова. По его мнению, "Сейчас стоимость пиломатериалов находится на относительном историческом минимуме".

Тем не менее ставится цель "преодолеть тренд на снижение заготовки в этом году и вернуться к нашим стабильным объёмам в 220 - 230 миллионов кубов, если же говорить о ВВП, то мы ожидаем около 0,8 процента от общего ВВП страны".

Какая "гигантская" цель - 0,8 процента - поставлена руководителем лесной отрасли великой лесной державы! По большому счёту, этот крохотный вклад в народное благополучие ничего не решает, и, потеряв его, страна даже не заметила бы каких либо лишений. А вот за 0,8 процента приходиться платить непомерно высокой ценой гибели сотни миллионов деревьев, обеспечивающих биосферу планеты живительным кислородом.

Ни для кого не секрет, что китайские ЦБК работают на российском сырье. Ибо в Поднебесной берегут свои леса, полагая, что они - лёгкие страны, которыми она дышит. И россиянам давно бы надо прислушаться к предостережениям учёных о неизбежной экологической катастрофе при таком безобразном хозяйствовании. Впрочем, резкое изменение климата уже видно невооружённым глазом.

Об этом, кстати, поведали учёные Красноярского научного центра в статье "Сибирские леса могут потерять статус поглотителей углерода", опубликованной в "Красноярском рабочем" 13 января 2023 года.

В ней, в частности, отмечено: "Значительное снижение поглощения лесами углерода связано преимущественно с потерями лесов в результате участившихся сильных пожаров и засух, массовых нашествий насекомых. А также с уменьшением покрытой лесом площади в результате рубок..."

Вывод из всего сказанного выше напрашивается один: не можешь использовать в лесу всё до последней веточки - оставь в покое топор. Ибо в противном случае ты станешь рубить сук, на котором сидишь не только сам, но и всё человечество.

Красноярск.