ТЕМА:

ТЕМА:

Сибири - высокую культуру!

758 02:40, вчера

Театральная весна: телерама - против драмы

Долгожданным гостем на традиционном краевом фестивале в Красноярске вновь стал драматический театр из заполярного Норильска.

Нужно прямо сказать, что красноярцы любят норильских артистов и их спектакли. И тому есть причина. Именно этот коллектив отличает уже много лет праздничная театральность, открытость сценических эмоций и стремление удивить своих зрителей. Сами северяне объясняют подобный стиль своей историей:

"Мы - бывший лагерный театр, работаем в условиях полярной ночи, а порой и чёрных норильских метелей, поэтому всегда хотим дарить жителям сурового города побольше радости и улыбок, надежды на солнечный свет!"

Это творческое кредо всегда оборачивается тем, что именно норильский театр всегда предпочитал выдавать на гастролях в Красноярске яркие зрелища, утверждая тем самым не школу драмы, а школу радости. Впрочем, на этот раз подобная традиция была продолжена совершенно неожиданно: спектакль "Иванов" по Чехову сначала озадачил красноярцев, а потом всё же заставил улыбнуться и аплодировать...

Но обо всём по порядку... Сначала о пьесе. Многие знатоки творчества Антона Павловича справедливо считают, что он всю жизнь писал одну и ту же пьесу, совершенствуя драматическую интригу, своих героев, но всегда оставляя неизменной ту проблематику, которая его волновала с самого начала.

В 18 лет, в 1878 году, Чехов создал свой первый опыт - "Безотцовщину" - очень длинное сочинение, которое сегодня называется ещё "Пьеса без названия", или "Платонов". Одна из её версий, изрядно сокращённая, но оригинально скомпонованная, была поставлена недавно Олегом Рыбкиным в Красноярской драме.

Сам автор считал эту работу ученической и просил никогда её не выносить на суд зрителей. Ещё через девять лет, в 1887 году, появляется и "Иванов", первое крупное произведение Чехова, поставленное на сцене (в театре Корша). Оно вызвала бурю эмоцию у зрителей и критиков, но сам автор признал её неудачей.

Зато ещё через девять лет, в 1896 году, он пишет "Чайку", а следом за ней и все остальные пьесы, которые до сих пор являются мировыми шедеврами, благодаря которым и родился современный психологический театр. Но все эти вещи вышли из той самой атмосферы умирающей русской усадьбы с вишнёвым садом, что появилась впервые именно в "Платонове" и в "Иванове" тоже...

Но что же в неудачном "Иванове" было не так? "Пьесу написал нечаянно,.. всего за 10 дней!" - признавался Антон Павлович и добавлял, что хотел в ней показать тип того поколения, что мучилось непередаваемой тоской и скукой.

Но в чём загадка? Некоторые профессиональные психотерапевты уверены, что в этой своей работе сам Чехов пошёл на поводу у своего врачебного опыта...

Иванов болен, в чём он, впрочем, и сам признаётся, но не в переносном смысле болен, как тот же дядя Ваня или Треплев, а в самом что ни на есть прямом. Его диагноз - эндогенная депрессия с затяжным и маниакальным психозом - описан довольно чётко и узнаваемо до сих пор.

Но большего в этом персонаже ничего и нет, в отличие от всех остальных обитателей чеховских усадеб, что выписаны здесь уже очень убедительно, сочно и с большим смыслом.

Собственно, это и позволило известному российскому режиссёру Марату Гацалову пойти на весьма рискованный эксперимент, который переносил бы "Иванова" в наше время и нагружал весьма актуальными смыслами.

Сценограф Вера Макаренко подвесила на сцене не очень живописные связки компьютерных шнуров и проводов различного назначения, которые вьются вокруг двух телевизионных плоских рамок. Рядом с ними находится всего один стул, на котором в полумраке и сидит тот самый Иванов, который откровенно проводит свою жизнь в Интернете.

Может, он не совсем сумасшедший, чего мы так и не узнаем, но виртуальная депрессия превратила его в безвольное и какое-то аморфное существо в растянутых трениках и грязноватой спортивной куртке. Говорит он совсем мало, а лучше бы молчал вовсе. Так что герой вполне узнаваем, согласитесь...

Но дальше - больше, то есть никто больше на сцене не появляется. Все чеховские герои в костюмах конца XIX века общаются и с Ивановым, и со зрителями только через телерамки. В этом и заключается эксперимент Гацалова - судя по всему, очень рискованный и едва ли оправданный, потому что удивлённому зрителю становится сразу же скучно. Он словно оказывается дома, у собственного телевизора или компьютера, а живое сценическое действие подменяется виртуальным суррогатом...

Собственно говоря, фестивальный зал по-настоящему оживлялся во время спектакля всего три раза. Первый раз - когда одна из героинь заявила с экрана о том, как же всё это скучно. И зрители тут же поддержали её реплику аплодисментами. Второй раз овации разразились в самом конце спектакля, когда все остальные герои пьесы вышли вдруг на сцену вместе со столом, за которым они и находились за кулисами.

Боже мой, да они же все живые, реально приехали к нам из Норильска, их просто на сцену не пускали! - осознание этого факта привело даже меня в восторг. И тут же Иванов неуклюже застрелился - и это в третий раз привело красноярцев в зале уже в совершенный восторг, они покидали это представление с радостью, что всё наконец закончилось.

А что это, собственно, было?

Марат Гацалов известен как режиссёр-экспериментатор, работал в Москве, Прокопьевске, в Прибалтике, Питере и в Перми. Красноярцам известен по постановке "Август, графство Осейдж" в краевой драме, где его авторский стиль выражен уже довольно ясно... Актёры находятся в тени, часто ведут диалоги спиной к зрителям, чтобы последние могли исключительно сосредоточиться на тексте пьесы.

В Норильске Гацалов дошёл уже, как говорится, до края, заставив театр разыгрывать пьесу где-то за кулисами. Зачем ему это было нужно? Скорее всего для того, чтобы мы почувствовали уникальность той ситуации, в которой находимся два последних пандемийных года: наша жизнь стала слишком виртуальной, живое общение с другими людьми становится минимальным. И ещё неизвестно, только ли коронавирус тут виноват, а может быть, мы и сами добровольно обрекаем себя на депрессивное одиночество?

Но, с другой стороны, сам театр, и я тому свидетель, победил собственный эксперимент... Зритель вдруг понял, как это здорово, когда актёры играют на сцене живьём, когда они выходят из телерамки и общаются с нами напрямую, когда мы можем чувствовать их эмоции наблюдать за ними и даже подстёгивать их своей реакцией.

Чудо театрального сопереживания - это и есть театр, который ничто и никогда не сможет заменить. Помешать встрече с живым искусством может только лень какого-то зрителя, который не решится встать с дивана и выключить телевизор. Но это уже, как и у Иванова, ваши собственные тараканы, ребята, ваш собственный незатейливый выбор...

Сделать этот выбор более осмысленным предложил нам вместе с Чеховым и театр из Заполярья. Спасибо и -- приезжайте ещё...

И одно пожелание от зрителей... На нынешней "Театральной весне" случилось столько хороших спектаклей, столько хороших театров, и было бы здорово, чтобы они показывали свои работы в Красноярске по несколько раз на протяжении фестиваля, чтобы ещё больше зрителей их увидели, и тогда театр победит...