Сергей Павленко
журналист

Подробнее

Запах Нового года

Видно, народ российский соскучился по празднованию Нового года, который в прошлом году было приказано "забыть" из-за коронавируса, иначе как объяснить, что старт торжествам был дан задолго до последнего дня декабря? И это несмотря на то, что ковид никуда не ушёл, а лишь активно размножается, бурно меняя названия.

На календаре девятнадцатое число, а дедушка Мороз со своей внучкой уже радуются возле ёлки, установленной в одном из красноярских дворов, уже раздают ошалевшей от приятных неожиданностей детворе, столпившейся вместе с родителями вокруг зелёной красавицы (о социальной дистанции, а тем более масках речи не идёт) подарки.

Признаюсь честно, не припомню столь ранних новогодних утренников (или вечерников, ведь дело происходило всё-таки на исходе дня). Да ребятня через две недели уже распотрошит неожиданно прилетевший дар, забудет о нём и начнёт слёзно требовать от родителей "продолжения банкета".

Ёлки переливаются огнями в каждом дворе, в каждом любящем и уважающем себя учреждении. Большей частью искусственные, что хорошо, но кому-то очень хочется вдохнуть запах хвои, да ещё сделать так, чтобы она подольше не осыпалась. А ёлочку жаль...

Впрочем, их и убирать-то будут во многих местах, дай Бог, в феврале, а то и в марте. А что, мы ведь отмечали на Руси Новый год, именовавшийся Новолетием, 1 сентября? А раньше - и вовсе 1 марта? Может, добавить в календарь ещё один праздник? Да начать отмечать окончание года в осенний День урожая? То-то погуляем всласть... Тут тебе и осенние лужи, и зимние лыжи...

А может, кое-кто и поспешил, словно чувствуя, что вот-вот и Роспотребнадзор вспомнит свои обязанности, и тогда последуют запреты? Главный санитарный врач края Дмитрий Горяев направил предложение в адрес правительства края с просьбой ввести новые ограничительные меры при проведении мероприятий для детей. И вообще он советует проводить праздники в узком семейном кругу.

Наверное, это справедливо, ведь, несмотря на некоторое снижение заболеваемости в крае, ковид никуда не ушёл. Мутировав в пресловутый омикрон, он начал очередной "крестовый" поход по Европе, завоевав уже Великобританию, Голландию, Швейцарию.

Телевизионщики словно с катушек слетели, радостно поздравляя с экранов зрителей с тем, до чего ещё жить да жить, да приглашая весело отметить ночной праздник обязательно на их телеканале, где будут мелькать одни и те же надоевшие лица. Однако, как говорил персонаж одного классического советского фильма: "У них своя свадьба, у нас - своя..."

Вчера старейшей российской газете "Красноярский рабочий" исполнилось 116 лет. Согласитесь, это дата. И солидная! Но помнят о ней почему-то лишь сотрудники этого издания, да люди к нему близкие. Будут, конечно, телеграммы, поздравления, звонки, но не придёт, как раньше, к нам никто из чиновников - ни больших, ни маленьких.

Забыта славная многолетняя история "Красноярского рабочего", который прошёл со своей страной и Великую Октябрьскую социалистическую революцию, и колчаковщину, истребившую цвет редакции, и Гражданскую войну, и Великую Отечественную, и перестройку, развалившую СССР...

Перелистайте пожелтевшие страницы, и буквально на каждой из них вы натолкнётесь на какой-либо удивительный факт из жизни Красноярья, вплоть до открытия новых магазинов. Ну скажите, откуда ещё вы сегодня это узнаете? Не говорю уже о лучших не только в городе и крае, но и в стране журналистах, творивших нашу историю. Многие из них и умирали вместе со своей газетой, о чём извещали скорбные некрологи "Красноярского рабочего".

Кстати, о журналистах. В эти декабрьские дни 1995 года в подъезде собственного дома был зверски убит молодой мастер пера Вадим Алферьев. Летом он весело в тесном кругу отпраздновал своё тридцатилетие, собирался жениться, словом, радовался жизни. И активно работал. Он ведь не знал тогда, что его бурная деятельность, направленная на разоблачение общественных изъянов, пришлась аккурат на те самые "лихие девяностые" с их переделом собственности, кровавыми разборками, братками и новыми русскими, которые кое-кто даже считает самым счастливым временем своей жизни.

Ему угрожали по телефону. Его избивали. Однажды, когда он совершал пробежку на набережной Енисея, сбросили по газону вниз. Но на большее не шли, а Вадим никак не мог успокоиться, потому что именно так понимал долг журналиста. И, видимо, кому-то из "высоких" лиц это настолько надоело, что он отдал приказ: кардинально разобраться...

Минуло более четверти века, но, увы, мы до сих не знаем, что произошло тем мрачным декабрьским днём. Центральные телеканалы время от времени вспоминают невинно убиенных столичных корреспондентов, начиная со взорванного Дмитрия Холодова, Анны Политковской, Владислава Листьева, но вряд ли помнят, что был такой замечательный, светлый, общительный, готовый помочь товарищу парень Вадик Алферьев, чья фамилия увековечена на мемориальной доске в списке погибших журналистов в США, но совсем не в родном Красноярске.